– Входите смело, собак не держу.
Замок на калитке щелкнул, я потянула за ручку и вошла во двор. Тем временем на крыльцо вышел Окчурин собственной персоной. Выглядел он отлично, о чем я ему объявила, поднимаясь на крыльцо:
– Для больного у вас слишком цветущий вид.
– Вы бы предпочли видеть меня на смертном одре? – улыбаясь одними губами, отвечал он.
– Не так кардинально, но о полном здравии я не помышляла. Особенно после того, как пообщалась с вашей секретаршей. Странная особа, – заметила я.
– По мне так в самый раз: в меру глупа, в меру исполнительна, ненавязчива, – пропуская меня в холл, рассуждал Окчурин. – Вот вас бы я на эту должность не взял бы ни за что.
– За что такая немилость? Мне казалось, я идеально подхожу на эту роль.
Мы продолжали болтать о пустяках, будто давние приятели, встретившиеся после долгого трудового дня за кружкой пива, пока не добрались до гостиной. Тут настроение Окчурина заметно изменилось, он нахмурился и отбросил шутливый тон:
– Думаю, пора поговорить о деле. Вы ведь явились не затем, чтобы распивать со мной чаи и болтать о погоде, верно?
– Пожалуй, вы правы, хватит болтовни.
– Тогда перейдем к делу. Вчера вы предложили мне сделку: папка в обмен на молчание. Боюсь разочаровать, но предложение я принять не готов, – сообщил Окчурин. – Я не веду переговоры на темы, которые не интересуют меня лично.
– И вы считаете предложенную мной тему неинтересной, – уточнила я.
– Естественно, вы хотите получить информацию от человека, который таковой не владеет. Меня это заинтересовать не может, как вы понимаете.
– Почему же вы не сообщили мне этого вчера?
– Потому что привык проверять информацию, прежде чем делать выводы. Закон бизнеса, ничего личного.
– Похвально, что вы действуете согласно законам, даже если эти законы далеки от общепринятых правил, – заметила я. – Только в конкретном случае вам придется принять мои условия.
– Почему?
– Потому что от этого зависит ваше благосостояние. Смею заметить, что соглашение со мной выгодно в первую очередь вам.
– Мы снова ходим вокруг да около, – бросая взгляд на часы, произнес Окчурин.
Вспомнив его утренний разговор с Боксером, я поняла, отчего он так торопится. Боксер уже довольно долго сидел в засаде. Я прибыла на место гораздо позже, чем предполагалось, и тем самым способствовала осуществлению плана Окчурина. Поэтому он не хотел тянуть время, я же, напротив, была не прочь его потянуть. Мельников не мог позвонить мне и сообщить о завершении подготовительного этапа, так как знал, что я могу находиться в доме Окчурина, и если он подслушает разговор, это сведет к нулю все приготовления. По всему выходило, что чем дольше я буду разговаривать с Окчуриным, тем больше шансов у Мельникова как следует подготовиться к моей встрече. При этом я должна была вести себя правдоподобно, чтобы не вызвать подозрений у хозяина дома. Мне опять придется вести опасную игру на чужом поле, чтобы друзья и помощники закончили приготовления, а враги не успели потерять терпение.
– Согласна, пора переходить на следующую ступень, – ответила я. – Вы готовы выслушать новые условия сделки?
– А у нас была какая-то сделка? – скептически произнес Окчурин.
– Быть может, с вашей стороны и не было, но со своей стороны я предлагала вам здравый компромисс, – заметила я. – Вижу, вы не отнеслись к моему предложению с должной серьезностью. Впрочем, ничего другого я и не ожидала. Как прошло ваше утро?
Мой вопрос застал Окчурина врасплох, он никак не ожидал, что я заведу разговор об утреннем инциденте. Он ведь был уверен, что это я вызывала его в офис утром. Я провела его и упоминать об этом было не в моих интересах – по крайней мере, так должен был думать Окчурин.
– Хотите получить полный отчет? – удивленно спросил он.
– Полный? Ну что вы, как я могу требовать от вас подобного, – притворно ужаснулась я. – Нет, меня удовлетворит и односложный ответ – например, «отвратительно» или «впустую». Могу предложить порядка десяти вариантов на выбор.
– В этом нет нужды, – нахмурился Окчурин. – Утро было обычным, не считая того, что вы настаивали на встрече, а потом исчезли в неизвестном направлении.
– И вы действительно думаете, что мне просто надоело ждать вашего приезда? – рассмеялась я. – Да вы наивны, господин Окчурин!
– Хотите сказать, что сделали это нарочно?
Похоже, он начал понимать, что я не настолько безвредна, как ему показалось при первой встрече. Мне волнение Окчурина было только на руку. Довольно улыбнувшись, я продолжила:
– Верное предположение. Будете дальше гадать или потребуете разъяснений?
– Предпочитаю второй вариант.
– Будь по-вашему, – смиренно согласилась я. – Предположим, вас не случайно вызвали сегодня в офис, это организовала я. Предположим, что за время отсутствия дома кое-что произошло. Хотите знать, что именно?
Окчурин молча следил за мной, ожидая продолжения. Я не заставила себя долго ждать.
– Если не возражаете, я расскажу вам одну трагическую историю, – предложила я и, не дожидаясь его согласия, продолжила: – Она произошла много лет назад. Некий господин Халалеев оказался настолько наивен, что решил потягаться с серьезными бизнесменами, потому что не желал участвовать в их финансовых махинациях. Он пошел против начальства, ослепленного жаждой наживы, за что и поплатился. Хотите знать чем?
Окчурин по-прежнему молчал, но лицо его стало серовато-бледным.
– Поплатился он своей жизнью. Но, что интересно, его смерть не имела последствий для серьезных бизнесменов, которые ее спланировали. Быть может, они были настолько виртуозны, что не оставили следов своего вмешательства в судьбу Халалеева? Боюсь, что нет. Скорее всего, они просто подкупили следователей, и дело замяли за недостаточностью улик. Люди, лишившие Халалеева жизни, были довольны результатами следствия – пока не узнали, что не одни они пытаются играть в шахматы с судьбой. Вам все еще интересен мой рассказ?
– Веденкин вам все рассказал, – полувопросительно, полуутвердительно ответил Окчурин.
– Если бы все было так просто, я не сидела бы сейчас перед вами и не делилась этой историей.
– Тогда не понимаю, зачем вы вообще этим занимаетесь.
– Я уже говорила, что хочу сделать вам новое предложение.
– Переходите сразу к делу, – потребовал Окчурин. – Истории столетней давности меня никогда не привлекали.
– Однако за столько лет вы не смогли набраться мужества и избавиться от шантажиста, – парировала я. – Скажите, почему вы поддавались шантажу Веденкина?
– Не имею понятия, о чем вы говорите, – сухо ответил он.
– Ладно, зайдем с другой стороны. – Я украдкой бросила взгляд на часы. – Много лет назад произошел некий инцидент, из-за которого вы потеряли возможность вести дела, как вам хотелось. Инцидент был настолько неприятный, что само упоминание о нем заставляло вас придерживать коней и подчиняться сопернику, который был на порядок слабее вас. Я не спрашиваю, почему вы просто не избавились от шантажиста. Я задаюсь вопросом, почему вы не уничтожили улики, как только они снова попали к вам в руки. Ведь это было единственно правильным решением, так почему вы этого не сделали? Хотели получить мощный рычаг давления на остальных конкурентов?
