– Просто он очень занят, – ответила баронесса. – Поэтому и не смог сразу же отправить нам записку и сообщить обо всем.
– Как, по-твоему, епископ узнает, какие вещи уже проданы в магазине мистера Астона?
– Понятия не имею, – ответила леди Рейлбридж, покачав головой.
– Ее светлость не сказала, когда именно приобрела веера, но прошла уже почти неделя с тех пор, как он сообщил, что должен с ней встретиться.
– Дорогая, что с тобой? – спросила леди Рейлбридж, прищурившись. – Не стоит волноваться по пустякам. Вспомни, ведь твой обычный девиз – «Ждать, когда случится неприятность, и только потом ломать руки».
«Значит, от бабушки нечего ждать помощи», – со вздохом подумала Анджелина.
– Я вовсе не ломаю руки, просто хочу все знать.
– Со временем узнаешь. Повторяю, ты не должна терзаться из-за пустяков. А вдруг герцогиня только сегодня все купила, перед тем как ехать на бал? Так что успокойся, дорогая. И помни, что у епископа и без тебя много дел. А если мы так и не дождемся от него вестей, то я пошлю ему записку и попрошу навестить нас. Ну как, тебе стало легче?
Анджелина с улыбкой кивнула.
– Да, конечно. Наверное, ты права. Я доверюсь ему и постараюсь думать, что он все делает наилучшим образом.
– Вот и хорошо. – Леди Рейлбридж тоже улыбнулась. Было ясно, что она полностью доверяла епископу.
И Анджелина решила, что должна следовать примеру бабушки, по крайней мере некоторое время.
Глава 23
Я задушу тебя поцелуями.
В. Шекспир. Венера и Адонис
Анджелина выпрямилась, сняла очки и принялась разминать пальцы. Она уже несколько часов сидела в комнате для рисования, склонившись над очередным веером. Вчера утром она получила записку от епископа Уорсли с просьбой нарисовать для герцогини на черном шелковом веере белого павлина с распушенным хвостом. Конечно же, герцогиня даже не представляла, как это утомительно выписывать каждое перышко хвоста. Это было ужасно утомительное занятие.
Епископ также сообщил, что все еще ведет переговоры с мистером Астоном, а через несколько дней наконец-то посетит их с бабушкой. «Но сколько же денег он принесет?» – думала Анджелина. Ведь следовало как можно быстрее помочь отцу. А если епископ не появится в ближайшие дни… Ах, тогда она и впрямь начнет ломать руки.
Три дня шел дождь, так что Анджелина не могла выйти с работой в сад, хотя именно там было легче всего рисовать: очень приятно ощущать дуновение свежего ветра, а также слушать жужжание пчел, пение птиц и лай собак, лающих на проезжавшие мимо экипажи.
Анджелина выбрала для работы эту комнату в глубине дома по нескольким причинам. Комната находилась довольно далеко от гостиной, так что разговоры бабушки и отца не отвлекали ее, и она могла всецело сосредоточиться на работе. Кроме того, здесь имелось огромное окно, дававшее много света, что было совершенно необходимо. И именно здесь чаще всего находились собаки, когда на улице было холодно. То есть комната эта считалась царством Анджелины и ее любимцев, поэтому даже миссис Бикмор не заявлялась сюда слишком часто.
В комнате было совсем немного мебели – письменный стол, стул, старый диванчик и чайный столик.
Анджелина глянула в окно – цветастые гардины были подхвачены темно-розовыми лентами, а на подоконнике стоял горшочек с фиалками лорда Торнуика. Девушка каждый раз невольно улыбалась при взгляде на эти цветы. Коричневые листья и увядшие бутоны отпали, а новые пошли в рост.
Часов в комнате не было, но Анджелина решила поработать. Она сидела тут с раннего утра, так что глаза ужасно устали, но нужно было продолжать.
Сэм, Раскел и Мистер Пит внезапно проснулись и дружно залаяли.
– Тихо! Сидеть! – поспешно приказала девушка, так как собаки уже были готовы сорваться с места и броситься к входной двери. Причем Мистер Пит все-таки убежал, а остальные поглядывали на хозяйку и громко фыркали, пытаясь объяснить, что в другой части дома что-то происходит и что им совершенно необходимо узнать, в чем там дело.
– Сидеть, – повторила Анджелина. Собаки нехотя повиновались, но продолжали ворчать. – И не имеет значения, что именно вы услышали – стук двери, лай другой собаки или вой ветра. Оставайтесь на месте. А если кто-то постучит в дверь, то миссис Бикмор откроет. И не волнуйтесь насчет Мистера Пита, он ведь еще щенок. Жаль, что у меня не было времени обучить его. Но когда мне уже не нужно будет рисовать каждый день, непременно этим займусь, – добавила девушка.
Собаки наконец-то улеглись перед камином, и Анджелина снова надела очки и взялась за кисть. «Сцены в саду рисовать легче всего, но хотелось бы знать, какие именно пользуются наибольшим спросом», – размышляла девушка.
– Добрый день, Анджелина.
Она вздрогнула от неожиданности, услышав голос лорда Торнуика. А Раскел и Сэм, дружно вскочив, громко залаяли. Анджелина поднялась и снова успокоила собак. Затем взглянула на красавца графа, совершенно неотразимого в темных бриджах, коричневато-желтом жилете и светло-коричневом сюртуке. А на руках у него был Мистер Пит!
И тут Анджелине вдруг захотелось броситься в объятия лорда Торнуика и приветствовать его поцелуем. Но она заставила себя нахмуриться и пробурчала:
– Я приказала миссис Бикмор всегда объявлять о вашем приезде.
Граф едва заметно улыбнулся.
– Приказывали, но не помогло.
– Да, очевидно, – кивнула Анджелина.
– Похоже, этому щенку не позволено бегать по дому без присмотра, – заметил граф, поглаживая Мистера Пита.
– Ни одной из собак не позволено.
– Миссис Бикмор пыталась догнать его. Она была счастлива, когда я поймал озорника и принес вам. – Харрисон опустил на пол Мистера Пита, затем погладил Сэма и Раскела, подошедших к нему, чтобы обнюхать его.
– Уверена, что так и было, – пробормотала Анджелина, оглядывая свой измазанный красками передник и старенькое серое платье, которое надела под него. Часть волос она перетянула на затылке черной лентой, а остальные поспешно откинула с лица.
– Вы никогда не задумывались о том, что, неприлично являться ко мне без предварительного извещения? – проговорила она с досадой.
Харрисон весело рассмеялся.
– Знаете, мне эта мысль никогда не приходила в голову.
– Неужели вы ни разу не собирались сообщить мне заранее, когда собираетесь нанести визит? – продолжила Анджелина с нескрываемым раздражением. – Ведь вы застали меня перемазанной краской, а сами безупречны!
– Я только что вернулся в Лондон, и мне сразу же захотелось увидеть вас, – ответил граф. Приблизившись к девушке, он тихо добавил: – Я скучал по вас, Анджелина.
Она пожала плечами.
– Что-то не верится.
