Герберт слез с дерева, и охотники возвратились в Гранитный Дворец. Сайрес Смит выслушал рассказ Герберта, покачал головой, но ничего не сказал. Было ясно, что разрешить этот вопрос можно будет только после осмотра всего острова.
Через день, 28 октября, произошло еще одно обстоятельство, тоже казавшееся непонятным.
Герберту и Набу, когда они бродили по берегу в двух милях от Гранитного Дворца, посчастливилось встретить великолепную черепаху из рода мидаз, с красивым щитком-панцирем, отливающим зеленым цветом.
Герберт увидел черепаху, когда она ползла между скал, пробираясь к морю.
– Ко мне, Наб, ко мне! – закричал он. Наб сейчас же подбежал к нему.
– Красивый зверь, – сказал негр. – Но как его поймать?
– Ничего нет легче, – ответил Герберт. Мы перевернем черепаху на спину, и она не сможет удрать. Возьми рогатину и делай то же, что буду делать я.
Черепаха, почуяв опасность, спряталась под щиток. Ни головы, ни лап ее не было видно; она лежала неподвижно, как камень.
Герберт и Наб просунули палки под грудь животного и общими усилиями не без труда перевернули его на спину. Черепаха в три фута длиной весила не меньше четырехсот фунтов.
– Вот-то обрадуется старина Пенкроф! – воскликнул Наб.
Действительно, Пенкроф не мог не обрадоваться, так как мясо этих черепах очень вкусно. В эту минуту была видна только голова черепахи – маленькая, плоская, но очень широкая сзади благодаря глубоким височным впадинам, скрытым под костистым сводом.
– Что же нам теперь делать с нашей добычей? – спросил Наб. – Мы не в силах втащить эту черепаху в Гранитный Дворец.
– Оставим ее здесь – она ведь не может перевернуться, – сказал Герберт, – и возвратимся сюда с тачкой.
– Ладно!
Для вящей предосторожности Герберт придавил черепаху большими камнями, хотя Наб считал это излишним. После этого охотники вернулись в Гранитный Дворец, идя вдоль почти обнаженного отливом берега. Желая сделать Пенкрофу сюрприз, Герберт ни слова не сказал ему о великолепном экземпляре пресмыкающихся, который он оставил перевернутым на песке. Часа через два Наб и юноша возвратились с тачкой к месту, где они оставили черепаху. «Великолепного экземпляра» там не было. Негр и Герберт переглянулись, потом осмотрелись вокруг. Они оставили черепаху именно на этом месте. Юноша нашел даже камни, которыми он придавил черепаху, и был уверен, что не ошибся.
– Черт возьми! – сказал Наб. – Значит, эти звери могут переворачиваться?
– Видимо, так, – ответил Герберт, недоуменно смотря на разбросанные на песке камни.
– Вот уж кто будет огорчен, так это Пенкроф, – заметил негр.
– А мистеру Смиту трудненько будет объяснить это исчезновение, – вслух подумал Герберт.
– Ладно, – сказал Наб, которому хотелось скрыть их неудачу.
– Мы никому ничего не скажем.
– Напротив, Наб, об этом надо сказать, – возразил юноша.
Оба взяли привезенную напрасно тачку и вернулись в Гранитный Дворец.
Придя в мастерскую, где работали инженер и моряк, Герберт рассказал о том, что случилось.
– Ах, простофили этакие! – вскричал моряк. – Упустить пятьдесят тарелок супу!
– Но мы же не виноваты, Пенкроф, что эта бестия удрала. Говорю тебе, мы ее перевернули, – попробовал защищаться Наб.
– Значит, плохо перевернули, – шутливо настаивал упрямый моряк.
– Плохо перевернули! – возмутился Герберт. Он рассказал, что позаботился даже придавить черепаху камнями.
– Что же это – чудо? – спросил Пенкроф.
– Я был уверен, мистер Сайрес, что черепахи, в особенности большие, не могут переворачиваться, если их положить на спину.
– Это верно, мой мальчик, – ответил Сайрес Смит.
– В таком случае, как же?
– На каком расстоянии от берега вы оставили черепаху? – спросил инженер, который бросил работу и стоял, размышляя об этом происшествии.
– Футах в пятнадцати, не больше, – ответил Герберт.
– А в это время был ОТЛИВ?
– Да, мистер Сайрес.
– Ну так вот, сказал инженер, – то, что было невозможно на песке, вероятно, оказалось возможным в воде. Черепаха перевернулась, когда ее захватил прилив, и спокойно уплыла в море.
– Ну и растяпы же мы! – вскричал Наб.
– Именно это и я имел честь сказать, – подтвердил Пенкроф.
Объяснение, данное Сайресом Смитом, было, конечно, вполне вероятным. Но был ли сам инженер уверен в его правильности? Этого нельзя было утверждать.
ГЛАВА II
Первое испытание пироги. – Находка. – Буксирование. – Мыс Находки. – Содержимое ящика: инструменты, оружие, приборы одежда, посуда, книги. – Пенкроф недоволен.
29 октября лодка из коры была готова. Пенкроф сдержал свое слово и в пять дней смастерил нечто вроде пироги, остов которой был укреплен гибкими прутьями. Скамейка на корме, скамейка посредине, чтобы не сдвигались борта, третья скамейка на носу, планшир для уключин, пара весел, рулевое весло для управления – вот и все оборудование этого судна, длина которого составляла двенадцать футов, а вес меньше двухсот фунтов. Что касается спуска на воду, то эта процедура оказалась очень простой. Легкую пирогу поставили на краю песчаного берега перед Гранитным Дворцом, и волна прилива приподняла ее. Пенкроф немедленно вскочил в лодку, попробовал управлять веслом и убедился, что она вполне годится
– Ура! – закричал Пенкроф, поздравляя сам себя с успехом.
– На этой лодке можно объехать вокруг света? – спросил Гедеон Спилет.
– Нет, вокруг острова Несколько камней для балласта, мачта на носу и кусок парусины, которую нам когда-нибудь приготовит мистер Смит, – и можно по плыть далеко. Что же вы, мистер Сайрес, мистер Спилет, Герберт, Наб? Разве вы не хотите испытать новое судно? Надо же, черт возьми, удостовериться, выдержит ли оно нас всех!
Действительно, этот опыт было необходимо проделать. Ударами весла Пенкроф снова пригнал лодку к берегу по узкому проходу между скал. Было решено сейчас же испробовать пирогу и совершить поездку вдоль побережья – до первого мыса, где кончались южные скалы.
– В твоем судне немало воды, Пенкроф! – вскричал Наб, собираясь сесть в лодку.
– Это не беда, Наб, – ответил Пенкроф – Дерево должно набухнуть и стать непромокаемым Дня через два все придет в порядок, и в нашей пироге будет не больше воды, чем у пьяницы в желудке. Садитесь!
Все сели, и Пенкроф направил судно в море. Погода стояла великолепная, море было так спокойно, словно его воды плескались между узкими берегами озера, и пирога плыла по волнам так же уверенно, как по спокойному течению реки Благодарности Герберт взял одно весло, Наб – другое, а Пенкроф остался на корме управлять лодкой.
