Она так и не нашла, куда сесть, разве что на пол, так что плюхнулась на холодные, не застланные ковром доски, прислонилась к голому участку стены возле двери и приготовилась пережидать драку. Что бы там ни происходило, Энн не желала в этом участвовать, но, что еще важнее, не желала и близко оказаться там в тот момент, когда драчунов обнаружат. А их точно обнаружат, судя по тому грохоту, который они подняли.
Мужчины. Все они идиоты. До единого.
Хотя там, кажется, была и женщина. Это она визжит! Энн показалось, что она расслышала имя «Дэниел», а потом, кажется, «Маркус», который, насколько она знала, был графом Чаттерисом. С ним она познакомилась в начале вечера. Он явно был увлечен леди Хонорией…
Кстати, если поразмыслить, визжит, видимо, она.
Энн покачала головой. Это не ее дело. Никто не осудит ее за желание остаться в стороне. Никто.
Кто-то ударился в стену прямо за ее спиной, отчего Энн отлетела по полу на добрых два дюйма. Она застонала и закрыла лицо руками. Годы спустя случайно найдут ее высохшую мумию, лежащую поверх тубы рядом с двумя флейтами, образующими знак креста.
Энн покачала головой. Нужно прекратить чтение мелодрам Харриет на ночь. Ее младшая подопечная вообразила себя писателем, а ее истории становились с каждым днем все мрачнее.
Наконец шум ударов в коридоре стих, и мужчины свалились на пол. Она чувствовала это прямо сквозь дверь. Один – прямо позади нее: они сейчас спина к спине и разделяет их только стена. Она слышала тяжелое дыхание мужчин, потом их разговор: короткие, отрывистые предложения. Она не собиралась подслушивать, но что может поделать, если застряла здесь?
И тут она сообразила, что происходит.
Тот мужчина, что целовал ее, – граф Уинстед, старший брат леди Хонории! Она видела его портрет, и следовало бы узнать, кто перед ней. Но она не узнала.
Портрет отличался определенным сходством. Каштановые волосы цвета кофе и прекрасно очерченный рот. Но сходство было неполным. Он был красив, трудно отрицать, но никакой художник не смог бы передать спокойную, элегантную уверенность мужчины, знавшего свое место в этом мире и находившего это место вполне удовлетворительным.
О боже, она попала в переплет! Поцеловала печально известного Дэниела Смайт-Смита. Энн знала о нем все. Как и все. Несколько лет назад он дрался на дуэли, и отец противника изгнал его из страны. Но, очевидно, они заключили нечто вроде перемирия. Леди Плейнсуорт упоминала, что граф наконец возвращается домой, а Харриет передавала Энн все сплетни.
Харриет всегда была рада поделиться новостями.
Но если леди Плейнсуорт узнает, что случилось сегодня вечером… Это будет конец пребывания Энн на посту гувернантки, и не важно, в семье Плейнсуортов или любой другой. Энн с таким трудом устроилась на работу. Никто не наймет ее, если станет известно, что она флиртовала с графом. Заботливые мамаши не допустят в дом гувернанток сомнительных моральных принципов.
И это не ее вина. На этот раз она действительно ни при чем.
Она вздохнула. В коридоре стояла тишина. Неужели они наконец убрались? Она слышала шаги, но было трудно сказать, ушли ли все, замешанные в драке.
Энн выждала еще несколько минут, убедившись, что все стихло, повернула дверную ручку и осторожно ступила в коридор.
– Вот и вы, – сказал он. Второй раз за вечер.
Должно быть, она подпрыгнула на целый фут. Не потому, что лорд Уинстед удивил ее. Скорее, она поразилась тому, что он так долго оставался в коридоре в полной тишине. Она и вправду ничего не слышала.
Но раскрыла она рот вовсе не потому.
– Выглядите кошмарно, – вырвалось у нее. Он был один и по-прежнему сидел на полу, вытянув длинные ноги. Энн в жизни не подумала бы, что человек может выглядеть так неустойчиво, сидя на полу, но была совершенно уверена, что граф упал бы, если бы не прислонился к стене.
Он отсалютовал ей дрожащей рукой.
– Маркус выглядит хуже.
Энн только сейчас заметила его глаз, наливавшийся фиолетовым, и рубашку, залитую кровью. И чья это кровь?
– Не уверена, что такое возможно.
Лорд Уинстед шумно выдохнул:
– Он целовал мою сестру!
Энн ждала продолжения, но он явно считал это достаточным объяснением.
– Э… – пробормотала она, потому что для подобных случаев не существовало руководств по этикету с инструкциями. Наконец она решила, что лучше всего будет справиться о результатах, а не о причинах стычки.
– Все улажено, не так ли?
Он с величественным видом вскинул подбородок:
– Очень скоро влюбленной паре будут приносить поздравления.
– О… да. Это прекрасно.
Она улыбнулась, кивнула и сжала руки перед собой в попытке стоять смирно. Все это ужасно неловко. И что теперь делать с избитым графом? Который только сейчас вернулся после трех лет изгнания? И имел весьма сомнительную репутацию до того, как сбежал из страны.
Не говоря уже обо всех этих поцелуях несколько минут назад.
– Вы знаете мою сестру? – спросил он ужасно усталым голосом. – О, конечно, знаете. Вы играли с ней на сцене.
– Ваша сестра – леди Хонория?
Ей казалось, что прилично будет уточнить.
– Я Уинстед, – кивнул он.
– Да, конечно. Меня уведомили о вашем скором возвращении.
Она смущенно улыбнулась, но чувство неловкости осталось.
– Леди Хонория очень мила и добра. Я счастлива за нее.
– Она кошмарно играет.
– И все же она была лучшей скрипачкой на этой сцене, – абсолютно честно ответила Энн.
Он громко рассмеялся.
– Из вас вышел бы прекрасный дипломат, мисс… – Он помолчал, выждал и подчеркнуто заметил: – Вы так и не назвали своего имени.
Энн поколебалась, потому что всегда колебалась, когда ее допрашивали, но тут же напомнила себе, что граф Уинстед – племянник ее хозяйки. Ей нечего бояться. И к тому же никто не видел их вместе.
– Я мисс Уинтер. Гувернантка ваших кузин.
– Каких именно? Плейнсуортов?
Она кивнула.
Он посмотрел ей прямо в глаза.
– О, бедняжка!
– Стоп! Они прелестны! – запротестовала Энн.
Энн обожала своих подопечных. Харриет, Элизабет и Френсис, возможно, более строптивы, чем большинство молодых девушек, но сердца у них добрые. И они никому не желают зла.
Граф вскинул брови:
– Прелестны – да. Но вот приличное поведение – под большим сомнением.
Тут он был скорее прав, и Энн не смогла сдержать легкой улыбки.
– Уверена, что они уже достаточно повзрослели с тех пор, как вы в последний раз были в их компании, – чопорно ответила она.
