– Нижним?
– Говна вы два куска, оба, сколько уже можно меня раздражать? Ну а каким же еще, если до вечера как до Пекина раком. И следи, чтобы этот жиртрест в одно рыло все не приговорил. Так, с одним делом вроде разобрались, а теперь самое время с дорогим гостем поговорить.
На этих словах Султан, до сих пор с самым флегматичным видом подпиравший стену, резко сорвался с места и, подскочив, отвесил Карату сбоку такую оплеуху, что у того голова едва на сто восемьдесят градусов не обернулась, что позволило разглядеть прежде недоступные взгляду детали незамысловатого интерьера – второе завешенное брезентом окно и установленный напротив него крупнокалиберный пулемет.
– Стоп! – беззлобно, почти равнодушно рявкнул Скат. – Султан, не надо так нервничать, я не это имел в виду. Это ведь гость, а с гостями надо поуважительнее обращаться.
Последнее высказано с нескрываемой издевкой. Ну да и ладно, Карат и без того ни капли не сомневался, что гость он, может, и желанный, но ожидать от таких хозяев радушного приема не приходится.
Скат, отойдя от рации на всю длину провода, тянущегося к гарнитуре, продолжая прижимать к уху наушник и глядя на Карата сверху вниз, потрепал его за щеку и с той же издевкой спросил:
– Ну что, гость дорогой, как тебе у нас отдыхается? Не холодно?
– Да ну что ты, теплее, чем в крематории. Отель на пять звезд – не меньше. Но хорошо бы ноги размять, затекают.
– Затекают? Это плохо, что затекают, – притворно заволновался Скат. – Понимаешь, в чем дело, затекшие ноги боль не чувствуют, а надо, чтобы чувствовали. Не мне надо, Нагану. Он, когда сюда приедет, очень недовольным будет. Вопросы начнет задавать. Тебе задавать. Ты бы лучше прямо сейчас на них ответил, заранее. Мне ответил. Ты, Карат, вроде не совсем печальный идиот, просто не сложилась судьба, такое случается, а я врать не стану, мы оба понимаем, что жизнь твоя подходит к финишной черте. Но умереть можно по-разному, очень по-разному, ты понимаешь, о чем я. Если тебе это интересно, можешь поговорить со мной, если нет, жди Нагана. Наган, в сущности, мужик спокойный, ему давить тебя между ногтями не в радость будет, но вот паре его ребят очень даже в радость. Ты представить себе не можешь, что эти кудесники вытворять умеют, у них чугунные гири стихами говорить начинают. Ничего не слыхал про их забавы? Или, может, мечтаешь на себе попробовать?
– Ориентация не разрешает о таком мечтать.
– Ориентацию твою спрашивать никто не будет. И да, мы в курсе твоих талантов, специально для тебя стул подходящий оборудовали. Как тебе на нем, мягко сидеть? Вижу, что не очень, но ты уж потерпи, это для дела полезно. Соскочить с него даже у такого ловкача, как ты, не получится, пришлось немного поработать, попортить хорошую мебель, без мелких неудобств в нашем деле никак. И уши свои напрягать не надо, знаем мы, как ты свою пятую передачу включаешь. Только попытайся это сделать, оба оторву, и заново тебя окрещу, и не Фантомасом каким-нибудь, а Презервативом дальше жить придется. Это в лучшем случае. Жизни той, конечно, капля останется, но все равно обидно. А теперь задам тебе вопрос, который, очень может быть, серьезно повлияет на то, как ты проведешь остаток своей жизни. Вопрос простой, два слова всего, тут даже Ролик с Зыриком ничего не напутают. Где девка? Ну и про дружка твоего хромоногого нам тоже интересно узнать, это уже личное.
То, что отвечать в духе «о какой девке идет речь» – не самый лучший вариант, легко поймут те же упомянутые Ролик с Зыриком, судя по всему, назначенные на должности бессменных местных недоумков. Но Карату все понятно и даже не надо ничего выдумывать, разве что действительность можно слегка приукрасить.
Постаравшись говорить с самым озабоченно скорбным видом, он сжато пересказал недавние события:
– Мы шли на запад по воде и попали под перезагрузившийся кластер. Место неудобное, уйти не смогли, накрыло волной метров в пять, лодка как самолет летала, с нее все смыло, и нас в том числе. Я сам не понимаю, как спасся, повезло за дерево зацепиться, вот и пришлось дальше пешком бродить. А Диана мелкая совсем, плавала плохо, тем более вода холодная, ей в такой не выжить. Про Шуста тоже можешь забыть, он, считай, безногий и вообще не при делах наших разборок. В общем, нет больше ни ее, ни его.
Скат, кивнув, уточнил с издевкой в голосе:
– Получается, твоя девка и твой друг утонули?
– Так и есть. Можете из меня котлет нажарить и подавиться ими, больше ничего не знаю.
– Котлеты, говоришь? Интересное предложение, мы над ним обязательно подумаем. А теперь давай вернемся к девке и твоему другу. К тем, которые утонувшие. Ты ведь не против?
– Ну, раз очень надо, давай.
– Рассказ у тебя хороший. Складный. И даже в чем-то совпадает с тем, что мы уже слышали. – Скат выразительно покосился в сторону Пастора. – Но есть в нем отдельные моменты, которые меня немного смущают. Например, я никак не могу взять в толк, каким образом твоя утонувшая малолетняя подстилка позавчера задурила головы троим не самым тупым ребятам, после чего они начали заниматься глупостями. Ты же знаешь, что по закону Полиса полагается делать с нимфами, из-за которых кто-то погибает? Они, Карат, погибли, причем все. И еще проблема в том, что на тот свет не сами ушли, других прихватили. А еще мне интересно, каким образом твоего безногого друга не смогли догнать восемь очень даже резвых бойцов, из которых половину мы впоследствии нашли мертвыми, а половину не нашли вообще. Вот так, ни с того ни с сего, потеряли целое отделение. Причем в рот одного трупа был забит алюминиевый костыль, что как бы намекает на замешанность твоего дружка. И, кстати, во время этих событий мой хороший товарищ едва не потерял глаз, пришлось в больницу отвозить. Правда, тут ни девка, ни этот Шуст ни при чем, но вот на тебя это повесить можно так же, как труп Вихря.
– А я-то тут при чем? – на автомате брякнул Карат, все более и более недоумевая по ходу странного рассказа. – Про Вихря вообще впервые слышу.
– Вихрь – это полезный человек. Дорого за услуги брал, но отрабатывал до последнего спорана. Он наш лучший невидимка и заодно самая быстрая ищейка, пошел по твоим следам, а потом умер. Нехорошо получилось.
– Это не ко мне, это вон килдингам предъявляй. – Карат кивнул в сторону Пастора.
– Ладно, не будем вникать в эту тему, – заявил Скат, нехорошо покосившись на сектанта. – Но кот-то твой, а кто виноват в плохом поведении животного? Естественно, хозяин.
Недоумевая все больше и больше, Карат предположил:
– Может, от твоего друга собаками пахло, Гранд их не переносит.
– Сомневаюсь. Он всего лишь выловил твоего кота из воды. Приметное животное, узнал его, спасти хотел, помочь. И ты представляешь, твой кот притворялся порядочным и жалким до того момента, как его вынесли на берег. Вот там его поведение кардинально изменилось, видимо, сказалось дурное влияние хозяина. В том, что натворили твои люди, тоже ты виноват, ведь отвечаешь за них именно ты.
