– Скорее второе, – задумчиво кивнул Волгин. – На удар мы ответим ударом, и им не поздоровится. А вот попугать они могут, тем более что основные события сейчас разворачиваются подо льдами полюса. Там их «Мистик» и две субмарины, «Луизиана» и «Канзас».
– Что же там спрятано, на дне океана? – проворчал Сурмянов. – Что за сокровище, ради которого они готовы начать ядерную войну?
– Связи с «Грозным» нет? – спросил министр.
Борисов покачал головой.
– Последний сеанс был сутки назад. «Грозный» связался с фрегатом «Беспощадный» и направился вслед за нашим «Крабом».
– Они нашли Буфер? Или что там на самом деле?
– Надеюсь, что нашли.
– Хорошо, попытайтесь связаться с капитаном Брайдером.
Суета на палубе «Адмирала Кузнецова» сошла на нет. Самолёты в воздух поднимать не стали, хотя лётчики сидели в кабинах и могли взлететь в любой момент.
Евтюх подозвал к себе Сурмянова, оба сели напротив экрана сигнализации, отражавшего схему взаимодействий всех кораблей флотилии, а также расчёты предполагаемых маневров противника. Обстановка с каждым часом усложнялась, американские суда перестраивались, нацеливаясь двумя крыльями «фронта» на российскую морскую группировку, словно собираясь вклиниться между ней и кромкой сплошного ледяного поля. Эти манёвры заставляли аналитиков и навигаторов крейсера мгновенно просчитывать возможные ответные манёвры российских судов, а боевые расчёты не спускать глаз с экранов локаторов, и ситуация окончательно перестала нравиться министру.
– Они явно что-то задумали, – обратился он к главкому ВМФ. – Вы не допускаете мысли, Сергей Сергеевич, что американцы готовы развязать конфликт?
– Я только об этом и думаю, – признался Сурмянов. – Боюсь, наши «партнёры» приготовили нам сюрприз. Но какой?
Евтюх понаблюдал за очередным изменением положения кораблей, подозвал директора ГРУ:
– Мирон Андреевич, у вас нет данных по линии разведки? Может быть, мы чего-то не учитываем? Почему американцы не боятся возможного боестолкновения? Ведь мы защищены не хуже, чем они. Или у них появилось какое-то новое оружие? Суперракеты, электромагнитные импульсники, рельсотроны?
– Рельсотронов у них на кораблях точно нет, – сказал Волгин со знанием дела. – В этом мы их опередили. И ракет нет лучше наших «Цирконов», «Ониксов» и «Гранитов». Но кое-что подозрительное просматривается.
– Что именно? Почему я об этом не знаю?
– Мы не имеем полной уверенности, Петрян Павлович. – Волгин виновато сморщился. – Хотели доложить после проверки донесений.
– Докладывайте.
– Недавние случаи с нашим судном «Янтарь» и китайской яхтой «Шенглиже» абсолютно идентичны, хотя «Янтарь» не утонул вследствие своевременных действий капитана «Беспощадного». Дорохов отреагировал гениально. А китайцу не помог никто, поэтому яхта затонула.
– Допустим, и какой вывод?
– У американцев появилась некая технология, позволяющая изменять свойства воды. Судя по всему, они научились локально воздействовать на поверхностное натяжение воды, после чего она теряет плотность, и корабли тонут.
Евтюх хмыкнул, поиграл косматыми седыми бровями.
– Фантастика… но если вы правы…
Пол поста управления вдруг просел, будто крейсер упал в яму всей своей массой. Из недр корабля донёсся гул.
Евтюх, сидевший на складном стульчике, вскочил.
– Что за чёрт?! – охнул Сурмянов.
Ответом ему был хор восклицаний моряков и всех присутствующих на мостике.
Корабль вздрогнул ещё раз, будто в него врезалась торпеда.
– Капитан?! – повысил голос главком. – Что происходит?!
Евтюх оглянулся на Волгина и прочитал ответ в его глазах.
– Ты думаешь… они?
– Включили своё оружие! – закончил директор ГРУ. – Вот чего они ждали!
– Как «Беспощадному» удалось справиться с атакой?
– Акустики фрегата обнаружили слабые подводные шумы, и Дорохов ударил в этом направлении «москитами». После этого «Янтарь» перестал тонуть.
– Капитан, объявите торпедную атаку! – повернулся к Борисову министр.
– Куда?! – растерялся капитан крейсера.
– Стоп всем машинам! – скомандовал Сурмянов, первым догадавшийся, что нужно делать. – Всем акустикам на всех бортах – поймать подозрительные шумы!
– Есть поймать! – отозвался Борисов, отдавая приказ на общей волне связи.
Крейсер начал оседать в воду, кренясь на левый борт.
– Не успеем! – побледнел Мяготин.
– Надо не останавливать машины, а на форсаже полный вперёд… – нервно предложил Борисов.
– Не успеем.
– Есть шанс! – вскинул вверх руку Волгин.
Головы всех присутствующих повернулись к нему.
– Говори! – сказал Евтюх коротко.
– Всем эсминцам – сбросить глубинные бомбы! Немедленно!
– Зачем?
– Для инициирования процесса падения плотности воды нужен носитель, мини-лодка или беспилотник. Он где-то недалеко и неглубоко под нами. Ударная волна наверняка его накроет!
– Но вокруг наши подлодки… – дрожащим голосом проговорил Борисов.
– Они не менее чем в паре миль от нас, выдержат.
– Но это очень рискованно…
– А иначе мы утонем!
Как бы в подтверждение слов директора ГРУ крейсер потрясла серия металлических стонов, нос корабля начал уходить в воду.
– Адмирал, всем эсминцам – залп на глубину полста метров! – скомандовал министр.
В два голоса командующий Северным флотом и капитан крейсера повторили приказ.
«Адмирал Кузнецов» завалился влево, потом вправо, словно по его бортам били волны цунами. Один из самолётов на верхней палубе сорвало с места, он снёс аварийный барьер и упал в воду.
– Палубе – взлёт! – крикнул старпом крейсера, не дожидаясь приказа капитана.
На палубе началась суета, лётчики включили двигатели, через несколько секунд первый «МиГ-29 К» поднялся в воздух.
Крейсер ещё больше осел в воду, почти до верхней палубы.
– Каюк! – пробормотал кто-то в тишине поста управления.
По волнам раскатился многократно повторенный рык: эсминцы, окружавшие крейсер в двух-трёх кабельтовых от него, сбросили в воду глубинные бомбы, и те начали взрываться, поднимая в воздух водяные бугры.
Крейсер задрожал и застонал, словно раненый зверь.
Взрывы прекратились.
– Ещё… – начал Евтюх, собираясь отдать приказ повторить бомбовую атаку, но не закончил.
Крейсер вдруг тяжеловесно рванулся из воды вверх, словно хотел взлететь!
