Что касается очагов культуры, то к ним в Коломягах относились «красный уголок» на Горной улице (об этом доме см. на стр. 188 и 190) — в нем помещалась библиотека, проходили партийные собрания, лекции приезжих пропагандистов и т. д., а также школа на 3-й линии 1-й половины.
Дом на Горной улице — бывший «красный уголок». Фото автора. 1998 г.
По воспоминаниям Татьяны Молоковой, пошедшей учиться в эту школу в 1-й класс в 1948 году, здесь трудились замечательные педагоги. О директоре Капитолине Ивановне уже упоминалось выше. Учительница по природоведению Антонина Васильевна вместе с учениками разводила огород на территории школы, где выращивали даже гречиху. «Учителями в нашей школе были в основном одинокие женщины, потерявшие своих мужей или детей на фронте и теперь всю душу отдававшие детям, — вспоминает Наталья Александровна Малыгина (Васильева), учившаяся в школе № 101 в 1951—1959 годах. — Об учителях остались самые приятные воспоминания. Они все время с нами возились, и мы очень много времени проводили в школе».
Лариса Григорьевна Кузнецова училась в школе № 101 с 1951 по 1960 год. «Мы жили очень бедно, — вспоминает она, — и все тянулись к школе. У нас были очень хорошие учителя. Своего времени не жалели, учили так, чтобы и дурак понял. С 5-го по 9-й класс нашей воспитательницей была Елизавета Ивановна Аникина. Она преподавала историю, часто возила нас в музеи. Каждую субботу в школе устраивались тематические вечера — исторические, театральные, географические, заканчивавшиеся танцами под радиолу. Именно там, в школе, нас научили современным танцам. Вообще такого искреннего и доброго отношения, как у тех учителей, я потом больше не встречала. Директор школы Капитолина Ивановна преподавала у нас математику. Была она строгая, но совершенно бескорыстная».
Большое внимание в школе уделяли физическому развитию детей, истощенных недавней блокадой. Преподаватель физкультуры Иван Михайлович Николаев организовал небольшой стадион возле школы и постоянно вывозил детей на соревнования с соседними школами. Кроме того, в школе организовали баскетбольную команду. Школьники ездили кататься на лыжах в Кавголово и Парголово.
«Спорт был поставлен в нашей школе на высочайшем уровне, — вспоминает Лариса Григорьевна Кузнецова. — Иван Михайлович Николаев научил нас приемам гимнастики и акробатики, бегать на коньках, играть в волейбол, баскетбол».
Из домашних архивов бывших учеников коломяжской школы №101
Во все годы Коломяги служили очагом спорта. На фото — команда Физико-технического института на стадионе возле церкви Св. Дмитрия Солунского. Фото 1967—1968 гг. из семейного архива В.З. Васильева
Вообще спорт играл существенную роль в коломяжской жизни. Ведь здесь находились три стадиона — имени Карла Маркса, «Спартак» и «Шайба» — для хоккея. Более того, стадионы служили не только спортивными очагами северных районов Ленинграда, но и местами отдыха и развлечения. На стадионе имени Карла Маркса зимой устраивали каток. Играла музыка, царила праздничная атмосфера, за 10 копеек проходили школьники, за 25 копеек — взрослые. Многие зимние вечера коломяжская детвора проводила именно там...
Очень важно, что после войны одним из центров общественной жизни Коломяг, как и прежде, оставалась церковь Св. Дмитрия Солунского. Отец Иоанн Горемыкин, становившийся уже немощным, все реже служил в храме. После войны он поселился на Тбилисской улице (бывшей Новой), дом № 30, где постоянный прихожанин храма А.А. Ладыгин предоставил ему комнату в своем доме по договору с «двадцаткой». Даже выйдя на штат, отец Иоанн притягивал к себе людей. Они постоянно приходили к нему — на исповедь, за духовным советом и церковной литературой.
Иоанн Горемыкин, сроднившийся с Коломягами, скончался 18 февраля 1958 года. Его, а также и его супругу, матушку Зинаиду (она умерла 25 января 1948 года), похоронили под алтарем коломяжской церкви, посвященную им мемориальную доску можно увидеть на фасаде здания. В день прощания с отцом Иоанном море людей окружало коломяжский храм...
После войны, как и до войны, священники церкви часто менялись. В разное время священниками в церкви были Василий Павлов, Филофей Поляков, Федор Цибулькин, Василий Молчанов, Владимир Молчанов, Владимир Каменский, Игорь Мазур, Борис Глебов, Лев Церпицкий. У каждого из них была своя судьба, свое духовное служение, что в те времена, после короткого потепления отношений между государством и церковью, можно было без преувеличения считать гражданским подвигом.
Мемориальная доска на фасаде храма Св. Дмитрия Солунского. Ноябрь 2006 г. Фото автора
Коломяжские старожилы хорошо помнят отца Василия Молчанова — воина Великой Отечественной, пришедшего в храм буквально с фронта. Его однофамилец, Владимир Молчанов, служил в храме Св. Дмитрия Солунского с ноября 1955 года. Судьба его была тяжелой и трагической: в 1930-х годах — протоиерей обновленческой церкви, в 1937 году арестован и приговорен к десяти годам лагерей. С 1947 года, после принесения покаяния, он стал священником московской патриархии.
Бессменным старостой храма почти тридцать лет, со времен войны, являлся Ефим Михайлович Привалов. Именно при нем в Коломягах вновь зазвучали колокола. Когда после войны власти разрешили колокольный звон, Ефим Привалов разыскал на севере России старинные церковные колокола, которые привезли в Коломяги и установили взамен утраченных в 1930-х годах. Старожилы вспоминают, что когда после долгих лет молчания колокола заговорили, в Коломягах царило настоящее ликование.
В годы хрущевского гонения на религию Ефим Привалов много сделал для того, чтобы отстоять храм. Ведь тогда, в 1960-х годах, власти трижды пытались закрыть церковь. Приезжали специальные комиссии, делались попытки организовать «жалобы трудящихся с мест», собирались сельские сходы. Однако, как и до войны, верующие коломяжцы во главе с председателем «двадцатки» проявили твердость. Закрыть любимый храм они просто не позволили.
Пять лет, в 1964—1969 годах, священником в церкви Св. Дмитрия Солунского прослужил отец Владимир Андреевич Каменский. О нем вспоминают, что это был уникальный, разносторонне образованный и богато одаренный человек трагической судьбы. Он являлся выходцем из дворян, бабушка его была игуменьей женского монастыря в Иерусалиме, крестным отцом — родной брат бабушки, известный писатель, инженер и общественный деятель Н.Г. Гарин-Михайловский.
