Как всегда экспансивный, Кловис Дардантор изливался в восторгах, хотя и видывал подобные пейзажи на юге Франции. Впрочем, что касается олив, то ему действительно никогда раньше не встречались столь раскидистые, причудливо изогнутые, узловатые, кривые и такие гигантские деревья.
До сих пор все шло как нельзя лучше, и пассажиров экипажа ничто не вынуждало воскликнуть:
— На кой черт понадобилась нам эта «галера»?!
Но ведь иного и не могло быть: коляска не перемещалась при помощи весел по такой коварной стихии, как вода, а мирно неслась по проселочной дороге, более надежной, нежели море, и ей не угрожало нападение берберских пиратов.
В пять вечера экипаж прибыл к месту назначения — к подъемному мосту замка Бельвер, возведенного для защиты бухты и города Пальмы. Глубокие рвы, толстые каменные стены и башни придавали архитектурному комплексу воинственный вид, присущий только средневековым крепостям.
Сам двухэтажный замок смешанного романо-готического стиля был окружен крепостной стеной с возвышавшимися над ней четырьмя небольшими башнями. Снаружи перед оградой высилась башня Хоменаже — Благоговения, представлявшая собой типичное сооружение эпохи феодализма.
Стоя у основания этого донжона,
[82]
соединенного с замком двумя мостами, Кловис Дардантор, Марсель Лориан и Жан Таконна вознамерились взойти на него, чтобы обозреть панораму города и его окрестностей, более полную, нежели та, что открылась с собора.
Возница, поставив экипаж у моста через ров, приготовился терпеливо ожидать ездоков, которые, кстати, и не собирались задерживаться надолго: им хотелось в основном обозреть с высоты башни дальние горизонты, но никак не обшаривать дотошно все углы и закоулки старого здания.
Осмотрев бегло низкие помещения первого этажа замка, Кловис Дардантор счел нужным предложить:
— А не взобраться ли нам на донжон, молодые люди?
— Как пожелаете, — согласился Марсель, — но ненадолго. Какой был бы пассаж, если бы месье Дардантор, уже однажды опоздавший к отплытию «Аржелеса»…
— Опоздал бы во второй раз! — закончил фразу перпиньянец. — Подобного никак нельзя допустить: ведь в Пальме нет парового катера, чтобы догнать судно!.. И что сталось бы с бедным Дезиранделем!
Фундамент башни Благоговения, круглой и массивной, сложенной из обожженных камней, покоился на дне рва. В юго-западной части ее на уровне этого рва находилась красноватая дверь. Над нею расположилось полукруглое окно, повыше — две бойницы, а еще дальше — консоли, поддерживавшие верхнюю площадку с перилами.
Кловис Дардантор и его спутники поднялись вслед за гидом по винтовой лестнице, закрепленной в стене и едва-едва освещавшейся сквозь бойницы, и, слегка запыхавшись, вышли по площадку.
По правде сказать, гид не преувеличивал, уверяя, что вид с этой высоты просто великолепен.
Холм, на котором стоял замок, скрывали от взора густые ветви алеппских сосен.
[83]
У милого предместья Террено голубела бухта, вся в белых пятнышках, казавшихся издали морскими птицами, хотя в действительности то были паруса тартан.
[84]
Чуть поодаль амфитеатром спускался к воде город — собор, дворцы, церкви, — короче, ослепительно яркий ансамбль, купавшийся в воздухе, золотом от склонявшегося к горизонту солнца. Вдали сверкало бескрайнее море, которое бороздили бесчисленные фелюги
[85]
и пароходы, оставлявшие за собой дымный шлейф. Менорка на востоке и Ивиса на юго-западе в поле зрения не попадали, зато на юге темнел скалистый остров Кабрера, где в войнах Первой империи
[86]
погибло столь много французских солдат!
Пейзаж, открывавшийся к западу от башни замка Бельвер, подтверждал известный факт, что Мальорка — единственный остров архипелага, где можно встретить настоящие сьерры,
[87]
заросшие зелеными дубами и крапивными деревьями и изобиловавшие порфировыми, диоритовыми и известняковыми растениями. Впрочем, и сама равнина то и дело вздыбливалась возвышенностями, и на Балеарских островах, и во Франции именуемыми горами. На склоне каждого из таких холмов виднелся замок, церковь или развалины монастыря. В извилистых руслах бурлили потоки, которых на острове, по словам гида, более двухсот.
«Две сотни возможностей свалиться в воду! — подумал Жан. — Но с месье Дардантором такое не случится, будьте уверены!»
Из примет современности можно было назвать только железную дорогу, проходившую через округа Санта-Мария и Бенисалем и соединявшую Пальму с Алькудиа. Отметим в связи с этим, что в настоящее время поговаривают о возможном строительстве новых железнодорожных линий — через опасные ущелья горной цепи с тысячеметровыми вершинами.
Верный своей натуре, месье Дардантор громогласно восхищался захватывающим дух пейзажем. Марсель и Жан разделяли его вполне оправданный восторг. И все трое глубоко пожалели о том, что продлить осмотр замка нельзя, поскольку до отхода «Аржелеса» осталось несколько часов, и что, по-видимому, они никогда не смогут вернуться сюда.
— Хорошо бы остаться здесь на несколько недель… или месяцев…. — заявил перпиньянец.
— Вот-вот! — подхватил гид, нашпигованный анекдотами. — Как раз это и случилось с одним из ваших соотечественников, правда, вопреки его желанию.
— А как его звали? — поинтересовался Марсель.
— Франсуа Араго.
— Араго…..Араго! — воскликнул Кловис Дардантор. — Это же прославленный французский ученый!
Действительно, в 1808 году знаменитый астроном прибыл на Балеарские острова, с тем, чтобы завершить измерение длины меридиана между Дюнкерком и Фармантерой. Но жителям Мальорки он показался подозрительным, и его чуть не убили. Кончилось же тем, что ученого мужа заточили на два месяца в замок Бельвер. И заключение могло бы продлиться Бог весть сколько, если бы узнику не удалось выбраться через окно, а затем на барке добраться до Алжира.
— Араго, — повторял месье Дардантор, — Араго, знаменитый сын Эстажеля, прославленный уроженец моих Восточных Пиренеев!
Однако настало время уходить со смотровой площадки, откуда, словно из корзины воздушного шара, открывался вид на весь этот несравненный край. Но Кловис Дардантор никак не мог оторваться от изумительного зрелища. Он то и дело прохаживался взад-вперед и наклонялся над перилами.
