Книга Рыцари света, рыцари тьмы, страница 53. Автор книги Джек Уайт

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Рыцари света, рыцари тьмы»

Cтраница 53

— Братья мои, вот кто ввергает людей в геенну. Только задумайтесь на минуту — ведь именно это приводит нас в трепет. Церковники умышленно отправляют простаков в неугасимое адское пламя — просто потому, что им это позволено, потому что у них есть такая власть и произвол управлять человеческими жизнями, вытравляя из них душу. И, верша все это, они еще провозглашают бесконечное и безмерное милосердие Божье. Кто же возразит им — им, вратам слуха Господня?

Гуг вновь остановился, и далее в его голосе появилась небывалая резкость:

— Наш орден вразумил нас, что мы можем все это изменить. Помните ли вы, сколько радости принесло каждому это открытие? Осознание, что однажды нам станет по силам сделать мир лучше? Церковь, как нам теперь известно, была создана людьми, а не Богом и не Его предполагаемым Сыном Иисусом. Конечно, Иисус был Сын Божий, но все, что называется Его Церковью, было после Его смерти присвоено, переиначено и оболгано Павлом Язычником и его римскими приспешниками и наушниками. Но наш орден, орден Воскрешения в Сионе, сулит нам надежду однажды положить этому конец — не путем убийства всех этих богопротивных и недостойных священников, но путем совлечения покрова с истины, единственно верной — той, что свершилась здесь, в Иерусалиме, тысячелетие назад. Я обо всем этом позабыл, друзья мои, упустил из виду среди резни и тех мерзостей, что пришлось здесь повидать с тех пор, как мы впервые оказались на Святой земле. Я потерял надежду, поскольку считал, что братские вести не доходят сюда из Франции. Но я ошибался — вести подоспели, хоть и весьма неожиданные, и теперь у меня открылись глаза на то, во что я истинно верую… В своей вере я опираюсь на то, что Бог привел нас всех сюда с определенной целью. Я также верю, что это Господь заронил в мою голову замысел, пока я сегодня ночью лежал без сна. Нас попросили… или, лучше, нам приказали найти… отыскать истину, скрытую в уставе нашего ордена. А когда мы ее отыщем, мы приступим к выпрямлению кривды, которую потеря веры — искажение и извращение истинного учения Иисусова и Его еврейских собратьев — привнесла в этот мир. Мы исправим ее. Наши имена однажды сотрутся из людской памяти, но еще долго все будут помнить и говорить о наших деяниях…

Гуг закончил свою речь, и воцарилось полнейшее молчание. Наконец он спросил товарищей:

— Ну, что скажете на это? Как поступите?

— Обреем головы и начнем копать, — откликнулся Сент-Аньян, и все прочие молчаливо и согласно кивнули.

* * *

В тот вечер, добравшись до постели, Гуг долго не мог заснуть и наконец повернулся на спину с мыслью, что ему предстоит еще одна бессонная ночь. Обычно, едва опустившись на ложе, он засыпал и наутро вставал бодрый, независимо от того, сколь долго пришлось ему отдыхать. В случае крайней надобности ему даже доводилось вздремнуть, будучи на ногах или в седле. Трудности с немедленным отходом ко сну неизменно означали некую докуку, но сейчас Гуг не мог придумать, что же его так изводит.

Вдоволь поворочавшись и пометавшись в постели, де Пайен отбросил покрывало и спустил ноги на пол, решив прогуляться в прохладе ночи. Он влез в длинное и просторное арабское одеяние, которое носил безоружным, как и все его товарищи, для простоты и удобства, поддел рукой петлю перевязи с мечом, утвердил ее на своем плече и лишь затем пробрался к основной двери, ведущей во дворик. Там Гуг широко зевнул, поскреб голову, слегка поеживаясь от зябкого пустынного воздуха.

— Почему не спишь?

Де Пайен резко обернулся и увидел Пейна Мондидье, сидевшего на скамье привалясь к стене. Ярко светила луна, рядом потрескивал зажженный факел.

