Книга Рыцари Дикого поля, страница 53. Автор книги Богдан Сушинский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Рыцари Дикого поля»

Cтраница 53

— До убийства дело не доходило, — мягко улыбнулся граф, не исключая, таким образом, возможности изнасилования. — Так, грехи наши мужские… Но дело не в них.

— В чем же тогда?

Граф молчал, и молчание это становилось все более угрюмым.

— Зачем вам это, королева? Вы и так знаете обо мне слишком много.

— Но не знаю главного: что вы пытаетесь скрыть от меня, граф. Мне уже даже не столь важно, что там случилось на самом деле, как, почему вы пытаетесь скрыть это от меня. Неужели я до сих пор не сумела убедить вас, что способна хранить любые тайны?

— Причем хранить их с королевским достоинством. Но эту тайну вам знать ни к чему.

Мария-Людовика проследила, как Кшань поднял очередной камень и медленно понес его к склону. Даже отсюда, на расстоянии, чувствовалось, что с каждым новым камнем искупать свой грех Кшаню становилось все труднее. Она опустила занавеску и прошлась по комнатушке, предназначение которой в здании ей было не совсем понятно. То ли приемная для нежелательных гостей, то ли тайная библиотека. А может, келья?

— Но ведь вы понимаете, что я не смогу соврать и вынужден сказать правду?

— Раньше действительно казалось, что вы не способны лгать мне, Брежи. Теперь я в этом не уверена. Такое множество всяческих тайн окружает вас в этом сокрытом за высокой каменной оградой дворе.

Она уселась в одно из двух кресел и с вызовом взглянула на графа. Единственное окно комнатушки начинало озаряться багровым восходом, совершенно не похожим на теплые весенние восходы их далекой Франции.

— Жду, граф, жду…

Еще почти с минуту понадобилось де Брежи, чтобы собраться с духом.

— Помнишь нашу первую встречу, Людовика? — тяжело опустился он в кресло напротив.

— Это важно для твоей исповеди? Имеет к ней отношение? — несмело поинтересовалась королева.

— Имеет, причем самое непосредственное.

— Тогда помню. В любом ином случае пришлось бы указать вам на то, что вспоминать о подобных встречах не совсем… деликатно, что ли.

— О таких прекрасных встречах всегда надо вспоминать с малиновой тоской. Как о первом свидании юности. Так вот, в ту ночь сюда, в посольство, был подослан убийца. Который должен был убить тебя. Причем сделать это так, чтобы мне потом очень трудно было доказать, что сей тяжкий грех не на моей душе.

Королева едва слышно охнула и, откинувшись на спинку кресла, схватилась за сердце. До сих пор граф считал, что сердце у этой женщины железное.

— Это правда, Брежи? В этот раз ты говоришь правду или снова что-то сочиняешь.

— Я ведь предупредил, что не смогу соврать.

— Кем он был подослан?

— Иезуитами. У них, оказывается, была своя претендентка на королевское ложе.

— Несомненно. Хотя имя этой особы мне пока неизвестно. А вам?

— Увы, тоже назвать его не могу. — Королева не была уверена, что и в этот раз де Брежи не пытается юлить.

— И кто же помешал этому злодею-иезуиту?

— Кшань.

— Кто?! — приподнялась королева.

— Вы не ослышались. Этот уродина с клеймом на челе и отрезанными ушами, Кшань. Он изловил его. Допросил. И к утру удушил. Коронный Карлик появился ранним утром. Он подозревал, что сюда может быть подослан убийца. Но не успел. Вас, а значит, и меня, спас этот литовский татарин Кшань. Мне не хотелось расстраивать вас. А главное, не хотелось, чтобы вы чувствовали себя обязанной этому висельнику. Как видите, в большинстве своем, тайны священны, и не стоит разрушать их святость.

Королева поднялась, вновь отодвинула занавеску и посмотрела на согбенную фигуру человека, ворочавшего огромные камни. При свете кровавой зари он казался одиноким мучеником, забытым Богом и людьми посреди каменной пустыни. Марии-Людовике стало бесконечно жаль его. Причем это уже была не королевская, а настоящая, человеческая, женская жалость.

— Да, Людовика, он удушил убийцу и швырнул туда, в каменный гроб, чтобы на следующую ночь вывезти и похоронить. Уже с благословения Коронного Карлика, охотно отпустившего ему этот «государственный грех».

Королева нервно прошлась по комнатке. Вновь села в кресло. Охватила ладонью чело.

— И вот тогда вы решили, что…

— …более тяжелую, трудную часть этого ритуала искупления стану выполнять я. В знак признательности человеку, спасшему вас, королева.

Мария-Людовика потянулась к графу и повела пальцами по его холодной, влажноватой руке.

— Вы мужественный человек, граф. Мужественный и благородный. Почему вы до сих пор утаивали от меня эту историю? Вы не правы, де Брежи, ох, как же вы не правы! Это совершенно несправедливо по отношению ко мне. Зная о том, почему вы таскаете свои тридцать три камня, помогая этому каторжнику, я относилась бы к вам с еще большим уважением.

— Вы стали бы относиться ко мне точно так же, как относитесь, королева, — мягко улыбнулся посол. — Ничего иного мне и не нужно.

— Вы прекрасны, граф, мой чудный греховный мужчина… — томно повела головой Мария-Людовика. — Мой греховный…

— Вы хотели поговорить со мной о чем-то очень важном для вас, королева, — смущенно напомнил граф.

— Не сейчас, — вновь томно повела головой Мария-Людовика. — О важном, спешном, и тем не менее — в другой раз. Возможно, завтра. Если у вас найдется для меня несколько свободных минут.

— Найдется.

«Значит, разговор будет происходить днем. Официально, — разочарованно выяснил для себя посол де Брежи. — Жаль…».

— Мне пора.

Граф поднялся и помог подняться королеве. Они вновь прошли между двумя полупогасшими каминами «храма распятий», через официальную приемную, и оказались перед комнаткой, в которой королеву ждал ротмистр Кржижевский. Его присутствие королева обнаружила по легкому, предупредительному покашливанию.

— Я была настолько потрясена вашим рассказом, Брежи, что не удосужилась по-настоящему ужаснуться еще одному обстоятельству.

— Что, оказывается, Коронному Карлику тоже известно о вашем тайном посещении моего дома?

— Разве это не ужасно?

— Если учесть, что именно Коронный Карлик помог мне с обустройством ресторанчика для Гуго — не настолько ужасно, как бы нам хотелось это представить, королева. Все идет своим чередом. Причем по своему, по божьему, замыслу.

Часть вторая
Рыцари Дикого поля
1

Храм стоял на каменистой возвышенности — отрешенный от всего земного, бездушно-величественный, высокомерно устремленный в небесную вечность.

Огромные черные камни его источали молитвы проклятых и раскаявшихся, готические окна-бойницы с презрением взирали на бренный мир, а потускневшие золоченые шпили восставали между землей и небом, словно последняя горсточка воинов-крестоносцев, пытавшихся отстоять непоколебимое святилище своих предков.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация