– И большой залог? – сухо полюбопытствовала Ирина.
– Пятьсот долларов. – Катя громко засопела. – Мне Валек оставил денег, и еще я панно продала…
– Какое панно? – растерялась Ирина. – Ты же в последнее время не работаешь совсем.
– Из старых запасов. – Катя отвела глаза.
– Катька, тебя убить мало!..
– Девочки, да что вы расстраиваетесь? – снова оживился мужчина мечты. – Если мы договоримся и я начну работать, вам вернут залог!
– Честно говоря, – Ирина смерила его неодобрительным взглядом, – я сильно сомневаюсь, что вы подходите для той работы, которая предстоит. Я представляла себе несколько другого человека.
– Это почему же? – Мужчина мечты побагровел. – Кто меня нанимал, конкретно до сих пор не жаловался. Конкретно ни разу! Я по жизни все могу. Мне, дамочка, такие слова даже обидно от вас слышать. Это, типа, совсем не по делу. Вы меня еще реально не видели, а уже такую пургу гоните! Если бы вы не были, типа, женщиной, так пришлось бы ответить за базар!
– Ирка, – Катерина всхлипнула, – а может, он и правда справится? С виду он такой представительный!
– Что есть, то есть, – Ирина тяжело вздохнула, – представительности у него не отнимешь. Только поможет ли она в нашем случае? Вряд ли мой муж поверит…
– Не, девочки, вы мне конкретно скажите, типа, чего делать надо?
– Надо, чтобы от нее отвязался муж, – торопливо заговорила Катя. – В том смысле, что это бывший муж. Он сам от нее уехал, а теперь вдруг возвращается и предъявляет права. Конкретно! – добавила она, чтобы собеседнику стало понятнее.
– Во козел. – Мужчина мечты привстал и угрожающе скрипнул зубами. – Я ему, типа, конкретно растолкую. Типа, что упало, то пропало, и нечего на чужие пироги пасть разевать.
– Это не совсем то, – робко вставила Катерина, – мы вообще-то хотели, чтобы муж поверил, что место занято, то есть что у Иры кто-то есть, и ему незачем суетиться…
– Чего непонятного? Не дурак! Я ему в момент это растолкую! У меня все понятливыми становятся! – Он выложил на стол пудовые кулаки. Кулаки действительно выглядели очень убедительно.
– Ирочка, – Катя повернулась к подруге, – может быть, попробуем? Вдруг что-нибудь получится?
– А что нам остается? – Ирина тяжело вздохнула. – Нам сделали предложение, от которого невозможно отказаться.
– Вот и отлично! – Неандерталец довольно потер руки. – Не волнуйтесь, все будет реально! А сейчас все-таки выпьем за знакомство! За счет фирмы! – И он снова широко улыбнулся.
Катя нажала на кнопку звонка, и из-за двери донеслась заливистая птичья трель.
– Что, она птицу какую-то завела? – Катерина удивленно уставилась на дверь. – На Жанку это совсем не похоже.
– Какую птицу, – Ирина рассмеялась, – у нее любая птица на второй день сдохнет от отсутствия ухода и внимания. Это звонок такой.
– А! А что же она тогда не открывает?
Катя еще раз позвонила. На этот раз дверь почти сразу открылась. На пороге стояла Жанна с кипой газет в руках. Чтобы газеты не рассыпались, она придерживала их подбородком, поэтому говорила несколько невнятно, растягивая слова:
– При-ивет! Вы пока иди-ите на кухню, сварите себе ко-офе…
– А ты что делаешь? – удивилась Катя. – Наводишь в доме порядок?
– Ка-какой порядок, – недовольно проговорила Жанна и по своему обыкновению попыталась энергично взмахнуть рукой. При этом все газеты, естественно, рассыпались.
Жанна опустилась на четвереньки и глухо заворчала:
– Я вам сказала: идите на кухню! Говорят тут, понимаешь, под руку…
Катя с Ириной прошмыгнули мимо нее: раздражать Жанну, когда она в таком состоянии, опасно для жизни. Ирина достала джезву и занялась приготовлением кофе. Катя открыла холодильник и грустно проговорила:
– Вот что это такое? Холодильник, как всегда, совершенно пустой. Разве так можно жить?
– Катька, прекрати, – беззлобно бросила через плечо Ирина. – Ты повторяешься!
– А если я не могу пить пустой кофе? – проворчала Катерина. – Не принимает его мой организм. Тем более что пьем мы его каждые пять минут. У меня от вашего кофе скоро глаза на лоб полезут!
– Не пей, – Ирина пожала плечами.
– Ага, вы, значит, будете пить, а я на вас должна смотреть и выделять обильную слюну?
Ирина хотела ответить, что ей самой этот кофе уже осточертел, но в это мгновение на кухню ворвалась Жанна. Она была, по выражению поэта, вся как божия гроза. Глаза сверкали, щеки пылали румянцем. В руке Жанна, как флаг, сжимала газетный лист.
– Вот оно! Я нашла!
– Что ты нашла, Жанночка? – Ирина заботливо подставила подруге стул и протянула чашку, добавив вполголоса: – Прямо не знаю, давать ли тебе кофе? По-моему, ты и так слишком возбуждена.
– Ничего я не возбуждена! – Жанна одним глотком осушила чашку, расстелила на столе газету и с победным видом ткнула в нее пальцем: – Вот, читайте! Не зря я просмотрела все городские газеты за последнюю неделю!
– Известная певица Аделаида вступила в общество защиты ангорских кроликов, – с выражением прочитала Ирина. – Жанка, почему это тебя так взволновало? Мне казалось, ты не проявляешь никакого интереса к кроликам, тем более ангорским.
– Да не там! Где ты читаешь? – Жанна схватила газету и прочла: – «Завтра в наш город прибывает американский миллионер, любитель искусства и меценат Билл Йейтс. По непроверенным сведениям, господин Йейтс намерен провести переговоры с дирекцией Государственного Эрмитажа об организации в Вашингтоне выставки шедевров из коллекции музея в обмен на петербургскую выставку полотен из своего собрания. Пресс-служба Эрмитажа, однако, не подтвердила эти сведения». И не подтвердит! – закончила Жанна. – Ирка, ты сварила кофе? Налей мне чашку!
– Но ты же только что одну выпила!
Жанна удивленно уставилась на свою чашку со следами кофейной гущи.
– Странно. Я не заметила.
Ирина села за стол напротив нее, подперла рукой подбородок:
– Ты не можешь объяснить, чем тебя так взволновала эта заметка? Я как-то не врубаюсь.
– Неужели не понятно? – Жанна смотрела на подруг, как на неуспевающих первоклассниц. – У меня крадут камею, и почти тут же прилетает Йейтс!
– Прости, дорогая, – подала голос обиженная Катерина, – может быть, я очень тупая, но мне не понятно. Я даже не знаю, кто такой Йейтс. Можешь меня расстрелять, но это так.
– А вот тебе это непростительно, ты же художник! Йейтс, если хочешь знать, крупный коллекционер, владелец частного музея. И еще он совершенный фанатик. Обычно коллекционеры не ездят сами на аукционы, не ведут переговоры – посылают своих агентов, адвокатов и специалистов по искусству. Но Йейтс не таков. Услышав, что где-то можно купить еще один шедевр, он срывается и летит на другой конец света, только чтобы скорее увидеть будущее приобретение. И платит, не торгуясь, любые деньги!