— Корка! Фу, напугал… Это я должен спросить: ты-то сам почему не спишь?

— Да, пора уже, сейчас пойду. Я уже тут продрог до костей. Сидел вот, думал…

— О чем же?

— О Маргарите… о сыне Карле и о дочери Елене. Ей завтра исполняется восемь лет, а я совсем забыл, пока ты сегодня не напомнил. Ты сказал, что только у двоих на родине остались семьи, дети…

Гуг пришел в ужас от собственной беспечности. Он уже и думать забыл о своем заявлении и даже не предполагал, что оно окажет такое воздействие на его друзей, о которых и шла речь, — Пейна и Гондемара. На лице Мондидье явственно читалась боль, что заставило Гуга по-новому взглянуть на свои слова.

— Пейн, — пробормотал он, — прости меня. Я не…

— Понимаю. Но ты просто сказал то, что есть, и ничуть меня не удивил. Жребий был брошен уже много лет назад, с общего согласия — и Маргариты, и моего. Но все же ты застал меня немного врасплох, когда завел об этом разговор…

Голос Пейна стих, а сам он уставился в пустоту.

— Я вспомнил, что у дочери день рождения… — наконец подхватил Мондидье нить беседы, — и задумался о хитросплетениях нашей жизни, обо всех нас — как все поменялось с тех пор, когда мы были молоды, яснооки и полны радужных надежд. Все оказалось не так.

Глядя себе под ноги, он покачал головой, затем взглянул на Гуга с застывшей на лице улыбкой.

— Помнишь, как мы струхнули, когда обнаружили, что они что-то такое знают про нас? Мы вообразили, что они уже все пронюхали про наш орден. В то время ничего худшего мы и придумать не могли. Боже мой!

— Да уж, — улыбнулся в ответ де Пайен, — было переполоху.

— Сейчас даже вспоминать смешно.

Гуг, почуявший нечто в словах друга, с любопытством склонил голову набок.

— Смешно? Почему же? Мне не смешно. Ваши жены принесли огромную жертву, даже не надеясь в утешение узнать, в чем эта жертва состоит. Они самоустранились и позволили вам делать то, что велит долг, и не стали изводить вас слезами и причитаниями. Они сознательно сделали такой выбор, согласившись на жизнь с вами порознь. Хвала Господу, что это так.

— Да, да, верно, хвала Господу…

Мондидье встал и уже направился к двери, но замешкался и положил руку Гугу на плечо.

— Мне только сейчас пришло в голову, что я даже не знаю, жива ли еще моя Маргарита. Она ведь могла умереть к этому времени.

Де Пайен поглядел другу в глаза и кивнул:

— Могла, конечно, но только если за последний год. Мне думается, иначе мы бы уже прослышали о ее кончине. А скорее всего, она в таком же добром здравии, как и ты, и по-прежнему благополучно живет в своем имении.

Мондидье еще тихо постоял и потом кивнул:

— Что ж, наверное, ты прав. Будем надеяться. Пойду-ка я лягу, да и тебе советую — хотя бы отдохнем, если и не заснем.

Гуг плотнее запахнул одежды и вместе с другом вернулся в гостиницу.

ГЛАВА 7
Рыцари света, рыцари тьмы

Утро еще не уступило место дню, а Гуг де Пайен и шестеро его собратьев уже разработали план действий по претворению его идеи в жизнь. Едва рассвело, как они собрались и обсудили, каким образом лучше подступиться к Вармунду де Пикиньи. Теперь Гуг не сомневался, что его замысел достаточно хорошо продуман и зиждется на прочном основании, поэтому счел возможным действовать немедленно. До полудня оставался еще час, а он, облаченный в лучшую свою одежду и доспехи, уже шагал по главной дороге по направлению к резиденции архиепископа в сопровождении Сент-Омера, Сент-Аньяна и Мондидье, разодетых подобным же образом — в парадные одеяния, привезенные ими для торжественного собрания ордена.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация