– Силен, – восхитился парень, – с размахом человек действует!
– Но я гордая женщина! – не унималась Катерина. – Я не стала плакать, рвать на себе волосы и жаловаться в полицию. Не стала звонить его матери. Не обивала пороги его новой квартиры, хотя имела полное право прийти и поглядеть ему в глаза! Я выбросила бы этого человека из своей жизни…
– Он и сам ушел, – тихонько уточнил прода- вец.
– Я запретила бы себе даже думать о нем! – с пафосом воскликнула Катя. – Но дело в том, что он, этот презренный тип, позволил себе крайнюю степень подлости. Он украл у меня самое дорогое – бабушкину память!
– Зря смеетесь, молодой человек, – заметила Жанна, – бабушкина память – это очень ценная вещь. И не одна.
– Платиновое кольцо с изумрудом, набор серебряных столовых ножей на подставке и плюшевый альбом с фотографиями, инкрустированный перламутром и слоновой костью с застежками из чистого серебра, – добросовестно перечислила Катя.
– Тяжелый случай, – согласился продавец. – Так чем я могу помочь?
– Нам нужны отмычки, – оживилась Жанна. – Желательно хорошие, потому что замки в квартире у ее мужа новые и дорогие.
– Ясненько, – повеселел парень. – Сделаем в лучшем виде!
Он покопался под прилавком и вытащил связку отмычек. Потом выбрал Жанну как самую разумную из двоих и показал, как ими пользоваться.
– И вот еще что, – спохватился он напоследок, – сигнализация у этого козла есть?
– Да кто же его знает, – растерялась Катя, – что у него там есть.
– Тогда держите на всякий случай подарок от фирмы. – Парень протянул Жанне жесткую пластиковую карточку. – Этим можно отключить сигнализацию. Вряд ли она у вашего бывшего какая-нибудь супернавороченная.
– Спасибо, спасибо вам! – Катерина прижала руки к груди и раскланялась. – Я вам так благо- дарна!
На прощание продавец пожелал им поскорее добыть все, что у них пропало. Он даже не подозревал в эту минуту, что попал в самую точку.
– Катька, у тебя просто талант, – прошептала Жанна, когда они вышли. – Может, тебе переквалифицироваться в артистки?
– Все дело в пиджаке, – ответила честная Катя.
Ирина, крепко сжимая в руке Яшин поводок, прогуливалась и тщательно следила, чтобы с одной стороны в обозримом пространстве находилась дверь магазина «Шпионские страсти», а с другой – Жаннина «девятка», которую тоже никак нельзя было упускать из виду. Переулок был достаточно безлюдным, чтобы автомобильные воры чувствовали себя здесь совершенно свободно.
Подруги что-то задерживались, и Ирина собралась уже было зайти в магазин, как вдруг у нее зазвонил мобильный.
– Мама, – Наташка говорила каким-то сдавленным голосом, – ты не могла бы прямо сейчас приехать домой?
– А что случилось? – Ирина мгновенно забеспокоилась. – Ты заболела?
– Нет, – Наташка едва слышно хрюкнула, – со мной все в порядке.
– А папа?
– Его нет дома. Он сегодня утром собрал чемоданы и переехал к бабушке. Ключи оставил себе, сказал, что еще зайдет, и не раз.
– В квартире все в порядке? – продолжала допрос Ирина. – Ты не залила соседей и не подожгла дом?
– Да все в норме! – отмахнулась дочь и снова захрюкала.
Наконец до Ирины дошло, что Наташка просто давится от смеха.
– Возьми себя в руки, – строго сказала она, – и расскажи все толком.
– Тут пришел какой-то тип, говорит, что он из агентства «Тамара». – Наташка замолчала, чтобы в очередной раз похрюкать.
– Такой здоровый, плечи широкие, шеи вовсе нет, а вместо нее золотая цепь? – заволновалась Ирина. – Константином зовут? Да какого черта он приперся, мы же не договаривались!..
– Ни капли не похож, совсем наоборот: маленький, плюгавенький, лет так прилично, в очках. Зовут Павел Лаврентьевич.
– Как же ты пустила в дом совершенно незнакомого человека? – рассердилась Ирина.
– Он сказал, что у вас с ним договор, что произошла ошибка и что ему обязательно нужно повидаться с Ириной Анатольевной Снегиревой, то есть с тобой. Я пыталась ему втолковать, что ты сейчас по этому адресу не живешь, но он сказал, что, раз ты отказываешься, потом должна будешь заплатить неустойку в размере пятисот долларов. У тебя что, пятьсот баксов лишние, что ли?
– Нет, конечно! – возмутилась Ирина и подумала про себя, что Катьку она непременно убьет.
– Мам, если бы ты его видела, ты бы со смеху умерла, – зашептала Наташка и снова захрюкала.
– Выпей воды, – посоветовала Ирина. – Я сейчас приеду.
Она рванула к машине и столкнулась с подругами, которые как раз вышли из «Шпионских страстей».
– Все отлично! – радовалась Катька. – Отмычки у нас есть, остается претворить в жизнь твой план, Ирка!
– Это нужно сделать непременно завтра, – по-деловому сказала Жанна, – потому что именно на завтра у Йейтса назначена встреча с руководством Эрмитажа. Пока вы кокетничали в ресторане со своим снежным человеком, мне удалось кое-что разобрать из их разговора. Охрана, разумеется, пойдет с ним, так что можно надеяться, что в квартире никого не будет.
– Катерина, – строго сказала Ирина, – что еще за история с очередным типом из агентства «Тамара»? Снова ты за свое?
– Почему сразу я? Как вчера с Костей простились, так я молчок, – открестилась от подозрений Катя.
– Костя здесь ни при чем. Ко мне домой явился какой-то Павел Лаврентьевич и утверждает, что у меня с ним договор!
Катька прижала руки к сердцу и сделала честные глаза.
– Ей-богу, ни сном ни духом!
– Говорит, если его подальше послать, придется неустойку платить – пятьсот долларов!
– Ой, – пискнула Катя, – мне же еще залог не вернули…
– Это уже серьезно, – возмутилась Жанна. – Едем сейчас к Ирке и выведем того типа на чистую воду!
Дверь им открыла Наташка, ужасно встрепанная и кусающая губы.
– Где он? – сурово спросила Жанна. – Где этот подозрительный тип?
– На кухне, – зашептала Наташка, – чаю потребовал. А у нас ничего сладкого нет, так я ему сухих баранок дала. Мама, можно я в своей комнате посмеюсь тихонько? Сил больше нет…
– Только в подушку, – строго сказала Ирина, вспомнив свое пионерское детство.
После отбоя в лагере всегда ужасно хотелось смеяться, а вожатые были злые, как черти. Вот и приходилось бедным пионерам зажимать рот подушкой.
На кухне сидел хрупкого вида мужчина и пил чай, размачивая в нем сухую баранку. Увидев трех дам, он встрепенулся, поднял голову и приятно улыбнулся. Сразу стало видно, что лет ему никак не меньше пятидесяти. У Ирины даже мелькнула мысль насчет вставной челюсти, уж больно зубы при улыбке выдавались вперед. И еще у этого типа была странная прическа: все волосы аккуратно зачесаны с затылка на лоб.
