Но глядеть в мертвые глаза погибшему было для него невыносимой пыткой, и эту свою слабость, в общем-то позорную для синего мундира следователя, Дмитрий Алексеевич усиленно скрывал от своих коллег.
– Мне сообщили, что погибли двое, – сказал он, поздоровавшись с экспертом. Тот поднялся на ноги.
– С крыши прыгнули двое, – пояснил он буднично, словно капитан просил его о сигарете. – Сестры-двойняшки. Одна перед вами. Судя по всему, ее тело ударилось об козырек подъезда, после чего отлетело сюда. Ее сестра упала на клумбу, – мужчина указал на место падения несчастной. – Земля и кусты смягчили удар, но все равно травмы серьезные. Она в реанимации. Мать их тоже на «Скорой» увезли, – добавил он. – Это если вы вдруг решите у нее объяснения брать.
Капитан кашлянул. Висок кольнуло, почти как булавкой, и он даже качнул головой, словно стараясь прогнать болезненное ощущение.
Эксперт невозмутимо смотрел на следователя, разминая пальцы, на которых были резиновые перчатки.
– Приступим? – вежливо поинтересовался он.
Вздохнув, Дмитрий Алексеевич вынул из папки бланк протокола осмотра трупа.
Спустя час приехала труповозка. К тому времени тело погибшей было укрыто черным мешком. Девушка была такой миниатюрной, что черный полиэтилен накрыл ее почти полностью, из-под него лишь высовывалась маленькая ступня в белом носочке – во время удара об асфальт с ноги слетела туфелька. Она валялась в нескольких метрах от тела, крошечная туфелька серебристого цвета с бантиком в виде бабочки.
Следователь убрал заполненный протокол в папку, при этом его взор все время возвращался к ноге девушки.
«Никогда уже она не обует модную обувь, – внезапно подумал он. – Никогда она не покрасит ногти. Никогда эти ноги не пробегут по теплому песку пляжа…»
Он смахнул капли пота со лба.
Странно, что в промозглое осеннее утро он умудрился вспотеть.
– Они давно говорили, что хотят уйти, – неожиданно за его спиной раздался юношеский голос. Дмитрий Алексеевич резко обернулся, увидев подростка на велосипеде. Он был бледен и хмур.
– А ты откуда знаешь? – наконец спросил капитан после небольшой заминки. – Ты общался с ними?
– Виделись мы иногда. Я с ними в школе одной учился, – с усилием проговорил парень. – В последнее время нелады у них дома были. Как-то в компании вместе очутились, смотрю – у одной на ладони болячка. Присмотрелся – а там кит нацарапан. Сказала, что иголкой это сделала. Мол, киты скоро поплывут наверх.
Голос юноши дрогнул.
– Вообще они тихие были и в Сети все время сидели. Я их в «Среди друзей» часто видел… На улице они редко бывали, после школы они сразу домой шли…
Он всхлипнул, отведя взгляд в сторону:
– Простите. Это… жесть какая-то. Я чувствовал, что как-то все это ненормально… Я… они были нормальные. До поры до времени. Но никто… никому ничего не было нужно. Я думаю, что все это не случайно.
– Вот что, – сказал Дмитрий Алексеевич. – Давай спокойно все расскажешь, ладно? Это важно. Понимаешь?
Юноша повернул к капитану свое серьезное лицо, и тот увидел, что щеки парня блестят от слез.
– Конечно.
– Вон моя машина. Пошли.
Юный велосипедист согласно кивнул и, прислонив своего «коня» к лавке, направился вслед за следователем.
Шагая к служебной машине, Дмитрий Алексеевич вдруг понял, что означал укол в висок.
«Струсила».
Да.
Чудовищное СМС-сообщение Саше, поступившее на ее телефон перед тем, как она повесилась на кране. О котором говорил Артем Павлов.
Капитан почувствовал, как по его телу прошла крупная дрожь, и ему стало не по себе.
«Неужели Павлов прав?» – холодея, подумал он, вспомнив, как юрист убеждал его в том, что самоубийство Саши Воронцовой было неслучайным.
Как бы то ни было, пожалуй, настало время позвонить адвокату.
Тяжелое признание
Вике снился странный сон.
Вот она медленно взбирается по ступенькам на крышу незнакомого ей дома. Дыхание сипло вырывается из ее груди, голова снова пульсирует нестерпимо-острой болью, будто внутри кто-то мешал толченое стекло.
Вика выходит на крышу и видит одинокую фигуру, застывшую у самого края.
«Я думал, ты не придешь», – тихо говорит человек. На нем бесформенный балахон с накинутым на голову капюшоном.
«Ты – Дельфин?» – дрожащим голосом спрашивает девушка, и тот кивает.
«Смотри, как красиво», – говорит Дельфин, обводя ночное небо рукой, и Вика завороженно смотрит вверх. Небесный купол был усеян миллионами звезд, словно на угольно-бархатистом одеяле рассыпали драгоценные камни.
«Там – киты. Много китов. И мы скоро станем одними из них, – шепчет Дельфин. – Иди ко мне… Иди ближе».
На негнущихся ногах она делает шаг вперед. Яростный порыв ветра качает ее, как травинку.
«Не бойся».
Вика оказывается рядом со своим виртуальным другом. Хотя нет, раз уж они встретились, то теперь это ее самый настоящий, реальный друг. Вот только краем сознания она догадывается, что их дружба в реале продлится крайне мало. Уж так принято у тех, кто попал в «Забытые Богом»…
Внезапно все звуки затихают, и Вике кажется, что на этом свете не осталось ничего, только она и Дельфин, стоящие в шаге от смерти. Или от избавления?
Луна равнодушно мерцает, освещая верхушки деревьев. Они очень высоко забрались – Дельфин сам выбирал эту 24-этажку.
«Ближе», – шепчет он.
«Я хочу посмотреть, как ты выглядишь!» – вдруг произносит Вика. Про себя она понимает, что от того, как поведет себя ее новый друг, зависит очень многое. Возможно, даже ее решение забраться сюда и сделать последний шаг в своей жизни.
Дельфин хрипло смеется.
«Уверена, что хочешь этого?»
«Да!» – срывается на крик девушка, и тот откидывает капюшон.
Теперь кричит Вика. Лунный свет выхватывает из холодной мглы человеческий череп. В пустых глазницах, словно рубины, тлеют крошечные угольки. Челюсти клацают, как крышка старого сундука.
«Давай. Давай прыгай», – шипит мертвец, надвигаясь на ошалевшую от страха Вику.
Взмахнув руками, та отступает назад и, в ужасе чувствуя под ногами пустоту, срывается вниз.
На плечо девушки легла чья-то тяжелая рука, и она, вздрогнув, подняла голову.
Рядом стоял отец, на его заросшем щетиной лице застыло изумление, к которому примешивался страх.
– Вика? Ты что? Что случилось? Я услышал крик. Почему ты спишь здесь, за столом?
Она подняла налитую свинцом голову, уставившись перед собой. Клавиатура, экран монитора, исцарапанный стол… Она что, уснула прямо так?
