В очередной раз пришлось напомнить себе страшную правду. Мой отец, возможно, не производил впечатления преступника, но был им. Не спорю, может, он изменился за эти годы. И вовсе не такой негодяй, как утверждала мама. Но, несмотря на все свое обаяние, он обманщик.
Так же как и я.
Вопрос в другом: насколько далеко он зашел в своем обмане?
Не исключено, что я совершала ошибку, позволяя ему вернуться в мою жизнь. Но Райдер сказал, что отец, возможно, удивит меня, если я дам ему шанс, и он уже это сделал своим звонком.
– Ты еще здесь, Крошка Сонни?
– Да. Я здесь. Но не могу долго говорить. Телефонные счета довольно…
– Я понимаю, – сказал отец. – Но, если у тебя есть еще несколько минут, мне бы хотелось узнать побольше о тебе, взрослой.
Я улыбнулась:
– Что ты хочешь знать?
– Все, – ответил он.
Я не могла рассказать ему все. Этого я никому не могла рассказать. Но в следующие пять минут я постаралась рассказать как можно больше правды.
16
– Ты что, издеваешься?
Я стукнула кулаком по рулевому колесу Герт и вздрогнула, когда ее клаксон откликнулся оглушительным би-ип! Потому что вопреки логике меня это удивило.
Я едва успела дотянуть этот четырехколесный хлам до дорожного кармана, как Герт застонала, заскрипела и встала намертво. А я застряла на отрезке шоссе между Гамильтоном и Оук Хиллом на следующий день после Рождества.
И все говорило о том, что я опоздаю на работу.
– Пожалуйста, пусть это будет всего лишь аккумулятор, – бормотала я, вылезая из машины, чтобы открыть капот. – Пожалуйста, пусть тебе понадобится только подзарядка.
У меня, конечно, была работа, но бензин, рождественские подарки и кое-какие зимние обновки сожрали все мои сбережения. Денег на ремонт Герт не осталось. Я знала, что Раши не откажут мне в помощи, но все еще чувствовала себя неловко, приняв в подарок навороченный телефон.
Я подняла капот и уставилась внутрь, вдруг вспомнив, что ничего не понимаю в машинах. Я даже не знала, зачем вообще полезла под капот – просто все так делали, когда застревали на обочине.
– Вот черт! – вырвалось у меня, пока я разглядывала то, что считала аккумулятором.
Я полезла в задний карман и достала новый смартфон, в памяти которого оказалось всего несколько номеров. Я попыталась дозвониться Эми, но она не ответила. Она ушла в библиотеку, писать эссе для поступления в колледж, так что, возможно, включила беззвучный режим. Но потом я вспомнила, что так и не вернула Эми ее телефон – он все еще валялся в моей комнате. Так что следующим я набрала номер Уэсли.
– Здравствуй, Соня.
– Не смешно, – ответила я. – Послушай, ты сейчас занят?
– Мы смотрим фильм. А что?
Я расслышала в трубке чей-то отдаленный смех и догадалась, что они, должно быть, дома у Бьянки.
– Герт сдохла.
– Кто?
– Моя машина.
– Ох… ладно. Где ты?
Я все ему объяснила, и он сказал, что они выезжают прямо сейчас. Я нажала отбой и, вздохнув, сунула телефон обратно в карман.
– Черт бы тебя побрал, Герт, – сказала я, опираясь рукой на капот. – Имей совесть, женщина.
Я позвонила в книжный магазин, но никто не ответил. Я собиралась предпринять еще одну попытку, когда услышала, что меня кто-то окликнул:
– Эй! С тобой все в порядке?
Я подняла глаза и увидела, что рядом со мной тормозит «Хонда». Парень с копной растрепанных каштановых волос высунул голову в окно. Рядом с ним, на пассажирском сиденье, я разглядела симпатичную брюнетку. Оба были немногим старше меня.
– Я в порядке. Только вот с машиной беда.
«Хонда» съехала на обочину и остановилась в нескольких метрах впереди, чтобы не мешать проносившимся мимо автомобилям. Парень и брюнетка вышли из машины и направились ко мне.
Я напряглась, думая о том, что в ужастиках именно так все и происходит, и надеясь, что Эми отомстит за мою смерть – невзирая на возникшие между нами трения. Но потом до меня дошло, что мы стоим на оживленной трассе средь бела дня, и вряд ли умные серийные убийцы будут настолько беспечными.
– Извини, – сказала брюнетка, заметив мою настороженность. Ее лицо было смутно знакомо, но я никак не могла вспомнить, где мы могли встречаться. – Просто у Натана комплекс доброго самаритянина. Обещаю, мы не станем тебя похищать.
– Именно так говорят опытные похитители, – заметила я.
Девушка, в толстовке с эмблемой Университета Кентукки, прыснула, и ее голубые глаза блеснули.
– Это не комплекс доброго самаритянина, – возразил Натан. – Это называется быть порядочным человеком. Попробуй как-нибудь.
– Спасибо, но я воздержусь.
Они уставились друг на друга с улыбкой, и у меня вдруг возникло чувство, что я вторгаюсь в нечто интимное. Опасаясь, как бы они не набросились друг на друга прямо здесь, на шоссе, я кашлянула.
– Да, – сказала я. – Все в порядке. Просто автомобиль дерьмовый. Мои друзья уже в пути.
– Вот видишь, ей не нужна наша помощь, – сказала девушка. – Давай оставим ее в покое. Я замерзла.
– У тебя печка работает? – спросил меня Натан. – Может, подождем их вместе в нашей машине?
– О, я не…
– Я стараюсь убедить ее, что мы не похитители, – вмешалась девушка. – А ты портишь все дело.
Натан рассмеялся:
– Извини. Уитли права. Мы не собираемся тебя похищать.
– Постой. – Я взглянула на брюнетку. И вдруг поняла, почему она кажется мне такой знакомой. – Уитли? Уитли Джонсон? Ты – дочь Грега Джонсона?
Уитли слегка напряглась:
– Да.
– О боже, – воскликнула я. – Клянусь, я не из тех неистовых фанаток, но твой отец – потрясающий.
– Да, так говорят.
– Однажды он заплатил за мой бензин!
Уитли выслушала это сообщение так же равнодушно, как и Райдер, когда я рассказала ему про тот случай. На ее губах появилась рассеянная, снисходительная улыбка, и я догадалась, что выгляжу полной идиоткой.
Но у меня вдруг появилось желание дождаться Бьянки и Уэсли в их машине.
Мы втроем сели в «Хонду» – я скользнула на заднее сиденье, – и Натан врубил печку. Я с любопытством слушала их разговоры – об учебе, об их планах на уик-энд, каких-то нелепых семейных разборках в Рождество, – и только тогда вспомнила, что эти двое – не только пара, но сводные брат и сестра.
Волна слухов о них прокатилась пару лет назад, вскоре после того как Грег Джонсон переехал в Гамильтон. Его дочь Уитли уже имела репутацию заядлой тусовщицы, но сплетен стало больше, когда она начала встречаться с сыном своей мачехи. Слухи пошли на убыль, как только Натан и Уитли уехали в колледж, но разгорались с новой силой, когда ребята возвращались домой на каникулы.
