Когда они свернули на Миллионную, Жанна остановилась.
– Теперь ясно, куда его везут, – устало выдохнула она, – не в гостиницу, а в апартаменты. Дальше ехать нельзя, как бы они нас не заметили. Придется пешком.
Они осторожно вылезли из машины. Катерина просилась тоже, обещала, что снимет приметный пиджак, но Жанна была неумолима.
– А вдруг у охранника глаз наметан и они узнают тебя даже в другом прикиде? Сиди здесь и не чирикай, мы скоро.
Дом был старый, четырехэтажный, очень красивый, недавно после реставрации.
– Знаю я этот дом. – Жанна подмигнула ему, как старому знакомому. – Клиент у меня как-то был, такой богатый татарин из Казани. Всей семьей приехали: он сам, три жены и еще дети, уж не помню, сколько их было. В этом доме апартаменты сняли, татарин в гостинице жить не захотел, чтобы никто на его жен не пялился. Хотя, откровенно тебе скажу, там и смотреть-то не на что было – в том смысле, что замотаны они все по самые глаза.
Ирина пригляделась к окнам. Вот на третьем этаже дружно упали занавески.
– Там он, – удовлетворенно констатировала Жанна. – Идем к машине, Ирка, нечего здесь мая- чить.
Катя встретила их вопросительным взглядом.
– Катерина, ты свое дело сделала, можешь отправляться домой, – распорядилась Жанна, – а мы с Иркой переоденемся и пойдем в ресторан. Здесь нам больше делать нечего.
– Только я сначала Яшу проведаю. И еще домой нужно заехать, потому что вечернее платье я к Катьке не взяла.
Жанна так торопилась, что не спросила, с какого перепуга Ирина живет сейчас у Кати, да еще и не одна, а с Яшей. Условились встретиться у Жанны дома.
– Куда ты так несешься? – Катерина, пыхтя, еле поспевала за подругой. – Ирка, что вдруг за пожар?
– Что-то я за Яшу беспокоюсь, – призналась Ирина. – Оставили его одного в незнакомом доме, а он не привык долго быть один.
Дальнейшие события показали, что волновалась Ирина не напрасно. Уже на подходе к дому они заметили группу соседок у Катиного подъезда. Издалека они походили на пчелиный рой, которому предстоит выгнать из родного улья непрошеного гостя, – так же недружелюбно поглядывали на дверь и угрожающе гудели.
Ирина попыталась было незаметно проскочить мимо, но не вышло. Катя непременно должна была выяснить, что же случилось. Она громко поздоровалась сразу со всеми, и небольшая группа тут же распалась. Соседки уставились на них весьма неодобрительно.
– Катерина Михайловна, – выступила вперед крашеная тетка не первой молодости, – должна вам заметить, что это форменное безобразие!
– Какое безобразие? – растерялась Катя.
– Форменное! То, которое вы устраиваете в квартире в отсутствие вашего мужа! – сурово отрубила тетка.
От такой постановки вопроса Катя совершенно растерялась. Пришлось Ирине вмешаться.
– Что, собственно, произошло? – холодно поинтересовалась она. – Вы вообще кто?
– Что значит «кто»? – возмутилась тетка. – Я Недужная!
– Да? – Катя наконец вышла из ступора. – А с виду не скажешь, выглядите вполне здоровой.
Стоявшая ближе всех худенькая старушка фыркнула и закусила губу, чтобы не расхохотаться, а рыжая тетка налилась свекольным румянцем.
– Недужная – моя фамилия! – заорала она. – Мой муж, генерал Недужный…
– Простите, – прервала ее Ирина, – вы не могли бы покороче, мы спешим. У вас неприятности? Мы вас залили?
– Хотела бы я знать, каким образом вы можете меня залить, если квартира профессора Кряквина на пятом этаже, а я живу на шестом?
Ирина хотела спросить, какого черта тогда зловредная тетка скандалит и не дает им с Катькой пройти, но благоразумие перевесило.
– Целый день из вашей квартиры, Катерина Михайловна, стук, грохот, возня и вой! – возмущалась генеральша. – Целый день такие подозрительные звуки! Я как главный уполномоченный по подъезду имею полное право знать, что там у вас происходит. И еще хотелось бы напомнить, что муж ваш, Катерина Михайловна, в данное время в отъезде, и еще неизвестно, как он посмотрит на то, что вы устроили в его квартире какой-то вертеп! Мы здесь живем очень давно, наш подъезд в доме всегда был образцовым. И мы не потерпим, чтобы посторонние личности, которые без году неделя…
– Слушайте, со своим мужем она как-нибудь разберется без вас, – не выдержала Ирина. – Ни за что не поверю, что профессор просил вас вмешиваться в воспитание его жены.
– А зря! – припечатала генеральша и удалилась, оставив таким образом за собой последнее слово.
– Не завидую я генералу Недужному, – вздохнула Ирина.
– Правильно делаете, – согласилась худенькая старушка, – он давно умер. А наша генеральша все никак не может командирские замашки бросить. Но уж очень шумно у вас сегодня весь день, здесь она права. Я сначала и не поняла, что происходит: воет кто-то, да так жутко… Мы же не знали, что вы собаку завели. Ужас берет от ее воя, прямо собака Баскервилей.
– Да что вы, – возмутилась Ирина, – Яшенька – кокер-спаниель, очень милый и деликатный песик. И такой воспитанный!
– Вам виднее, – вздохнула соседка.
Катя пробормотала извинения и ринулась вверх по лестнице. За дверью квартиры царила тишина.
– Вот видишь, – сказала Ирина, – твои соседки просто наговаривают на Яшу. А этой генеральше я бы сказала пару ласковых слов, если бы не так торопилась.
Они вошли в квартиру и застыли на пороге, как изваяния.
Длинный полутемный коридор выглядел так, как будто здесь только что закончилась битва двух африканских племен. Жуткие маски из черного дерева, до сих пор мирно висевшие на стенах, теперь угрожающе перекосились, а одна упала и валялась на полу. Африканские копья-ассагаи упали с подставок, и одно умудрилось проткнуть пасть чучелу крокодила. Серая обезьяна еще больше выпучила стеклянные глаза, очевидно, от страха. В довершение ко всему пол в коридоре устилали пух и перья какой-то неизвестной птицы.
Ирина пришла в себя первой – долг призывал ее вырвать Яшу из лап неизвестных злоумышленников.
– Яшенька! – крикнула она.
Ответом ей была полная тишина. Такая тишина наступает после битвы, когда жестокие победители уже добили раненых, а пленников увели с собой, чтобы съесть их в более комфортной обстановке.
– Боже мой, Катька, – застонала Ирина, – Яшу, наверное, съели неизвестные злоумышленники!
– Не думаю, – зловеще прошипела Катя. – Яша, немедленно иди сюда!
Ирина уже устремилась в дебри квартиры.
– Это кабинет Валека, – завопила Катерина и грудью стала на защиту священной территории мужа, – туда даже я не захожу!
В следующей комнате были свалены какие-то тряпки, которые при ближайшем рассмотрении оказались Катиными лоскутками.
