Версия первая: подражание. «Раз дедушка не любит черешню, то и я не буду»; «Паша не ест, я тоже не хочу».
Версия вторая: испуг. Варианты ситуации: когда-то подавился косточкой и испугался, а мы этого не заметили (находились в другой комнате) либо нас вообще рядом не было (скажем, ребёнок гостил у бабушки, полдничал в детском саду); стал свидетелем чьей-то аллергической реакции (допустим, у соседки по даче); что-то вычитал или увидел и неправильно понял (рекламный ролик, обрывок взрослого разговора, эпизод в книжке).
Версия третья: негативная внешняя ассоциация. Так, каша может напоминать застывший клей, сосиски кажутся оторванными пальцами, в потемневшем срезе яблока или банана читается ведьмино заклятье, а та же черешня бывает деформированная, раздвоенная и с подозрительными пятнышками. Чего только не рождает богатая детская фантазия для объяснения таких аномалий!
Версия четвёртая: связь с неприятным событием. К примеру, малыша когда-то случайно вырвало именно черешней. Или её ели, коротая бесконечно долгое время в ожидании поезда на вокзале. Или кому-то приносили черешню в больницу. Или…
Версия пятая: нарушение привычного режима (или рациона) питания – в доме отдыха, в гостях, на даче. Другие блюда, иная сервировка, смещение времени, чужие люди вокруг – стоит ли удивляться, что ребёнок отказывается от вкусной ягоды? Здесь надо помнить и о том, что, помимо определённых блюд, дети привыкают ещё и к неким ритуалам: надеть слюнявчик с рыбкой, услышать мамин стишок в начале полдника, доесть до дна – и увидеть знакомый рисунок в тарелке. Иными словами, ребёнку гораздо важнее не ЧЕМ его кормят, а КТО, ГДЕ, КОГДА, КАК.
Версия шестая: элементарная лень. Нежелание прикладывать усилия для отделения мякоти от косточки, аккуратного складывания костей в блюдце. По этой же статье проходят варёное мясо, овощной салат (неохота пережёвывать), котлеты и блины (в лом самому разломить, разрезать), яблоки и персики (надо аккуратно и тщательно объесть по кругу). Этот случай – бич родителей, либо злоупотребляющих готовым детским питанием, которое имеет более гомогенизированный вид, более однородную консистенцию, либо проявляющих излишнюю заботу, по инерции продолжая разламывать котлетку и мелко нарезать фрукты в тарелке старшего дошкольника. Едва возникает необходимость проделать это самостоятельно – как дети тут же отзываются от ранее любимого блюда.
Итак, причин каприза может быть множество – важно постараться зафиксировать его начало и отыскать возможные мотивы. В половине случаев уже одного этого достаточно для его исчезновения или минимизации.
Общаясь с юными упрямцами, важно также помнить их характерную особенность: детям гораздо труднее, чем взрослым, отказаться от того, что они страстно желают, на что сильно надеются, о чём давно мечтают. «В ожидаемом счастье ребёнок уже представил себе такое море наслаждений, что взрослому и вообразить себе трудно, не исполнится обещанное – и горе ребёнка, кажется, не знает пределов», – очень точно замечено К. Д. Ушинским.
Поэтому предупредить либо скорректировать упрямство во многом помогает стратегия альтернатив – поиск замены негативному или нежелательному действию, изобретение разнообразных способов и возможностей для решения одной задачи. Как только появляются хотя бы какие-то варианты – проблема, считай, уже наполовину решена. Самое главное – никого не забыть и никого не обидеть.
Вспомним мудрую женщину из рассказа Виктора Голявкина «Как тётя Фрося разрешила спор». Ребята заспорили, кто больше всех загорел за лето, каждый показывал на себя, другие упирались, назревала ссора. А тётя Фрося сказала: «„Какие вы все загорелые!“ И никто больше спорить не стал. Чего зря спорить!»
Не менее важно для упреждения или сглаживания упрямства чётко и умело распределять роли, обязанности, задания – будь то игра, бытовое дело или учебное занятие.
«Когда всё, наконец, у ребят было готово, Мишка сказал:
– Теперь пришла пора решать, кто полетит. Ты или я, потому что Андрюшка и Костик пока ещё не подходят.
– Да, – сказал я, – они не походят по состоянию здоровья.
Как только я это сказал, так из Андрюшки сейчас же закапали слёзы, а Костик отвернулся и стал колупать стену, потому что из него тоже, наверно, закапало, но он стеснялся, что вот ему уже скоро семь, а он плачет. Тогда я сказал:
– Костик назначается Главным Зажигателем!
Мишка добавил:
– А Андрюшка назначается Главным Запускателем!
Тут они оба повернулись к нам, и лица у них стали гораздо веселее, и никаких слёз не стало видно, просто удивительно!»
(Виктор Драгунский «Удивительный день»)
На самом деле, конечно же, ничего удивительного – всё вполне ясно и абсолютно закономерно. Жаль только, что альтернативы возможны не всегда, да и не во всяких ситуациях резонно и педагогично идти на уступки или на компромисс. В ряде таких случаев можно использовать метод частичного согласия – пойти на какие-то уступки, частично согласиться с «бунтовщиком» или строптивцем, но в целом сохранить исходную линию требований.
Для этого спокойно и внимательно выслушаем ребёнка, по возможности, в определённых пределах удовлетворим его желания, запросы, претензии, но договоримся о выполнении основного распоряжения, главной просьбы.
Хорошо, пойдём на аттракционы! Но сначала ты доешь завтрак, а потом быстро оденешься.
Ладно, можешь поиграть ещё десять минут. Но потом – сразу в постель!
Договорились: будь по-твоему. Но тогда ты должен помочь мне ускорить выполнение этой просьбы (далее рассказываем, что надо сделать).
Саша поступил плохо – он тебя ударил. Но ведь ты же сам только что отнял у него машинку! Так что вы оба виноваты и должны помириться. Согласен?..
Первое преимущество использования формулировки «Да, но…»: она позволяет точно установить рамки ограничений и очертить круг запретов путём указания на границы разрешённого. Второй плюс в том, что при помощи частичного согласия можно воздействовать на поведение ребёнка через компромисс и взаимоуважение. Детям нравится общение на равных и искреннее внимание к их мнению.
Чтобы избежать упрямства или сгладить его проявления, можно ограничить разрешение какими-то условиями – справедливыми, но разоблачающими само упрямство.
Можно прямо заявить: «Ты не прав! Я лучше знаю!» – и тутже узреть насупившиеся бровки и треугольный ротик, разинутый для вопля. Но можно вкрадчиво сказать: «Хорошо, будь по-твоему. Но только…» – и сделать так, чтобы малыш сам увидел неправильность своего намерения или невозможность получения желаемого. Тут упрямство наказывает само себя.
Допустим, сын требует взять на прогулку самокат, хотя вы-то отлично знаете, что это будет обременительно и неудобно, поскольку идёте на отдалённую детскую площадку, да ещё и в компании других детей без самокатов. Есть соблазн жёстко пресечь назойливое нытьё угрозой вообще отказаться от прогулки – и получить знатную истерику и обиду на целый день. Альтернатива: скрепя сердце вытащить злосчастный самокат – но с условиями, что, во-первых, везти его упрямец будет самостоятельно, во-вторых, даст покататься другим ребятам. Сначала он беспечно согласится и возомнит себя «победителем мамы», но потом осознает всю опрометчивость выбора: вначале поймёт, что один самокат на троих – это маловато, а потом, уставший после подвижных игр, будет тащить надоевший агрегат два квартала до дома…
