– Да-да, – снова сказал я, – конечно.
Кристина радушно и умело положила ему на блюдце сдобное
печенье такой горкой, что Томберг просто вынужден был подхватить, когда горка
начала угрожающе крениться в его сторону. Стесняясь и отнекиваясь, начал
рассказывать, как они отстаивали место и не давали строить такое ужасное
заведение, хуже газовых камер, в самом деле хуже, ведь в газовых камерах душили
всего лишь людей, а здесь – книги, беззащитные книги, которые сами постоять за
себя не могут, он зажегся, глаза загорелись боевым огнем, Кристина незаметно
перекладывала на второе блюдце варенье, Томберг ел, не замечая, что его не
убывает.
– Вы представляете, Кристина, люди едут уже из
Подмосковья, даже из других городов! Разбили палатки, ночуют…
– Надо им принести еды, – сказала Кристина.
– Носят! – воскликнул Томберг. – Из всех
окрестных домов носят!.. Старики носят, дети носят! Кто сухой паек, а кто и
кастрюльку с только что сваренным супом тащит, чтобы горяченького поели
защитники…
– Да, – согласилась Кристина, –
действительно, защитники. Владимир Юрьевич, не так ли?
– Защитники, – согласился я. – Хорошие люди.
– Хорошие, – повторила она таким тоном, словно я с
нею спорил. – Очень хорошие!
Томберг начал поглядывать обеспокоенно, торопливо допил чай.
– Ну я пойду, – проговорил он. – Спасибо за
чай, за печенье. А варенье просто чудо!
Я вышел проводить, Кристина ушла споласкивать чашки. Барбос
потащился за нею, лениво подергивая хвостом из стороны в сторону. Слышно было,
как он требовательно позвенел пустой мисочкой.
Закрыв дверь на все запоры, я вернулся, Кристина обернулась,
в глазах тихая печаль.
– А вам в самом деле не жаль книги?
Я помялся, не хочется такое говорить, прозвучит… нехорошо,
но и увильнуть от чересчур прямого вопроса не знаю как, промямлил:
– Ну… смотря что называть книгой…
Она посмотрела вопросительно.
– Это как понять?
– Кристина, – ответил я, морщась, даже извиваясь
под ее взглядом, как червяк на горячей сковородке, – мне глубоко
симпатичны эти люди… Очень! Ты даже не представляешь, как симпатичны. Это,
возможно, самые лучшие люди на свете. Вообще я больше всех люблю не героев, не
космонавтов, а книжников, библиотечных червей… Однако представь себе книги в Шумеро-Вавилонии…
Она возразила:
– Не было никакой Шумеро-Вавилонии!
– Да? – удивился я. – А я читал…
– Был Шумер, – объяснила она, – и был
Вавилон. И была общая для них письменность. Как сейчас для России и Болгарии.
Я отмахнулся:
– Клинописная? На глиняных пластинках?.. ну вот, это
самое важное. Так вот представь, что собиратели этих пластинок яро протестовали
бы против строительства библиотеки Гуттенберга, даже бросались бы под ножи
бульдозеров…
– Тогда не было бульдозеров, – возразила она
победно.
– О Господи, – вздохнул я. – Ну ладно, зато
красивая… Так вот, библиотека Гуттенберга позволила, перейдя с глины на бумагу,
сделать книги более доступными, массовыми, удобными, дешевыми. В книге
появилось больше страниц, стало возможным всобачивать больше информации, картинок,
карт… Компрене? В смысле, андастэнд? Так вот и нынешний переход с бумажных
носителей информации на лазерные диски – тот же процесс, что с глины на бумагу.
Книги не исчезают, Кристина. Книги не исчезают! Просто меняют форму. Снова
меняют, как когда-то из такой удобной формы глиняных пластин приняли ужасную
уродливую и такую неудобную форму сперва в виде рулонов папируса, потом сшитых
разрезанных листов из выделанной телячьей кожи, а затем вообще из отвратительно
бумажных книг! Думаешь, тогда не находились ревнители старины, что держались за
традиции?
Она задумалась на мгновение, в глазах мелькнул и погас
огонек, губы раздвинулись в примирительной улыбке.
– Наверное, вы правы, Владимир Юрьевич. Хоть и нехорошо
как-то правы… Вас оправдывает только то, что и вы сочувствуете этим… из
прошлого века.
– Сочувствую? – воскликнул я. – Да я их
люблю!..
– Томберга – да, любите…
– Я их всех люблю! Вы же знаете, когда по Бульварному
кольцу едут на конях, все улыбаются, все смотрят с нежностью. Но никто из этих,
кто улыбается, не захотел бы сменить свой автомобиль на карету! Наверное,
объяснять не надо, почему?
Она вздохнула.
– Не надо. Но с книгами это не так. Или так?
– Так, – сказал я. – Увы… хотя почему «увы»?
К счастью!
Кристина взяла на себя оформление документов, как и все
прочие мелочи, включая покупку билетов, а я как мог освежил свои воспоминания о
годах на ВЛК, постарался вспомнить, как именно сам вытесываю романы… и опять не
успел поработать над Главной, Основной, Единственной Книгой. Снизу уже позвонил
Михаил, напомнил, что пора на пятую по счету и последнюю перед отлетом на
симпозиум лекцию.
Уже знают, подумал я. Ну, там, на острове, у них руки
коротки… Зато туда легко дотянутся длинные руки спецслужб других стран.
Впрочем, островок совсем крохотный, я уже осмотрел его в Интернете. Легко
следить за всеми, на время конференции будет закрыт доступ всем туристам и
журналистам. На самом островке не больше сотни человек обслуживающего
персонала. О каждом из них известно все, никто из них не выхватит из-под полы
пулемет…
На этот раз я снял с руки часы и положил на стол. На верхнем
табло побежали цифры от нуля, на нижнем – сколько минут, секунд и долей секунд
осталось до конца лекции.
– Идет страшная информационная война, – сказал
я. – Для вас это не новость, ведь вы – инфисты. К сожалению, по большей
части мы все сражения проиграли. Враг очень умело создал у нас иллюзию, что
борется не против нас, а против жестокой тоталитарной власти, которая нас
угнетает! Надо ли напоминать, с каким воодушевлением мы помогали нашему врагу?
Прозрение наступило поздно, да и то многие до сих пор страшатся или стыдятся
посмотреть правде в лицо. Ведь это прежде всего признать, что были идиотами,
которых обвели вокруг пальца.
На меня смотрели с сочувствием, лишь Бережняк кривил губы.
Конечно, он не позволил бы обвести себя… А то, что сейчас работает на врага,
дураку невдомек.
– Сейчас чрезвычайной популярностью пользуются
разговоры, – сказал я, – что в основе всего-всего лежит экономика. Вы
уже знаете, и крестовые походы совершались всего лишь, как оказывается, по
чиста экономическим причинам, и Жанна д’Арк взяла меч потому же, и Отелло
задавил Дездемону только из-за экономических мотивов. Конечно, это махровый
бред, который забрасывает к нам враг. Если бы все так, мир был бы слишком прост
и примитивен. И никогда бы не поднялся до тех высот, которых достиг…
