— Вы не посмеете!
— Ты должен мне. Расплатись.
— Я расплачусь. Обязательно расплачусь. Дайте мне хотя бы час.
Хозяин бара опустошил карманы молодого человека, забрав все деньги до последнего юаня, и вдобавок взял у него ботинок — для гарантии, что тот непременно вернется и принесет долг.
После того как молодой резчик вышел из бара, всем своим видом изображая попранное достоинство — насколько это вообще возможно для человека в одном ботинке, — в глубине заведения из-за столика поднялась закутанная в плащ фигура. Во время попойки этот человек оставался единственным посетителем бара, который не пил, и теперь он последовал за юношей. Люди, позволявшие себе трижды обнести посетителей бара выпивкой, неизменно привлекали внимание опозоренного и изгнанного Красного Шеста, который был главным помощником бандита Ту до появления Лоа Вэй Фэня.
Когда молодой человек отворил дверь мастерской прославленного Резчика, интерес Красного Шеста возрос многократно. Выходит, это — сын Резчика, и теперь он намерен обокрасть папашу. Интересное открытие, вот только как воспользоваться им с максимальной выгодой?
Вскоре молодой резчик вышел из темной двери мастерской и снова направился в бар — все так же в одном ботинке. Красный Шест шел за ним и, когда юноша, войдя в бар, отдал долг, он вырос перед хозяином заведения и требовательным тоном спросил:
— А не многовато ли ты взял с этого симпатичного молодого человека?
Хозяин бара открыл было рот, чтобы поставить наглеца на место, но, увидев у того на шее татуировку члена триад, сразу осекся.
— Похоже, я ошибся, выставив вам такой счет, молодой господин, — забормотал торговец и, схватив счеты, принялся щелкать костяшками. Секунд через десять на его лице появилась гримаса, по-видимому изображавшая озабоченность, и он стал пересчитывать.
— Хватит придуриваться! — Красный Шест грубо вырвал счеты у него из рук. — Ты обсчитал этого юношу как минимум в два раза. Скажешь, нет?
Хозяин бара побледнел и ничего не ответил.
— Ну, что скажешь? — не отступал Красный Шест.
— Пожалуй, вы правы, и мне ужасно стыдно, что я…
— Тогда отдай ему в три раза больше, чем ты с него содрал, и будем считать, что все по-честному.
Молодой резчик переводил взгляд с одного мужчины на другого и обратно. К его изумлению, торговец отсчитал толстую пачку купюр и протянул их ему, бормоча нечто невнятное, что можно было принять за извинения.
— Так-то лучше, — буркнул Красный Шест и, обращаясь к юноше, добавил: — А вы всегда требуйте счет, молодой человек.
— Да, конечно. Большое спасибо. Могу я угостить вас чем-нибудь? — спросил юный резчик.
— Нет, — ответил Красный Шест, — лучше я угощу вас. Что вы пьете?
Так завязалась дружба, в которой отчаянно нуждался молодой резчик. Наконец-то появился человек, с которым он мог поделиться своими бедами и тревогами. Например, по поводу завтрашнего дня, когда отец узнает о разбитом куске нефрита.
— И что же он сделает?
— Изобьет меня, разрежет на кусочки, заставит работать не разгибаясь… Он может сделать со мной все, что угодно.
Так и прошла эта ночь. Красный Шест уже начал думать, что связался с глупым мальчишкой, который ненавидит отца, но, когда окна окрасились голубизной наступающего утра, парень вдруг выпалил:
— Зато я знаю его тайну! Я все видел!
«Что же это за тайна?» — подумал Красный Шест, но вопросов задавать не стал. Он знал: если человек проболтался о том, что знает какой-то секрет, рано или поздно он обязательно выдаст его.
Когда эти двое в предрассветном сумраке встали из-за стола, за ними, оставаясь в густой тени, внимательно наблюдал еще один человек, на спине которого была татуировка в виде кобры. Сейчас капюшон змеи медленно наполнялся кровью. С тех пор как он убил фань куэй на большом корабле Британской восточно-индийской компании, Убийца входил в число самых доверенных телохранителей бандита Ту. С тех пор он узнал много секретов, но ни один из них не тревожил его больше, чем то, что опозоренный Красный Шест подкатился к старшему сыну Резчика.
Глава двадцать девятая
УБИЙЦА И ЕГО ЖЕНА
По ее мнению, он выглядел просто ужасно, причем процесс деградации стал особенно очевидным в последние годы, когда они виделись лишь раз в месяц. А несколько раз в назначенные дни он так и не появился. Она не знала, чем именно он занимается, но, что бы то ни было, оно накладывало тяжкий отпечаток. Он все более резко критиковал старшего сына за то, что тот не проявляет, как ему казалось, должного усердия в изучении боевых искусств. А вот тем, как идут дела у младшего, он был доволен. Их старший сын начал постигать военное дело только в шесть лет, а младшего он начал тренировать сразу же после того, как тому стукнуло три.
Но больше всего женщину тревожил сам муж. Однажды он заявился домой с едва зажившей раной поперек груди, в другой раз — без одного пальца на правой руке. На все ее вопросы муж отвечал угрюмыми взглядами и злым ворчанием. Это было явным предупреждением. Женщина поняла его и больше не приставала с расспросами.
К плотским утехам он был равнодушен. Когда, оставшись одни, они на супружеском ложе, расположенном над загоном с козами, занимались любовью, он выполнял все, что положено, но, как ей казалось, без всякого желания. А после «облаков и дождя» мужчина засыпал беспокойным сном. Он не кричал, не скрипел зубами, но отдавал команды, приказывая каким-то мужчинам что-то делать. Жена никогда не спрашивала его, кто эти люди и чего он от них хочет.
Утром он просыпался раньше ее и уходил с обоими сыновьями на тренировки, а возвращался неизменно злым на старшего. Младшего он без устали превозносил и нередко перед закатом отправлялся с ним, чтобы еще немного поупражняться.
— Я ненавижу его! — кричал старший сын матери.
— Не смей так говорить! Это твой отец.
— Он ненавидит меня!
— Нет, нет и еще раз нет! Он твой отец и хочет, чтобы ты достиг успеха и смог пойти по его стопам.
— И чем я тогда займусь? Буду убивать предателей?
Женщина не ответила. Ей и самой уже приходило в голову, что ее муж и есть тот самый загадочный убийца, что бродит по улицам Шанхая. Он, без сомнения, обладал навыками, необходимыми для того, чтобы долго не попадаться в сети полиции.
— Мама, но неужели он всего лишь обычный тупой бандит?
Женщина быстро подошла к сыну и прикрыла ему рот ладонью. В глазах ее стояли слезы.
— Он не убийца и не бандит, — сказала она. — Твой отец — выдающийся человек, и на него возложена великая миссия. Ты не должен…
