– Глядите! Глядите-ка! – взволнованным голосом крикнул канадец. – Кит подходит! Эх, ты! Идет прямехонько на нас. Дразнится, бестия! Чует, что у меня руки пусты!
Нед топнул ногой. Рука сжалась в кулак, потрясая воображаемым гарпуном.
– А что, здешние киты такие же крупные, как в северных областях океана?
– Почти такие же, Нед.
– А я, надо вам сказать, сударь, видывал здоровенных китов, в сто футов длиной! Мне даже случалось слышать, будто киты у Алеутских островов бывают длиннее ста пятидесяти футов.
– Ну, это уж явное преувеличение! – ответил я. – Эти животные не настоящие киты, у них имеются спинные плавники, и они, как и кашалоты, меньше настоящих китов.
– Эй-эй! – закричал канадец, глаз не отводивший от океана. – Подходит! Идет в кильватере «Наутилуса»!
И, возвращаясь к прерванному разговору, он сказал:
– Вы говорите, что кашалоты мелкие рыбы? А рассказывают, будто встречаются гигантские кашалоты. Это животные умные. Они, говорят, маскируются водорослями, фукусами и прочими морскими растениями. Их принимают за островки. К ним причаливают, высаживаются, разводят огонь…
– Строят дома, – сказал Консель.
– Ах ты шутник! – ответил Нед Ленд. – Ну, а в один прекрасный день животное уходит под воду и все его население – фьють! – вместе с ним в морские пучины…
– Как в путешествиях Синдбада Морехода, – смеясь, заметил я. – Ах, мистер Ленд, вы, кажется, любите необыкновенные истории! Вот каковы ваши кашалоты! Надеюсь, вы сами не верите этим небылицам!
– Господин натуралист, – серьезно отвечал канадец. – Когда дело касается китов, надо всему верить! Эй-эй! Глядите-ка, глядите! Вот так плывет! Вот так ныряет! Говорят, эти животные успевают за пятнадцать дней обойти вокруг света!
– Не стану спорить.
– А вы знаете, господин Аронакс, что в самом начале сотворения мира киты еще проворнее плавали?.
– А-а!.. В самом деле, Нед? Почему же это?
– Потому что в то время хвост у них был поперечный, как у рыб; так вот, стало быть, хвост у них был сплющен и стоял вертикально, они и помахивали им слева направо и справа налево! Но создатель, увидев, что рыбки-то чересчур прытки, взял да и свернул им хвост! Так с той поры и хлопают они хвостом по воде сверху вниз! Ну, прыткости у них и поубавилось!
– Все это так, Нед, – сказал я, – и я должен вам верить?
– Необязательно, – отвечал Нед Ленд. – Во всяком случае не больше, как если бы я сказал, что существуют киты длиною в триста футов и весом, в сто тысяч фунтов.
– Что говорить, многовато! – сказал я. – Но надо признаться, что некоторые китообразные достигают значительных размеров. Одного жира, говорят, вытапливают из них до ста двадцати тонн!
– Что до этого, я своими глазами видел, – сказал канадец.
– Охотно верю, Нед! Так же, как верю в то, что иные киты величиной равны ста слонам. Судите сами, какое любопытное зрелище: такая туша, взявшая большой ход!
– Правда ли, – спросил Консель, – что кит может потопить корабль?
– Корабль? Сомневаюсь! – отвечал я. – Впрочем, рассказывают, что в тысяча восемьсот двадцатом году в этих самых южных морях кит бросился на «Эссекс» и начал толкать его задом наперед со скоростью четырех метров в секунду. Судно зачерпнуло кормой и затонуло почти в ту же минуту!
Нед лукаво посмотрел на меня.
– А вот однажды кит так хватил по мне хвостом, – сказал он, – то есть не по мне, а по моей шлюпке, – что нас с товарищами подбросило в воздух этак метров на шесть! Что говорить, против кита господина профессора мой просто китенок!
– А что, киты подолгу живут? – спросил Консель.
– По тысяче лет, – отвечал канадец, не задумываясь.
– Откуда вы это знаете, Нед?
– Говорят так.
– А почему так говорят?
– Потому что знают.
– Нет, Нед! Не знают, а только предполагают. А свои предположения строят на том основании, что в первый период развития китобойного промысла, тому лет четыреста, порода китов была значительно крупнее нынешней. Отсюда сделали довольно логический вывод, что нынешние киты находятся еще в стадии роста. Поэтому Бюффон и сказал, что эти китообразные могут и должны жить по тысяче лет. Вы поняли?
Нед Ленд не слышал меня. Впрочем, он и не слушал. Кит подходил все ближе и ближе. Нед пожирал его глазами.
– Эге-ге! Кит, и не один! Десять, двадцать, да их тут целое стадо! И приходится сидеть сложа руки. Связан я и по рукам и по ногам!
– Послушайте, друг Нед, – сказал Консель, – отчего вы не попросите у капитана Немо разрешения поохотиться?..
Консель еще не окончил фразы, а канадец уже кинулся к трапу и исчез в люке.
Через несколько минут он возвратился вместе с капитаном.
Некоторое время капитан Немо смотрел на китов, резвившихся в миле от «Наутилуса».
– Южные киты, – сказал он. – Богатая пожива для целой флотилии китобоев!
– А не разрешите ли, капитан, – спросил канадец, – поохотиться на них? Ведь иначе рука отвыкнет метать гарпун!
– Зачем напрасно истреблять животных? – ответил капитан Немо. – Китовый жир нам не нужен.
– Однако, капитан, – возразил канадец, – в Красном море вы разрешили нам охотиться на тюленя!
– Это иное дело! Экипаж тогда нуждался в свежем мясе. Тут же будет убийство ради убийства. Человек часто присваивает себе это право, я это знаю! Но я не признаю подобного варварского времяпровождения. Хищнически истребляя южного кита, простодушное, безвредное, доброе животное, ваши товарищи по ремеслу, Нед Ленд, творят дело, достойное порицания. Выбив китов в Баффиновом заливе, они скоро совершенно истребят весь класс этих полезных животных. Оставьте-ка в покое несчастных китов! И без вас у них много своих врагов: кашалоты, меч-рыба, пила-рыба!
Можно себе представить, с какой физиономией канадец выслушивал нравоучения капитана Немо! Читать нотации охотнику – стало быть, даром тратить слова. Нед Ленд во все глаза глядел на капитана, не понимая, видимо, что тот хочет сказать. Все же капитан был прав. Варварское истребление этого вида животных приведет к тому, что скоро не останется ни одного кита в океане.
Нед Ленд просвистал свое «Янки-Дудль» [североамериканская патриотическая песенка, сложенная во времена борьбы за освобождение от господства Англии], заложил руки в карманы и повернулся к нам спиной.
Между тем капитан Немо, наблюдая за стадом китов, говорил мне:
– Я был прав, сказавши, что у кита и помимо человека довольно врагов в своей среде. Вот сейчас, на наших глазах, этому стаду китов придется иметь дело с сильным противником. Вы замечаете, господин Аронакс, в восьми милях под ветром движутся черные точки?
