Ласкар, отбросив шпаги Крейтона, медленно отошёл назад к краю огромного провала занимавшего всю центральную часть здания, превращённую в причудливое подобие колодца ограниченного по сторонам по большей части несущими стенами, единственными более менее сохранившимися. Мессеира же наоборот отбросило назад к стене рядом с лестницей. Усталость только начинала давать о себе знать, но юноша уже знал, что долго так продолжаться не может. К тому же Дененрант несмотря на смертельную болезнь, которой он вроде как был болен отказывался проявлять хоть какие-то её признаки и дышал удивительно легко, даже лучше чем Мессеир, что не оставляло последнему иллюзий насчёт возможности измотать своего бывшего учителя.
Крейтон продолжал стоять, прислонившись спиной к стене, чуть наклонившись вперёд, исподлобья смотря на Дененранта спокойно разгуливавшего возле края, всем своим видом демонстрируя, что он никуда не торопится и может убить Мессеира, когда тот сам будет готов к этому. Он отошёл спиной вперёд, на ходу пнул сапогом кусок штукатурки с характерным скрежетом проскользивший по полу и остановившийся в метре от Крейтона. И тут в голове Мессеира зародилась безумная идея.
Он оттолкнулся от стены и, встав одной ногой на тот самый кусок штукатурки, заскользил на нём по гладкому бетонному полу навстречу Дененранту, оттолкнувшись второй ногой. Потом, за мгновение до столкновения с противником, он быстро подался назад и, выпустив кусочек из под своей ноги, проехался по полу уже сам по себе. Один из клинков он поднял над собой и блокировал ими удар двух шпаг Ласкара, при этом вторым пытаясь проткнуть его живот. Но тут Мессеир с ужасом понял что его ноги вместо того чтобы задеть ноги Дененранта не встретили никакого сопротивления и вторая шпага пронзила воздух, а первую повело под действием давление сдерживаемых ею клинков. Ласкар вовремя завалился набок, и, упав на пол, тут же перевернулся на спину и двумя ногами спихнул Крейтона за край.
Мессеир почувствовал, что пол ушёл из-под него и увидел перед собой покачнувшуюся картину неровно обломанных перекрытий второго и третьего этажей нависавших над огромным провалом. Одна из шпаг вылетела у него из руки, и тут же он увидел тёмную полосу, старую балку, невесть откуда взявшуюся здесь. Действуя рефлекторно, он двумя руками вцепился в неё, сумев с трудом дотянуться до края, но для этого ему пришлось выпустить из руки последнюю шпагу, и та со звоном упала на пол первого этажа в самом низу.
Балка была почерневшей от огня и здорово шаталась, но, тем не менее, держалась и Мессеир с трудом, но всё же смог подтянуться на ней, чтобы осознать, что находится совсем рядом с краем пола третьего этажа, совершенно безоружный, так что ему оставалось только бросить взгляд на шпагу, лежавшую внизу на сером полу, казавшуюся совсем крохотной с высоты.
Дененрант неспеша поднялся и посмотрел сверху вниз на своего ученика, вцепившегося в балку. Крейтон попытался дотянуться до другого клинка лежавшего на полу, как раз возле основания балки, и даже сделал рывок, хотя всё равно бы не смог дотянуться, но Ласкар тут же пресёк его попытки ногой отбросив шпагу в провал так что та с глухим звоном приземлилась недалеко от своей напарницы.
— Ты доволен, Крейтон, — озлобленным голосом произнёс, Дененрант, тяжело дыша. — Ты этого хотел!
Он вдруг перешёл на мантийский и продолжал говорить уже на нём, прохаживаясь с клинком в руках прямо перед носом Мессеира, смотревшего на него исподлобья диким волчонком.
— Ты был мне как брат, я любил тебя, я верил в тебя, — он остановился и направил клинок прямо на Мессеира. — Зачем Крейтон! Что ты натворил!
Мессеир ничего не ответил. Столько раз он выживал в, казалось, безнадёжных ситуациях, и это одна из них думал он, нужно только найти выход. Кровь бешено стучала в висках, дыхание обжигало горло, весь мир перед глазами сузился до гладкого, блестящего лезвия шпаги Дененранта, уходящего серебристой дорогой куда-то вверх. Он мог спрыгнуть, здесь не так высоко, но там можно только надеяться, что Ласкар промахнётся из своего пистолета причём, по меньшей мере, дважды. Бросаться вперёд было бессмысленно. Можно перепрыгнуть на второй этаж, нет, нужно хорошенько раскачаться для этого.
— Что передать Клементине? — спросил Дененрант, снова перейдя на русский.
И тут Крейтон рассмеялся. Он залился таким безумным истерическим хохотом, который в обычных ситуациях можно услышать только от последних шизофреников. И прочитав немой вопрос в глазах бывшего учителя, Крейтон пояснил, ещё чуть приподнявшись на балке:
— Впервые в жизни я забыл поцеловать её на прощанье.
— Это будет быстро, — нарочито сухо произнёс Ласкар, наступая одной ногой точно на то место, где балка соединялась с перекрытиями.
Он уже занёс шпагу, как вдруг что-то внизу отвлекло его, он шёпотом выругался и тут же снизу-вверх под наклоном вылетел метательный нож, заметно потерявший в скорости на излёте. Дененрант отшатнулся и отбил нож шпагой, так что тот, кружась, подлетел вверх, и, падая обратно, очутился в руке Ласкара. Крейтон оглянулся, внизу на первом этаже стоял Семелесов только что бросивший нож, к нему со стороны внешней стены спешил присоединиться Кистенёв. «Дураки!»: только и успел прокричать Мессеир, прежде чем нож, пущенный рукой Дененранта, полетел обратно и вонзился в плечо Алексея.
Впрочем, того мгновения, на которое он отвлёк Ласкара, Крейтону хватило вполне. Поднявшись на руках, он забросил сразу обе ноги на балку и ударил Дененранта по ногам, так что тот не смог устоять. Он едва не рухнул вниз, успев в последний момент зацепиться, попытался достать Крейтона, но тот ударил его наотмашь, и тут же отскочил назад рыбкой, выставив вперёд локоть, так что он переломил балку пополам. Сломавшись у концов, она обрушилась вниз, Мессеир успел добраться до середины своего куска, и когда он ударился нижним концом о землю, Крейтон был ещё в воздухе и потом вместе с остальной балкой он приземлился на кучу мусора, слетел с неё, сделав кувырок при столкновении с землёй. Дененранту повезло меньше. Там где он упал, тут же поднялось белёсое облако, на время скрывшее место падения. Но Крейтон уже ничего и не пытался разглядеть.
Он встал на ноги и, слегка шатаясь, побрёл поднимать свои шпаги. Мимо него пронёсся Кистенёв с пистолетом наготове, спеша в сторону, где должен был лежать Дененрант.
— Уходим отсюда, — прикрикнул Крейтон. — Пока он не пришёл в себя.
— Но ведь… почему не добить его?
— Нет! — рявкнул мантиец и направился к Семелесову, лежавшему на земле с небольшим метательным ножиком в плече. — Не вынимай его, кровь потом не остановишь.
Кистенёв развернулся с неохотой, но всё же развернулся, продолжая бросать косые взгляды в сторону где рассеивалась пыль. Вместе с Крейтоном, который сам еле шёл, они подняли Семелесова и вытащили его наружу. На улице как раз распогодило, хотя после тёмных помещений заброшенного здания любой свет казался ярким. Клементина была уже здесь.
Они положили Семелесова на траву, и тут же девушка бросилась к Мессеиру. Сначала встала перед ним, с трудом сдерживая слёзы, смотря на его потемневшее и побелевшее одновременно от грязи лицо и изорванную рубашку, потом кинулась ему на шею, заплакав и что-то бормоча. Крейтон сначала просто молчал чуть приобняв жену, потом немного отстранился и, проведя пальцем по её подбородку, прошептал ласковым спокойным голосом:
