– Я не была уверена, что ты поймешь, – ответила Лили, кусая губу.
– Но почему?
Она тихо вздохнула.
– Вначале я не хотела, чтобы отец узнал, что я поехала в аббатство Святого Кристофа, чтобы помочь Жан-Жаку. А потом мне было стыдно за мою глупость. Я собиралась тебе все рассказать, но никак не могла найти подходящий момент.
– Ладно, – кивнул Паскаль. – Я тебя понимаю. Но и ты должна меня понять. То, что я случайно услышал… Я просто не мог истолковать это иначе, – добавил он со вздохом.
– Ты не слишком в меня веришь, верно? – с горечью сказала Лили. – Я знаю, что совершила немало ошибок, но и ты не без греха. Ты мог бы повременить с бегством, мог бы расспросить меня, а не исчезать, оставив лишь записку. Ты хоть понимал, что со мной делаешь? И ведь ты бросил меня после того, как обещал, что никогда меня не бросишь. Как мне теперь тебя простить?
– Тогда мне казалось, что для меня все кончено, – пробормотал Паскаль.
– Но ты мог хотя бы прочесть мои письма!
– Я… Я не мог, – прохрипел Паскаль. – Честное слово, не мог. Мне и без этого было нелегко. Честно говоря, я думал, что не выживу.
– Я знаю, о чем ты… – отозвалась Лили. – Я думала, что больше никогда тебя не увижу, думала, что ты ушел из моей жизни навсегда. Я думала, что не вынесу этого… – Лили тихо всхлипнула и смахнула со щеки слезинку.
– Прости, прости, любимая. Я знаю, как тебе было больно.
– Нет, ты не можешь этого знать. Ведь как бы тебе ни было плохо, ты мог в любой момент вернуться. То есть все зависело от твоего решения, а мне оставалось лишь принять свою судьбу. И ты покинул меня без каких-либо объяснений. Оставил мне на память о себе лишь короткую записку. Мне не хотелось жить, Паскаль. Не хотелось до тех пор, пока я не узнала о ребенке. Когда же я приехала сюда и мне сказали, что ты, видите ли, не в настроении разговаривать…
– Что?! Что? Что ты сказала, герцогиня?! – закричал Паскаль.
– Я сказала, что у нас будет ребенок.
Муж уставился на нее во все глаза. А потом радостно закричал:
– Господи, Лили, ты беременна?!
– Да. Я узнала об этом только четыре дня назад. Коффи открыла мне глаза. До этого я думала, что меня мутит от горя.
– О, Лили, любимая!.. Ребенок!.. – Паскаль расплылся в блаженной улыбке.
– Мне очень приятно, что ты так этому рад. Но я должна заметить, что была вынуждена сообщить тебе эту радостную новость сидя на стене в шесть метров высотой. И все из-за твоего упрямства!..
– Стена?… О господи, тебя надо оттуда снять! Ведь там… опасно. Не шевелись! Я принесу стремянку. Только, пожалуйста, не шевелись!
Паскаль бросился в сарай, отыскал стремянку и побежал обратно, в спешке больно ударив себя стремянкой по голени. Прислонив стремянку к стене, он посмотрел наверх и вздохнул с облегчением, убедившись, что жена все еще сидела на том же месте. При мысли о том, что его драгоценная беременная Лили может упасть, на лбу у него выступил холодный пот. У Лили ведь сложились весьма непростые отношения с этой стеной…
– Не двигайся! – крикнул он. После чего молниеносно забрался наверх.
– Что ты сейчас намерен предпринять? – спросила Лили.
– Спустить тебя на землю, – ответил Паскаль. И тотчас же, подхватив жену, взвалил ее на плечо.
Лили пронзительно взвизгнула, но этим ее протест и ограничился, что ясно указывало на то, что она не возражала против спуска с небес на землю.
Паскаль же действовал с предельной осторожностью. Доставив жену вниз, он осмотрел ее с головы до ног, а затем сделал именно то, что и требовали обстоятельства – крепко обнял ее и поцеловал. Поцелуй этот длился и длился; а когда им наконец пришлось его прервать – не хватало дыхания, – обоих била дрожь.
– Не смей больше так со мной поступать! Никогда! Слышишь, никогда! – заявил Паскаль.
– Никогда больше меня не бросай, – прошептала Лили, уткнувшись лицом ему в шею.
– Господи, герцогиня, ты думаешь, я этого хотел? Ты не понимаешь, я думал, что не выживу. Мне казалось… Меня словно разрубили пополам! – Паскаль схватил жену за плечи. – Мы с тобой неразделимы, понимаешь? Связь между нами так крепка, что даже страшно становится.
– Тогда почему ты сразу не распознал правду?
– Потому что… – Паскаль тяжко вздохнул. – Потому что я всего лишь человек. – Он снова прижал жену к себе, чувствуя ее каждой клеточкой своего тела. С тех пор, как он последний раз держал ее в объятиях, прошла, казалось, целая вечность.
– Ты был со мной по ночам, – сказала она, положив голову ему на плечо. – Каждую ночь.
– Знаю, – ответил Паскаль. – Я также видел тебя постоянно. Я пытался оттолкнуть тебя, но ничего не получалось. И я боялся посмотреть правде в лицо. Глупо, что боялся. – Он вздохнул и добавил: – А если бы я заставил себя смотреть, то увидел бы, что ты ждешь ребенка. И избавил бы нас обоих от долгих мук. Лили…
– Что, любимый? – Она заглянула ему в глаза.
– Ребенок… Можно его потрогать?
Лили тихо всхлипнула и распахнула полы плаща. Паскаль осторожно накрыл ладонью ее чуть округлившийся живот. Закрыв глаза, замер ненадолго и предельно сосредоточился. Потом открыл глаза и радостно улыбнулся – казалось, он весь светился от счастья.
– Мальчик!.. Лили, у нас будет сын, славный маленький мальчуган. Ты его чувствуешь?
Лили покачала головой, глаза ее блестели от слез.
– Не так, как ты. Я чувствую любовь, нежность и потребность его растить и лелеять. Но я с ним пока не знакома, лишь знаю, что он – часть тебя и меня, и мне этого достаточно. Я… Я думала, он – это единственное, что мне от тебя осталось.
Лили всхлипнула, уткнувшись носом в куртку мужа. Поглаживая ее по волосам, Паскаль прошептал:
– Я люблю тебя, герцогиня.
– А я люблю тебя, – прошептала она в ответ.
Губы их снова слились в поцелуе, и теперь Паскаль чувствовал себя так, как, должно быть, чувствует себя человек, получивший помилование перед самой казнью. Он уже собирался сказать об этом Лили, но тут вдруг заметил Дома Бенетарда – аббат шел прямо к ним.
– Ну вот… Аббат снова нас застукал, – пробормотал он, поморщившись.
– Ох, эти монахи так назойливы, – сказала Лили, пряча улыбку. – Я думаю, все дело в их вынужденном целомудрии.
Паскаль молча на нее посмотрел, после чего повернулся к аббату и проговорил:
– Простите, падре. Случилось то, чего я никак не ожидал. Моя жена появилась.
К удивлению Паскаля, аббат рассмеялся.
– Сын мой, я рад, что вы справились со своими трудностями. Отец Шабо предупредил меня, что ваша жена может прибегнуть к весьма необычным мерам, дабы привлечь ваше внимание. И, кажется, он был прав.
