(Фу, как скучно и неинтересно!; Можно было бы придумать что-то пооригинальнее!).
Блистательной иллюстрацией последнего приёма можно считать знаменитый монолог Сирано де Бержерака, отличавшегося огромным носом, который становился объектом всеобщих издёвок.
Да. Он крупней, чем красноречье ваше,
А я бы о таком, заметьте,
О выдающемся предмете
Острот набрал бы целые тома,
Меняя жесты и тона…
Изобличив противника в нехватке красноречия, Сирано демонстрирует с десяток иных способов высказаться о выдающейся части своего лица: «описательно», «развязно», «почтительно-умильно», «наивно», «любезно», «ехидно», «нежно», «удивлённо», «доброжелательно», «язвительно». И заключает свою тираду ответной колкостью: «Вот так острить могли б вы наобум, / Когда бы знания имели или ум». Правда, в общении с детьми всё же нужно делать скидку на возраст и, парируя словесные удары, самим не уподобляться юным агрессорам.
В заключение повторим общеизвестную, но неустаревающую истину: необходимо не только корректировать поведение ребёнка, но и тщательно следить за собственным поведением – выбирать правильные слова для описания и оценки происходящего, контролировать слова и интонации, не поддаваться существующим стереотипам и иллюзиям в отношении жестокости, грубости, хамства.
Ведь ясно же, что распространению агрессии и неправильному пониманию вежливости во многом способствуют наши, взрослые, представления. «Всё на лету хватают дети, соблазну попадая в сети». Думаете, это сказал наш современник? А вот и нет, это поэт XV века Себастьян Брант!
«Какой настойчивый! Видать, начальником будет!» – украдкой восхищается дедушка внучком, остервенело доламывающим пирамидку.
«Она у меня такая активная, общительная!» – открыто хвастается молодая мама маленькой дочкой, грубо перебивающей её в беседе с подругой.
«Смотри: пробивной пацан, настоящим мужиком вырастет!» – поучает папаша робкого и стеснительного сына, указывая на юного нахалёнка, сталкивающего ребят с горки.
«Вот это здóрово, это по-нашему! А тебе, малявке, слабó!» – язвительно замечает старший брат младшему, азартно наблюдая, как ватага малышни обстреливает снежками бездомного пса…
Так чего же мы хотим и чего ожидаем от своих и чужих детей, когда сами если не исповедуем, то где-то всё же одобряем «кодекс агрессивности»? Вопрос риторический, но ответить на него придётся каждому, кто общается с детьми и хочет с ними ладить, а не враждовать.
Кстати, а вы сами извиняетесь перед детьми за резкое замечание, несправедливый упрёк, ошибочную оценку? Иногда стоит лишь задуматься над этим моментом – и многие детские дерзости, семейные ссоры, конфликты на работе начинают выглядеть совсем иначе, чем казалось раньше.
Признавая равенство детских и взрослых переживаний, уважая достоинство ребёнка, мы тем самым формируем у него ответное – уважительное и доброжелательное – отношение. Порой достаточно просто сказать: «Извини, пожалуйста, я был неправ!» – и услышать: «И ты прости меня, я тоже виноват…» Иногда стоит глянуть в зеркало и погрозить себе пальцем: «Не вредничай! Веди себя хорошо!»
Глава 7. Хочу – не хочу! Что надо знать о детском упрямстве?
– Ты, может быть, бука и упрямец?
– Нет, мэм. Мне вас очень жалко, и мне очень жалко, что я сейчас не могу играть… Здесь всё для меня так ново, и всё такое странное и красивое… и печальное…
Чарльз Диккенс «Большие надежды»
Надоело быть послушным, маленьким, бессловесным, хватит меня тыркать, хватит мне велеть и приказывать! Вот какой великий, даже грандиозный замысел был в моём пребывании в запертой ванне. Этот смысл даже немножко испугал меня…
Борис Минаев «Упрямство»
Что такое упрямство? Какого ребёнка можно считать упрямым? В чём и как проявляется упрямство?
Упрямство – разновидность упорного непослушания, для которого нет видимых мотивов; необоснованная упёртость, неуступчивость, несговорчивость; нерациональное противодействие просьбам, советам, требованиям, указаниям. Причём на первом плане не столько сам предмет разногласия, сколько самоутверждение и самовыражение упрямца.
Важная черта упрямства – отрыв мотива от действия. Сопротивляясь, возражая или, наоборот, на чём-то настаивая, упрямец сам не предлагает ничего взамен: ни иных вариантов развития ситуации, ни конструктивных решений проблемы. Проще говоря, упрямство лишь имитация активности. А на самом деле это отказ от подлинной деятельности, совершения реальных поступков. Упрямцем движет не целенаправленное стремление, а сама склонность к противоречию.
При этом упрямство нельзя отождествлять с настойчивостью. Так, ещё К. Д. Ушинский верно заметил: «При упрямстве ребёнок настаивает на том, чего ему не так уж сильно хочется, или совсем не хочется, или давно перестало хотеться, чтобы это соответствовало силе требования. Ребёнок настаивает не по содержанию желания, а потому что он это СКАЗАЛ»
[36].
Основу упрямства составляют, во-первых, негативизм – отвержение обоснованных требований, немотивированный протест; во-вторых, своеволие – стремление делать всё «по-своему», наперекор, часто вопреки разумным доводам, логике и здравому смыслу.
Однако можно посмотреть на упрямство иначе, более философски – как на специфическую форму общения ребёнка со взрослыми, особый способ взаимодействия с миром. Неподчинение, противодействие, упёртость – это сообщения маленького человека о своём взрослении, свидетельства личностных изменений, а часто и символический крик о каком-то внутреннем неблагополучии.
Детские капризы и проявления строптивости подобны взрослым жалобам в «вышестоящие инстанции», протестным лозунгам, «открытым письмам». (Снова вспомним здесь философа Владимира Бибихина с его идеей Держателя языка, к которому обращается маленький ребёнок.)
