Морсикато развернул Пьетро за плечи.
— Ступай. Он больше не придет в сознание.
Пьетро направился вниз по лестнице на открытую лоджию, с которой у него столько было связано, и бессильно опустился на табурет. Он и не предполагал, что можно устать до такой степени.
В саду сверкнул светляк, словно искра, пронзив тьму. Пьетро попытался угадать, где сверкнет следующий, когда мигнула еще одна искра. Не угадал и попробовал снова. Снова не угадал. Светляки превратились в игру, глупую, бессмысленную игру, которой Пьетро наслаждался, поскольку она занимала его мозг и он мог хоть какое-то время ни о чем не думать.
Шестое чувство подсказало, что за плечом стоит Скалигер. Даже голову не понадобилось поворачивать.
— Тарват задал мне непростую задачу. И граф тоже, сам того не сознавая. Это что, часть плана?
— Последнее слово за тобой.
— Неужели?
— Пора повзрослеть, мальчик. — Голос звучал ровно. Кангранде не старался произвести впечатление особыми интонациями или обертонами. К ногам Пьетро упал свиток. — Вот, только закончил. — Пьетро знал, что это — официальное признание Ческо наследником. Росчерк пера, более опасный, чем взмах кинжала.
— Твои отец и сестра наверху. Говори что угодно, но имей в виду: ты должен увезти их с собой. И доктора тоже. Что бы ты ни решил.
За спиной застучали каблуки. Кангранде удалился. Пьетро остался один.
По крайней мере, он так думал.
В траве уже несколько минут копошился маленький мальчик — он подкрадывался к светляку. Внезапно мальчик прыгнул, и ладошки его сомкнулись вокруг насекомого. Светляк лучился, освещая костяшки маленьких пальцев. Мальчик слегка развел ладони. Светляк снова засветился ярко, и на лицо ребенка упал зеленоватый отблеск.
Пьетро вспомнил, каким рисовал в мечтах это утро. Он думал о пророчествах, гороскопах, о тяжком бремени, которое легло на детские плечи. В сознании против воли всплыла клятва: «Клянусь прожить жизнь с честью, чтобы перед смертью не о чем было жалеть! Клянусь защищать невинных!» Выбор был сделан.
Улыбаясь от уха до уха, Ческо разжал ладошки. Светляк взлетел, засверкал в темноте, словно звезда. Воздушную тропу его пересек еще один крохотный уголек. Светляки зависли над землей, как влюбленные, которым через несколько мгновений суждена вечная ночь.
Послесловие
ИСТОРИЧЕСКИЕ ОПРАВДАНИЯ И ЛИТЕРАТУРНЫЕ ДОПОЛНЕНИЯ
Теперь, когда роман закончен, прочтите эти заметки.
Источники мои были многочисленны и разнообразны. Основные из них — «Отдаленное зеркало» Барбары Тучман, «Читая гороскоп Данте» Аллисон Корниш, «Азимовский путеводитель по произведениям Шекспира» Айзека Азимова, а также целый ряд вариаций на тему Ромео и Джульетты (по иронии судьбы, опубликованных издательством при Университете Данте). К вариациям относятся работы Мазуччо, Луиджи да Порто, Банделло и, конечно же, самого великого Шекспира. Кроме того, я использовал увесистый том (№ 1) под названием «Повести и драмы, послужившие для Шекспира источником вдохновения», являющийся репринтом «Трагической истории Ромеуса и Джульетты» (запредельно длинной и нудной) за авторством Артура Брука.
В плане историческом наиболее важной оказалась «История Вероны», написанная сто лет назад А. М. Аллен. Хотя госпожа Аллен многие легенды принимает за чистую монету, ее анализ исторических событий, а также понимание характеров и подоплеки политических интриг поистине удивительны. Кроме того, госпожа Аллен — прекрасный стилист, так что ее произведение помимо огромного количества полезной информации доставило мне не меньшее количество удовольствия. Я в долгу перед библиотекой Ньюберри в Чикаго и библиотекой при аспирантуре Мичиганского университета за то, что они предоставили мне экземпляр «Истории Вероны» и еще несколько бесценных для историка книг. За личный экземпляр «Истории Вероны» я должен сказать спасибо Barnes&Noble Online — благодаря этому сайту я имел возможность читать и при этом не занимать лишнее место на книжной полке.
Также я получил огромное удовольствие от книги «Падуя при да Каррара» за авторством Бенджамина Дж. Коля, которую мне предоставил все тот же Мичиганский университет.
Чтобы узнать подробности о семье Данте, я обращался главным образом к книге «Dante e Gli Allighieri a Verona» за авторством Э. Карли. За информацию более личного характера я должен благодарить графа Середжо-Алигьери, прямого потомка Пьетро. Граф любезно пригласил меня и мою жену к себе в поместье и на виноградники, приобретенные Пьетро в 1353 году, и не пожалел на нас ни времени, ни красноречия, ни вина — пожалуй, лучшего вина, которое мы когда-либо пробовали.
Хотя я читал «Божественную комедию» и в переводе Лонгфелло, и в переводах, сделанных для издательства «Penguin», все же для цитат я выбрал перевод Роберта и Жана Холландеров — на мой взгляд, он более точный, кроме того, комментарии переводчиков выше всяких похвал (правда, слабонервным их лучше не читать).
Для того чтобы возможно точнее описать дуэль, я проштудировал том Ханса Тальхоффера, мастера фехтования и ближнего боя, жившего в пятнадцатом веке. Его иллюстрированное пособие использовалось не одним поколением — сначала рыцарей, потом писателей. Именно из сего труда я выудил овальный щит с копьем, который и вручил своему герою Пьетро.
Однако настоящее сокровище попалось мне в руки в последнюю минуту — то была «Энциклопедия Данте». Несмотря на совершенно случайно затесавшуюся в нее ошибку (Луций Юний Брут, который убил Тарквина, уж конечно не был сыном Марка Юния Брута, который убил Цезаря!), попытка собрать как можно больше сведений о великом поэте и его произведениях поистине впечатляет.
Когда я уже готов был сдать «Королей Вероны» в печать, я наткнулся на «Влюбленного Данте» за авторством Харриет Рубин, и эта книга позволила мне вдохнуть неповторимый аромат эпохи — мне открылось, с какой стороны шляпы гвельфы имели привычку прикалывать перья, и еще масса милых пустячков.
Многие другие книги, которыми я пользовался в процессе работы над «Королями Вероны», были написаны на итальянском, немецком и латинском языках. Соответственно, надо было худо-бедно знать перечисленные языки. Несмотря на то, что мой итальянский неуклонно прогрессировал, я был вынужден прибегать к помощи переводчиков. Благодарю миссис Сильвию Джорджини (переводчицу с итальянского), профессора Мичиганского университета Мартина Уэлша (переводчика с немецкого) и моего друга еще со студенческих лет профессора Джона Лобера за помощь в переводах с латыни.
Кроме того, мне помогали и ныне здравствующие веронцы. Антонелла Леонардо из министерства культуры проявила нездешнюю доброту и любезность, отвечая на мои вопросы и устраивая для нас с женой встречи с удивительными людьми, каковых людей было не меньше полудюжины. Именно благодаря Антонелле прямой потомок Данте, граф Середжо-Алигьери, и пригласил нас в свое поместье. Граф немало поведал нам об истории своей знаменитой семьи и показал дом, купленный Пьетро еще в 1353 году.
