— Отстань от меня!
— Сначала посмотри!
Бух! Прыг! Шмяк! Кряк!
— Наташа! Стул сломала!
Неизвестно, чем бы закончилась эта дикая погоня вокруг стола. Наверное, помимо ножки стула сломалась бы еще чья-нибудь ножка, но тут дверь скрипнула и мужской голос произнес:
— Это кто здесь шумит?
Вера замерла мгновенно. Не так быстро среагировавшая Наташа по инерции пробежала еще несколько шагов, ткнула в Веру тем самым торчащим и чем-то испачканным пальцем, но сейчас Вера даже не ойкнула. Все ее внимание было приковано к высокому мужчине, вошедшему к ним в кухню.
Откуда он здесь взялся? Катя недоумевала. Вроде бы с улицы не входил. Значит, из трапезной спустился? Был он широк в плечах и ноги расставил тоже широко, по-хозяйски. Лица было толком не рассмотреть. Нижнюю часть закрывала густая светло-русая борода, а на голове была шапка, из-под которой смотрели два пытливых ярко-голубых глаза.
— Вы чего так расшумелись, бабы?
Вера не ответила. Она по-прежнему не сводила глаз с вошедшего. А вот Наташа застрекотала:
— Янка на улице грохнулась, да прямо в кровь.
— Какую еще кровь?
— Пятно там было.
— Где?
— Да на улице.
— А-а-а… На улице… Понятно.
Мужчина прошел в кухню. Новость его ни шокировала, ни взволновала. Он выглядел совершенно равнодушным. Его ноги, обутые в теплые высокие ботинки, тяжело бухали по деревянным половицам. Бух, бух, бух! Что-то было странное в этом всем, но что именно, Катя понять не успела, потому что мужчина вновь заговорил. И все внимание девушки переключилось.
— Чаю налей.
Это он обратился к Яне. Ни пожалуйста не сказал, ни будь добра. Отдал команду и стал ждать ее исполнения. Янка пожала плечами, мол, мне нетрудно, встала и налила чаю.
Мужчина пригубил, но тут же отставил стакан.
— Холодный.
— Какой есть.
— Ужин давай.
Янка не выдержала.
— Я тебе не жена, чтобы давать! Сам встань и возьми, если найдешь.
Мужчина какое-то время разглядывал ее.
— Дерзкая, — произнес он затем то ли с осуждением, то ли с уважением. — С дерзкими, знаешь, что делают?
И быстрым движением притянув Яну к себе, он выдохнул ей прямо в лицо:
— Их учат!
— Отстань!
Мужчина своих клешней не разжимал. Видимо, ему доставляло удовольствие наблюдать за тем, как трепыхается в его руках Яна. А той стало уже больно, потому что она жалобно пискнула:
— Девчонки!
Поняв, что Яне нужна их помощь, девушки вскочили со своих мест. Но за мгновение до этого мужчина уже отпустил Яну.
— Вы откуда свалились? Я вас раньше не видел.
— Мы сегодня приехали.
Кате этот тип решительно не нравился. Но она не знала, как ей с ним себя вести. Держится этот наглец по-хозяйски. Вдруг в самом деле какая-то шишка?
— Новенькие, значит. Свежее мясо снова прибыло.
И задрав рожу к потолку, мужчина громко расхохотался. Зубы у него были отменные. Ровные и белые. И почему-то это еще больше взбесило Катюшу.
— А сам-то ты кто такой?
— Я-то! Я брат Игнатий. Слыхали про меня?
Наташа, Яна и Катя покачали головами.
— Я слышала, — произнесла Вера. — И я знаю, кто вы такой.
Она специально выделила голосом слово «кто», так что Игнатий даже встревожился. Это было заметно по его забегавшему взгляду.
Но он попытался скрыть свое беспокойство и для этого шутливо спросил у Веры:
— Ну? И кто же я такой?
— Я встречала вас у Димы.
— У какого Димы?
— Димы — брата Светы! Или не помните такого?
Игнатий явно помнил. Но отчего-то на этот раз Игнатий ничуть не смутился. Напротив, лицо его прояснилось, он даже весело заржал в ответ на слова Веры. Похоже, что всякое смущение оставило его. А раз так, то Игнатий вновь вернулся к своему обычному хамовато-панибратскому тону.
— Слышала, значит, обо мне? — хмыкнул он, глядя на Веру. — Ну расскажешь тогда своим по-дружкам. Во как вам повезло! На всю ночь разговоров вам теперь хватит.
И поднявшись со своего места, странный тип вышел из кухни не прощаясь. Когда за ним хлопнула входная дверь, девушки повернулись к Вере.
— Кто это такой?
— Что за Игнатий?
— Откуда ты его знаешь?
Но Вера не была расположена к разговорам.
— Пошли отсюда, — раздосадованно сказала она. — Все настроение испортил!
Девушки снова оделись и вышли на улицу. Небо было усыпано звездами. Такого неба в городе и не увидишь. Там оно постоянно затянуто облаками.
— Хорошо-то как! — мечтательно вздохнула Наташа.
— Стоп! А где пятно?
Это произнесла Яна. Она стояла на том самом месте, где давеча навернулась, и растерянно смотрела по сторонам. Девушки тоже стали озираться.
— Место вроде бы то самое.
— Что значит вроде бы? То же самое и есть!
— А пятно?
— Его нет.
На дороге в самом деле было все гладко. Белый снежок и никакой черноты на нем.
— Я не понимаю, — пробормотала Яна. — Здесь был ледяной каток, на котором я поскользнулась, упала и испачкалась. Где же все? Куда делось?
После недолгих поисков выяснилась следующая картина. Замерзшее пятно все еще имелось, но оно было основательно присыпано свежим снегом, который кто-то брал из сугроба целыми пригоршнями и засыпал им испачканную дорожку.
— Наверное, после тебя на этом месте кто-то еще навернулся, вот и решили ликвидировать каток, чтобы другим неповадно было тут заваливаться.
— Может быть. Но отчего снегом? Тогда уж песочком бы посыпали.
Однако дело было сделано. Скользкого катка не наблюдалось больше. И утомленные подруги поплелись к себе. В их домике слышались женские голоса. На кухне собралась небольшая компания. Три женщины, все уже в возрасте, попивали кофеек, закусывая его тортиком. Они явно не ждали, что кто-то еще явится, потому что смущенно уставились на подружек, а те в свою очередь таращились на этих тетенек. Одну из них, Нину, девушки сегодня уже видели, она стирала белье под началом матушки Галины.
Эта женщина тоже узнала подруг и обрадовалась:
— Свои! Отбой тревоги. — И обратилась к самим девушкам: — Заходите скорее, горемыки. Где вас носило?
— В трапезную ходили. Думали, нам ужин оставили.
