– Прекрасные духи, – сказал я с чувством.
– Спасибо, – поблагодарила она. – Приятно, когда
замечают.
Ремень наискось перехватил ее грудь, прижимая
ложбинку между упругими холмиками, довольно эффектными, ведь женщина может
ничего не иметь ни в голове, ни за душой, но за пазухой у нее, как гласит
народная мужская мудрость, что-то должно быть…
Я оборвал себя на грешных мыслях, ведь говорят же, что
женщине с большой грудью ничего нельзя доверить, а я вот доверился в выборе
костюма… правда, лишь потому, что мне, как настоящему мужчине, абсолютно
одинаково, что на меня надето, обуто и повязано. И как я подстрижен.
– Хорошо с вами, Юлия, – сказал я. – Не знаю,
почему, но у меня как будто вот прямо сейчас зажила язва желудка и пропал
гастрит.
Юлия засмеялась:
– Ах, Борис Борисович, не знаете вы семи важных преимуществ
дружбы мужчины с женщиной!
– Это какие же?
– Ну, скажем, женщина не провоняет вам носками всю квартиру,
не придет на день рождения пьяной вдрабадан без подарка да еще с опозданием на
пару часов… не позвонит из ресторана в пять утра с просьбой оплатить счет… вряд
ли станет спать с вашей женой…
Она замолчала, поглядывая на меня смеющимися глазами.
Я позагибал пальцы, естественно, не отпуская руля, покосился на ее румяное
лицо.
– Только четыре преимущества!
– Про остальные пока умолчим, – ответила она со
смешком.
Впереди слева по дороге показался большой магазин со
светящейся рекламой «Одежда», а внизу чуть мельче – «All sizes», что
означало, видимо, все размеры. Я кивнул в сторону открытых дверей.
– Попробуем там? И есть где припарковаться.
Она посмотрела на меня критически.
– Вот как вы, мужчины, оцениваете рейтинг магазинов?
– А что не так? – удивился я. – Внутри все
одинаково, а вот стоянки бывают забиты…
Она сказала категорически:
– Тогда, по логике, нужно идти от противного: высматривать
магазины, где переполнены стоянки. В таких скорее отыщем то, что нам
нужно. Нет-нет, такие тоже не нужны. Мы едем в правильные магазины…
Я поинтересовался:
– А что в этом не так?
– Перво-наперво, – сказала она уверенно, –
джинсовая куртка и кроссовки – да, шикарно, вы так моложе и спортивнее, но
лидер партии обязан носить костюмы. В вашем случае подойдет однобортный,
его удобно носить расстегнутым, это ближе к вашему независимому стилю. Конечно,
только синий или серый. Когда вы в своем окружении, можете снять пиджак, раз уж
так терпеть не можете, но рубашка должна быть только с длинными рукавами.
– А если жара?
– Засучите рукава, – отрезала она неумолимо. –
Хоть по самые предплечья, но только не носить рубашку с короткими рукавами. Это
сразу непоправимый удар по репутации. Даже самая изысканная и дорогая рубашка с
короткими рукавами сразу ставит вас на ступеньку ниже, чем человека в рубашке с
длинными рукавами.
– Бред какой-то, – пробормотал я.
– Пусть даже бред, – уступила она неожиданно
легко, – но этим бредом живет все население земного шара. Нужно ли вам с
этим бороться? Не проще ли принять правила игры, если для вас это
несущественно? Вы не понимаете, вам и так повезло, раз уж родились мужчиной! Подумать
только, надеваете темно-синий костюм, носите несколько недель кряду, и никто не
замечает ничего противоестественного! Ну, рубашки и галстуки менять, конечно,
нужно, но это такие пустяки, а вы бы знали, с какими трудностями сталкивается
женщина!
Я поморщился, потом понял, что она говорит не просто о
женщинах, а о бизнесвуменшах, молча посочувствовал.
– А костюм вам нужно покупать срочно, – сказала
она, посмотрела на часы. – Вот для обуви поздновато. Завтра я вас отведу в
«Мегу», там выберем.
– Это там, где каток?
Она посмотрела на меня почти с жалостью. Вздохнула.
– Господи, что только в голову приходит мужчинам! Вечные
дети.
Я ощутил себя задетым.
– А разве там нет катка прямо в магазине? Я слышал…
– Есть, конечно, есть. Но разве это самое примечательное?
Я прикусил язык, некоторое время ехали молча, потом она
указала, куда свернуть, а еще через минут семь подъехали к зданию классического
стиля, без кричащей рекламы и зазывал у входа, вместо асфальта широкие плиты,
непривычно чисто, просто какая-то Европа, а не вольнолюбивая Русь, что где
жрет, там и срет, массивные двери, что поддались нехотя, открылся великолепный
зал, больше напоминающий театр, даже люстры сверкают всеми огнями, сердце мое
подпрыгнуло, настроение улучшилось.
Один из продавцов или, может, и сам менеджер, хрен их
разберет, с приветливой улыбкой поспешил навстречу.
– Могу чем-то помочь?
– Спасибо, – ответила Юлия, – мне нужно одеть вот
этого господина, и я, кажется, знаю, где это сделать.
Он намек понял, заулыбался владелице дисконтной карты и
остался на месте, а мы ушли в дальний конец, где я тупо смотрел на длинные ряды
совершенно одинаковых, на мой взгляд, костюмов. Юлия оставила меня торчать
столбом, некоторое время пошепталась с двумя молоденькими продавщицами, те
хихикали и бросали в мою сторону оценивающие взгляды, наконец обе ринулись в
чащу из пиджаков и брюк, начали снимать, рассматривать, а Юлия обернулась ко
мне:
– Борис Борисович, пожалте вон в ту кабинку!..
– А что там, кино будет?
– Раздевайтесь, я все подам. Обещаю не подсматривать.
Я буркнул:
– Стоит ли тогда раздеваться? Ладно, иду.
Кабинка больше похожа на небольшую комнатку, я раньше привык
примерять в настолько тесной, что и телефонная будка покажется апартаментами,
здесь же ни разу не зашибся о стены, пока разделся и развесил все на крючках.
Два огромных зеркала в полный рост, красота, давно себя не видел таким. Морда
бледная, вытянулась, как у загрустившего коня, глаза затравленные…
Шторка слегка отодвинулась, появилась женская рука с
пиджаком и брюками на плечиках.
– Примерьте сперва вот это!
– Спасибо, – сказал и добавил, принимая одежду: –
У вас очень красивая рука.
– У меня и вторая тоже ничего, – ответила она
из-за шторки.
Я смолчал, напяливал пиджак, вроде бы хорош, снова
посмотрел на себя, еще лучше, так я выше, в плечах все еще широк, хотя
французские ручки на боках все толще, портят фигуру. И вот еще какие-то
прыщи на груди… К счастью, низко и слева, не видно, даже когда распахиваю
рубашку чуть ли не до пупа.
Наконец вышел. Юлия и продавщицы уже ждут, защебетали на
своем языке, вроде бы и на русском, и в то же время все слова непонятные, хоть
в толковый словарь лезь.
