– Да, – сказала Шейла. – Но с перспективой трудоустройства в новом году.
– Перспектива – это хорошо.
– Так ты согласна?
– Конечно.
Я чувствовала себя немного виноватой, что сижу на шее у Рашей, но теперь можно будет не клянчить и не занимать у Эми деньги на бензин и обеды. И я смогу копить на новую одежду, поскольку, уходя из дома, почти не взяла зимних вещей.
– А еще, – сказала Эми, когда вечером я поделилась с ней хорошей новостью, – ты сможешь делать мне скидки на книги.
– Потому что у тебя их мало, – пошутила я, указывая на битком набитый книжный шкаф возле письменного стола. – Ты их все прочитала? Или хотя бы половину?
– Это скорее для коллекции, – сказала она.
Я закатила глаза.
– В один прекрасный день ты станешь героиней реалити-шоу. Погрузишься с головой в мир книг и тебе потребуется помощь психиатров.
– А ты будешь обеспокоенной подругой, которая вместо того, чтобы оказать помощь, потащит меня на телевидение.
– Послушай, девочка! Я тоже хочу попасть в телевизор!
Мы дружно расхохотались, больше не беспокоясь о том, что мы ведем себя слишком шумно и можем разбудить родителей. Должна признаться, мне было чертовски приятно от того, что больше не нужно таиться и призраком бродить по дому. А если прибавить к этому новую работу, можно сказать, что с моих плеч свалился немалый груз.
К сожалению, на душе все еще оставалась парочка тяжких гирь. Тех, что я никак не могла стряхнуть.
11
Меня все еще преследовал ночной кошмар, который снился мне лет с одиннадцати. С тех самых пор, когда в жизни мамы все пошло наперекосяк.
И она покатилась в пропасть.
Во сне все начиналось в моей комнате. Я чем-то занималась – делала уроки или читала, точно не помню, – и слышала, как внезапно хлопает входная дверь. Дальше все шло по одному и тому же сценарию. Я вставала, звала маму, но в ответ слышала только тишину. Густую, неестественную тишину. Даже птицы за окном как будто умолкали. Я выходила из своей комнаты и оказывалась в кромешной тьме, окутавшей весь дом. Солнце, перед этим светившее прямо в окно, исчезало. Я звала маму и искала выключатель, чтобы включить свет, но не находила ни одного на привычных местах. И мебели тоже не было. Я протягивала руку, пытаясь нащупать стол или стул, но вокруг было пусто. Наконец я добиралась до маминой комнаты, уверенная, что найду ее там. И уж она наверняка исправит все то, что случилось с нашим домом.
Но дверь в ее комнату открывалась в черную дыру. Тьма сгущалась до непроглядной черноты. Я кричала что есть мочи, звала маму, но дыра поглощала мой крик.
И тогда я просыпалась, дрожа и отчаянно пытаясь различить хоть какой-нибудь звук – просто чтобы знать, что я не одна.
Бывало, этот кошмар не снился мне месяцами, а иногда посещал меня чуть ли не каждую ночь.
Он перестал мне сниться с тех пор, как я поселилась у Рашей. Я даже решила, что храп Эми прогнал прочь эти ужастики, сотканные из зловещей тишины. Но через день после того, как я получила новую работу, кошмарный сон вернулся.
Я проснулась, едва сдерживая крик, готовый сорваться с губ. В комнате было так темно, что я не сразу вспомнила, где нахожусь. Рядом со мной храпела Эми – громко и протяжно. Это было хоть каким-то утешением, но даже после нескольких глубоких вдохов и успокаивающих мыслей я не смогла расслабиться, не говоря уж о том, чтобы снова уснуть.
– Эми, – прошептала я, тряся ее за руку и чувствуя вину за то, что нарушаю ее сладкий сон. – Эй, Эми!
Видимо, моих усилий оказалось недостаточно, потому что она лишь фыркнула во сне и откатилась от меня.
Не тупи, подумала я. Ты не одна. Эми рядом, даже если не слышит тебя. Засыпай, Сонни.
Но комната казалась слишком темной, и мысль о том, чтобы закрыть глаза и погрузиться в абсолютную тьму, заставила мое сердце учащенно биться.
– К черту все, – пробормотала я, сбрасывая одеяло. Я перелезла через Эми, схватила с комода ее мобильник и на цыпочках вышла из спальни.
Как только зажегся свет в комнате отдыха, стало легче дышать. Как будто до этого темнота душила меня. Я подошла к дивану и плюхнулась на спину, сжимая в руке телефон Эми. Он обладал несомненным преимуществом: это был смартфон. Что означало доступ к играм. Я уже скачала несколько бесплатных игровых приложений, в том числе и прикольные сигналы для смсок – правда, Эми находила их совсем не смешными.
Но даже идиотские телефонные игры с их яркими красками и забавными звуками не могли развеять затяжной кошмар. Как и осознание того, что, несмотря на то что комната светлая и знакомая, я все равно в ней одна.
Сама не знаю, как объяснить то, что я сделала в следующую минуту. Это было глупо, самоубийственно и неправильно со всех сторон. Но я чувствовала себя одиноко, и мне так хотелось с кем-то поговорить. Да с кем угодно, поверьте. Но только один человек из всех, кого я знала, мог бодрствовать в час ночи в разгар рабочей недели. И так совпало, что это был первый вторник ноября. Хотя чисто технически, наверное, уже среда. Впрочем, не важно.
Я: Как твой отец – выиграл выборы?
В последние дни Райдер забрасывал меня сообщениями, но я либо не отвечала, либо отделывалась бессмысленными смайликами. Я промолчала, даже когда он прислал знак вопроса. Чем не девушка со странностями? Честно говоря, мы уже преуспели в попытках убедить его, что у Эми «не все дома», и тут снова возникла я.
Путая все карты.
Как я и ожидала, он не спал, и тут же ответил.
Райдер: Выиграл. К сожалению.
Я: Не так уж плохо для тех, кто за него голосовал. Я посмотрела его программу. Кажется, он делает много полезного.
Райдер: Конечно. Когда не занят своей моделькой.
Прежде чем я успела ответить, Райдер прислал еще одно сообщение.
Райдер: Он все еще хочет, чтобы я приехал на День благодарения.
Я: Поедешь?
Райдер: Конечно, нет.
Я: Но разве ты не хотел смотаться в Ди Си? Я знаю, ты скучаешь по родному городу.
Райдер: Уже не скучаю. Меня реально тошнит от Ди Си.
Я нахмурилась. Я знала, что он в ссоре с отцом, но это заявление казалось неожиданным для того, кто с момента своего переезда в Гамильтон постоянно сравнивал его с рафинированным Вашингтоном. Впрочем, если подумать, с тех пор как он узнал правду об отце, на его страничке в Facebook все реже появлялись язвительные статусы. И все-таки в Ди Си был его дом. Там он вырос. Там остались его старые друзья, даже если они слегка отдалились. Я не сомневалась, что он использует любую возможность, чтобы наведаться в родные края, пусть даже на денек-другой.
