Чуть дальше ситуация изменилась в лучшую сторону, начался очередной спуск. Глядя сверху, можно было подумать, что он продолжается до самого дна впадины, где, по заверению Пастора, находится тот самый водный путь, которым Карат однажды успешно воспользовался. Всего-то и надо – толкнуть машину и нестись до самого финиша. На деле время от времени приходилось устраивать остановки и толкать снова и снова по ровным участкам, периодически доставая насос.
Из хорошего можно отметить лишь один момент – троицу пассажиров перестало выворачивать наизнанку, пошло привыкание. Выглядели они как с креста снятые, но освоились до того, что начали проявлять интерес к окрестным пейзажам и изредка вяло переговариваться.
Солнце уже собиралось прилечь на горизонт, когда выехали к зеленому пятачку. Крохотный, не больше футбольного поля, похоже, обычный тройник, ничего не значащий и никому не интересный мелкий стаб, один из бесчисленного множества ему подобных. Пастор, выйдя из машины, посмотрел вниз, затем вверх и с явной неохотой заявил:
– Ночь проведем здесь.
– Ты чему-то не рад? – уточнил Карат.
– А чему мне радоваться? Я рассчитывал оказаться внизу засветло, а теперь нам туда никак не успеть. Остановимся в тех кустах, снизу их не разглядеть, а сверху на нас смотреть некому. Костер разжигать не станем, черноты в этом месте с двух сторон немного, она тянется тонкими полосками, твари, если заметят, могут через нее перейти. Смелость у них зависит от голода.
Было бы неплохо провести и эту ночь с костром, так душевнее, но раз опасно, значит, нечего об этом и думать. Благо машину загрузили не только пассажирами, нашлось место для множества полезных вещей, в том числе спальных мешков и одеял. Ну а консервы можно умять и холодными.
Пастор, покопавшись с драндулетом, сообщил нерадостную новость:
– Отсюда до воды придется идти пешком, машина не заводится.
– Так уже и не надо, – сказал Карат. – Ты говорил, что черноты тонкая полоска осталась, новички малость приспособились, немного пройти смогут, если мы им поможем.
Пастор указал на черные деревья, возвышавшиеся метрах в пятидесяти:
– Там выступ кластера далеко заходит. Хорошего кластера, не черного. До него могли бы протащить машину, а потом доехать до самой воды. Теперь мы будем вынуждены идти напрямик и пешком.
– Так даже лучше, – сказал Карат. – Мотор твари издали слышат, а их там много, толпой сбегутся на шум.
– Там, в конце, вода и лодки, и я могу замаскировать всю группу. Зараженные первым делом бросятся к машине, пока поймут, что возле нее никого нет, мы успеем отплыть от берега.
– От крутых не замаскируешь, сам говорил.
– Не так много шансов сразу на таких наткнуться. Даже на Дальнем Западе может ни одной за целый день не встретиться, все зависит от района и путей миграций.
– С нашим везением – наткнемся обязательно, причем на стаю.
– Ты сказал это в негативном ключе, но признай, нам пока что и правда везет.
– Ну да, скажи это Жоре и заодно Туристу.
– Я не им говорю, а нам, везение – не рыбный пирог, который разрезается на одинаковые куски. Давайте ужинать и спать, подъем будет ранним.
* * *
Местность, по которой продолжили спуск к главной здешней низине, можно похвалить лишь за одно – пусть она и стиснута чернотой с двух сторон, но сама остается зеленой. В остальном ничего хорошего: сплошные буераки; россыпи острых камней; прорывающие почву непреодолимые скальные выходы; глинистые кручи, на которых можно запросто шею свернуть; густые заросли колючих кустарников. И ни намека даже на жалкую тропинку, не говоря уже о большем. Плюс ко всему, солнце начало испепелять с самого рассвета, обещая устроить ту еще духовку уже в ближайшие часы.
Карат не понял, почему не пошли той дорогой, по которой можно спуститься на машине. То ли Пастор решил не демонстрировать посторонним окончательный отрезок пути, то ли у него имелись другие соображения. На его вопросы сектант не отреагировал, а это означало, что задавать их, хитро переформулировав, смысла нет: тема из тех, на которые он отмалчивается без вариантов, несмотря на то что обычно не прочь поболтать.
Продравшись сквозь очередные кустарниковые дебри, садистски сдобренные шиповником, норовящим оставить без одежды, Карат увидел, что прямо за этими зарослями протягивается граница кластера. Улей проявил свойственную ему временами небрежность, подгоняя друг к дружке участки со сложным рельефом. Местами несовпадения оказались критическими, остались, будто бритвой срезанные, обрывы, некоторые очень даже приличные. Отдельные так и стояли, другие обвалились или оползли, но разрушения выглядели свежими и протягивались в линию, прекрасно различимую даже с большого расстояния.
В новом кластере поверхность – тоже не подарок: такая же неровная. Но видно, что он не совсем запущенный, там и тропы через кустарники протоптаны, и линия электропередачи протягивается, и вон, внизу, крыши каких-то неказистых домишек из зелени выглядывают, а чуть дальше возвышается подозрительно правильной формы холм, почти лишенный растительности. Похож на рукотворный, скорее всего, это отвалы пустой породы возле горнодобывающего предприятия.
Пастор, подтверждая предположение Карата, указал прямиком на приметную возвышенность:
– Видите этот террикон? Теперь оглянитесь и оцените горку, с которой мы спустились. Линия от верхушки горки до террикона – основной ориентир, нам нужно спускаться вдоль нее. Так вы сможете выйти сперва к пруду, который придется обойти, за ним начнется полоска замусоренного леса, а дальше участок речного русла. Но лучше немного пройти вправо, там будет лесополоса, похожая на узкий парк, ее легко узнать по многочисленным широким тропинкам. Пройдете по ней мимо футбольного поля и сворачивайте влево. Если не собьетесь с пути, увидите тот же лес, в котором много мусора, и за ним лодочную станцию. Не найти ее трудно, их там три, нет разницы, к какой выйдете. Самая первая располагается напротив футбольного поля, подходить к ней неудобно, слишком много открытых мест, чередующихся с укрытиями, где могут встретиться зараженные. Лодки на этой станции есть всегда, и еще там есть катамараны. Но использовать катамараны не советую – это неудобный транспорт. Возле причала располагается сарайчик, обитый жестью, он маленький, похож на шкаф. В сарайчике хранятся весла, замок сломать легко, замки на лодочных цепях тоже непрочные.
– Зачем ты это нам говоришь? – спросил Архип. – Мы что, здесь расстаемся?
– Нет, мы идем до лодочной станции вместе, – ответил Пастор. – Однако вы не в своем мире, вам надо привыкать к тому, что даже ближайшие планы могут не осуществиться, потому что Улей не любит предопределенность. Не исключено, что нам придется быстро разойтись в стороны, спасая свои жизни. В таком случае на станции можно будет собраться уцелевшим, или просто взять там лодку и отправиться своей дорогой.
– Кстати, если случится, что придется там собираться, не советую ждать на станции, – предупредил Карат. – Лучший вариант – как можно быстрее сядьте в лодку, отплывите на середину, а там сместитесь в сторону. Пусть потом твари бегают напротив вас, а не возле станции. В воду они обычно не лезут, так что, если не приближаться к берегу, вряд ли достанут, но все равно вы их будете привлекать, и это хорошо, лучше пусть на вас таращатся, чем на отставших. И если будет возможность, те, кто первыми доберутся, пусть сломают замки еще на паре лодок и положат в них весла, это сэкономит время для остальных.
