Но этого не случилось.
Когда мы собрали последние заказы, Эйми выразительно посмотрела на Джекса, но Рокси сообщила мне, что парень только вежливо спросил, подбросит ли ее кто-нибудь домой, и, не дожидаясь ответа, предложил заказать ей такси.
Ловкий ход.
Рокси сказала, что Эйми была потрясена и даже изменилась в лице. Я была не прочь и сама на это посмотреть, но все же было интересно, как Джекс повел бы себя, не будь меня рядом. Это бы ничего не изменило, но я ничего не могла с собой поделать: в конце концов, я была девушка и к тому же в этот вечер чувствовала себя особенно не в своей тарелке.
Я знаю.
Когда Джекс свернул на дорогу, ведущую к его дому, я тихонько охнула – я догадалась, что он говорил о пожаре. Раз уж он работал с мамой и она рассказывала ему о грандиозных конкурсах красоты, не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, что она рассказывала и о пожаре, но вот что именно? Как много он знал, когда впервые увидел меня в баре «У Моны»?
Зайдя в его дом, я первым делом отнесла свою сумку наверх, а Джекс направился на кухню, повторив по дороге тот же ритуал: сбросил ботинки и швырнул ключи на стойку.
Я разделась, натянула поверх майки футболку с длинными рукавами и надела пижамные шорты. Умылась и убрала волосы в хвост. Выйдя из ванной, я вытащила из сумочки телефон и зажгла лампу на тумбочке. Комнату залил приглушенный свет.
Включив телефон, я увидела пропущенное сообщение от Терезы с их с Джейсом фотографией на пляже. Широко улыбаясь, он держал ее на руках, а она показывала пальцами «козу». Прекрасные, совершенно уникальные глаза Джейса скрывали такие же очки, как у Джекса.
Услышав шаги, я сунула телефон обратно в сумочку. Джекс вошел в спальню. Футболку он потерял где-то по пути наверх, но я не жаловалась: смотреть на его обнаженную грудь было одно удовольствие, особенно когда его джинсы висели так низко на узких бедрах.
В одной руке он держал бутылку пива, а в другой – пакетик сока.
Я улыбнулась чуть шире.
– Это мне?
– Я решил, что фруктовый пунш тебе не помешает.
– Спасибо.
Я взяла сок и уселась по-турецки на кровати. Соломинку он уже вставил. Прекрасно. Когда я подняла глаза, парень глотнул пива, затем опустил бутылку и провел свободной рукой по волосам. Я почувствовала, как что-то сладко сжалось внутри, когда увидела, как вздымается его грудь при вздохе.
– Все в порядке? – спросила я.
Глупый вопрос.
Джекс взглянул на меня и снова поднес бутылку к губам и молча осушил ее, пока я успела лишь пригубить свой сок.
Тревога внутри меня нарастала, пока не расцвела буйным цветом. Может, Джекс передумал насчет моих ночевок? Вид у него был какой-то удрученный. Может, он хотел привести домой Эйми с и кратким в середине? Учитывая ее идеальную кожу и улыбку, а также наличие матери, которая не пропала без вести, связавшись с наркобароном, я вполне понимала, почему он решил переосмыслить множество вещей. В конце концов, его сегодня чуть не задавили, причем не по его вине.
Нечего мне делать у него дома, пусть сидит один в своей постели. Мне здесь не место.
Я вдруг захотела оказаться в Шеперде, рядом с Терезой, и с безопасного расстояния наблюдать за Бригадой горячих парней. Там бы мне никто не угрожал, потому что никто ничего обо мне не знал, а я следовала бы своему плану «трех П», убеждая себя в том, что этого вполне достаточно.
Я сжала коробочку с соком, чуть не спровоцировав извержение маленького вулкана, и подвинулась к краю кровати. Внутри все бурлило.
– Я могу сегодня лечь внизу, а завтра…
– Что?
Мои ноги почти коснулись деревянного пола.
– Я говорю, что сегодня могу лечь внизу, а завтра пойти…
– Я слышал.
Джекс поставил пустую бутылку на комод и повернулся ко мне.
Я отвела глаза.
– Не понимаю. Если ты меня слышал, то зачем переспрашивал?
– Ладно. Пожалуй, стоит объяснить, – сказал он. Вне себя от удивления, я увидела, как парень наклонился ко мне, а затем почувствовала, как он приобнял меня за бедра. Я затрепетала – ого, этот человек знал, как обнимать мои бедра! – С какого перепуга тебе спать внизу?
Медленно подняв коробочку с фруктовым пуншем, я сделала большой глоток.
– Я просто решила, что после… э-э, всего… – Я замолчала, потому что Джекс втащил меня обратно на кровать.
– Что ты решила? Что я не хочу, чтобы ты была рядом? – Медленными движениями он забрался на одеяло, заключая меня в капкан своих ног. – Или я не заметил, какая ты сегодня красивая? Или не обратил внимания на то, что ты ни разу не повернулась влево, чтобы спрятать свой шрам?
Я забыла о фруктовом пунше.
– Ты решила, что я больше не хочу спать рядом с тобой? Что ж, в таком случае ты ошиблась. – Джекс снова провел ладонями по моим бедрам, и по венам у меня разлилось приятное тепло. – Черт возьми, да мне до ужаса нравится засыпать и просыпаться рядом с тобой. И это неожиданно. Обычно я это не очень люблю, но ты… да, ты совсем другая.
Еще ни разу в жизни мне так сильно не хотелось быть совсем другой.
Его руки двинулись вверх к моей талии.
– Или ты решила, что я не заметил, как хорошо ты держалась целый день, несмотря на все дерьмо, с которым нам пришлось столкнуться утром? Мы побывали в полной дыре, нас чуть не задавили, но ты после этого все равно улыбалась. Ты справилась с этим. Пошла на работу. А потом появилась Эйми.
Джекс наклонил голову и легко коснулся губами моих губ.
– Мы с Эйми никогда не встречались.
Я замерла. В это верилось с трудом.
– Я думаю, это не мое дело.
Он неодобрительно застонал.
– Ты сейчас в моей постели?
– Да.
– И я только что тебя поцеловал, верно?
Я кивнула.
– А еще моя рука уже побывала между этих прекрасных ног, так?
Ого. Разлившееся по телу тепло обратилось жидким огнем, который загорелся промеж этих ног.
Джекс прислонился лбом к моему лбу.
– И завтра я веду тебя на ужин. Скажи мне в таком случае, какого хрена какая-то телка, которая заявилась в бар, повисла на мне и вела себя так, словно у нас есть какое-то прошлое, не считается твоим делом?
– Ладно, – прошептала я. – Если все так, пожалуй, это все же мое дело.
– Пожалуй? – Он отстранился и покачал головой. А затем снова приблизился, держа руки у меня на талии. – Я понимаю, раньше у тебя такого не было.
Я подняла фруктовый пунш и сделала еще один глоток, пытаясь унять трепет в своем животе.
