Под крыльями «илов» были подвешены по восемь реактивных снарядов и четыре бомбы калибра сто килограммов. Или по две ФАБ-250. Вторая группа штурмовиков несла только бомбовую нагрузку.
Всего в налете на фашистский аэродром участвовали две группы по восемь штурмовиков и еще одно звено подавления зенитной артиллерии. Всего – два десятка «горбатых». Это прозвище приклеилось к грозным штурмовикам из-за двухместной кабины летчика и стрелка. «Веселыми» или «маленькими» называли на языке радиообмена истребители, а «пешками» – пикирующие бомбардировщики Пе-2.
Комэск Волин покачал крыльями и взял ручку на себя. Его звено вслед за командиром взмыло вверх. Вторая группа из четырех «кобр» осуществляла непосредственное прикрытие «крылатых танков». Штурмовики шли на малой высоте. Хорошие летные характеристики на малых высотах позволили эффективно использовать «аэрокобры» для сопровождения штурмовиков Ил-2 и защиты их от истребителей противника. Также P-39 хорошо боролись и с пикирующими бомбардировщиками врага, а также могли «работать» и по наземным целям.
* * *
– «Веселые», прием, минута до цели, – раздался в наушниках шлемофона Волина голос командира штурмовой эскадрильи.
– Вас понял, «горбатые». Работайте спокойно, мы прикроем, прием.
– Вас понял, работаем.
Немецкий аэродром был хорошо замаскирован, гитлеровцы не хотели выдавать свое местоположение. Поэтому на подходе советские самолеты никто не перехватывал. Однако, как сообщили партизаны, авиабаза была плотно прикрыта зенитками. А на самом летном поле базировалось с полсотни, а то и больше «фокке-вульфов» и «мессершмиттов». Кроме того, там находились и «лаптежники» – пикирующие бомбардировщики «Юнкерс» Ju-87.
И вот штурмовики пронеслись над летным полем. С воздуха разглядеть самолеты на стоянках было действительно невозможно, но немцев подвела их аккуратность. Уж слишком ухоженным было это поле. Его чуть ли ни садовники подстригали…
– «Горбатые», прием, атака с круга! – скомандовал комэск штурмовиков.
– Понял вас, командир, прием. Есть атака с круга!
Головной Ил-2 наклонил крыло и заскользил в пологом пикировании. Летчик отклонил ручку управления. В прицеле – опушка леса, там скорее всего стоянки авиатехники. Нажата гашетка – огненные стрелы «эрэсов» вырываются из-под широких крыльев штурмовика. Ракеты по пологой дуге уходят вниз. А через несколько мгновений на земле разверзается ад! Жадное, всепожирающее пламя испепеляет ряды «мессеров» и «фокке-вульфов», уничтожает ненавистные каждому советскому солдату «лаптежники».
А за первым штурмовиком пикирует второй… третий… четвертый… десятый. В воздухе вертится огненная фреза, «зачищая» землю от гитлеровской мрази! После удара реактивными снарядами штурмовики добавили из 20-миллиметровых пушек. Сверкающие очереди ШВАК и ШКАСов буквально выкашивали мечущихся по горящему полю людей.
После первого огневого удара немецкую маскировку как ветром сдуло. Стали видны ряды самолетов, капониры, ангары и блиндажи. И теперь «крылатые танки» обрушивали удар за ударом. После ударов ракетами вторая группа штурмовиков обрушила на немецкий аэродром массированный бомбовый удар. Тяжелые стальные «чушки» ФАБ-250 и ОФАБ-100 понеслись к земле. Вереница мощных взрывов перепахивала гитлеровский аэродром. Фонтаны разрывов сметали «мессеры» и «фоккеры», перемалывали в фарш пилотов и техперсонал, подрывали топливозаправщики и грузовики с аэродромным оборудованием.
Ожили вражеские зенитки – небо расцветилось трассерами автоматов, в воздухе повисли грязно-серые облачка разрывов тяжелых 88-миллиметровых орудий Flak-18/36. Стреляли зенитные пулеметы. Грозные штурмовики пикировали сквозь огненную метель – пули и даже малокалиберные снаряды рикошетили от их брони.
– Я командир «горбатых», прием. Группе подавления – в атаку!
– Я командир группы подавления, вас понял, командир, прием.
Звено штурмовиков, выбранных для противодействия немецкой ПВО, легла на крыло, выполняя отворот. Четверка «илов» заходила в пологом пикировании на позиции зенитной артиллерии. Ревя моторами, «крылатые танки» неслись навстречу сияющим трассерам, и каждому из «фрицев» зенитных расчетов казалось, что Ил-2 пикирует прямо на него! Нервы у гитлеровцев не выдерживали, они покидали свои места у орудий и разбегались кто куда! А за ними позиции зениток уже полыхали адским пламенем – туда были сброшены осколочно-фугасные бомбы калибра пятьдесят и сто килограммов. Вот это и называлось подавлением зенитных позиций противника.
«Илы» продолжали штурмовку. После удара «эрэсами» и бомбами «крылатые танки» обстреливали цели из крыльевых пушек и пулеметов. Не отставали и бортстрелки, прикрывающие хвосты своих машин. У каждого из них были ампулы с зажигательной жидкостью «КС». Эти ампулы взрывались от удара и заливали все вокруг потоками жидкого огня. В состав жидкой воспламеняющейся рецептуры входила смесь фосфора и серы. Аббревиатура «КС» расшифровывается по-разному: и «Кошкинская смесь» – по фамилии изобретателя Николая Васильевича Кошкина, и «Коньяк старый», и «Качугин – Солодовник» – по фамилии других изобретателей жидкостных гранат. Стрелки, экономя патроны, выбрасывали эти «огненные консервы».
Уцелевшие гитлеровцы сходили с ума – от воющего свиста реактивных снарядов, разрывов бомб, потоков жидкого пламени зажигательных ампул! Это был наглядный урок фашистским гадам – сожженные на земле их самолеты уже никогда не поднимутся в русское небо и не обрушат бомбы на русскую землю!
* * *
Однако бой еще не закончился. Внезапно яростный зенитный огонь гитлеровцев смолк. И майор Александр Волин знал, что это значило.
– Внимание! Я Леопард-1, истребителям прикрытия – усилить бдительность, прием. Сейчас появятся немецкие истребители.
– Вас понял, командир.
– «Горбатые», прием, сомкните строй, сейчас появятся «фрицы».
– Леопард-1, тебя понял. Все «горбатые» – сомкните строй. Выходим из боя. Воздушным стрелкам, внимание!
– Вас понял, прием. Выполняем.
Отбомбившись по целям и превратив гитлеровский аэродром в пылающий ад, «крылатые танки» легли на обратный курс. В этом вылете, несмотря на заградительный огонь зениток, «илы» пока потерь не несли. Немецкие зенитчики разбежались после первой же атаки «илов», все же за три года войны солдаты «высшей расы» изрядно подрастеряли свою арийскую спесь…
А вот истребители люфтваффе сейчас дрались даже еще более ожесточенно, чем прежде.
Майор Волин заметил россыпь черных точек на фоне облаков, вскоре они превратились в вытянутые черточки.
– Внимание! Четверка «худых» справа «на пять часов».
– Вас понял.
– Группе непосредственного прикрытия – внимание! В бой не ввязываться, прикрывать штурмовики.
– Понял вас, Леопард-1, прием.
– Еще одна группа из четырех «мессеров»! Пикируют сзади! – раздался в наушниках шлемофона комэска голос молодого летчика.
