— Нет. Сказал просто: «Следят за мной, Олег, по пятам
ходят». Я ему: «Кто следит?» — «Сам не знаю, — отвечает. — Не видел
ни разу рожу этого гада, но спиной чую». Вы бы поверили? Хотя, знаете, парень
он был довольно странный.
— В каком смысле? — насторожилась я.
— О себе никогда не рассказывал. Я даже толком не
понял, откуда он. Вроде был женат, а вроде нет. Город наш выбрал из-за подруги,
это понятно. Но все равно.., вроде как не хотел, чтобы о нем что-то знали. Где
воевал, тоже помалкивал, хотя это тоже понятно. Баб терпеть не мог, все
талдычил: «любая предаст». А чего предавать-то? Он что, тайный агент? Да, вот
еще: к нему друг приезжал. Вовка как раз в запое был, дня два здесь не
показывался. Друг его искал, расспрашивал, как он, и вообще. Сказал, что в
«Заре» остановился, просил ему сообщить, когда Вовка появится. Фотку показывал…
— Фотографию Петрова? — уточнила я.
— Ну, вроде…
— Что значит «вроде»? — неожиданно вмешался
Ковалев.
— Фотка старая, до ранения.
— Подождите, — насторожилась я. — Он что,
после ранения очень изменился?
— Так ему при взрыве всю физиономию раскрошило.
Пластическую операцию делали. Говорит, по кускам сшивали.
— А в его вещах случайно нет фотографии?
— Ваши все взяли, но у меня своя есть, мы как-то здесь
вместе фотографировались. Сейчас принесу.
Васин поспешно поднялся и удалился, а минут через десять
вернулся с фотографией. На ней было трое мужчин: один из них Васин, лица других
слегка нетрезвые, но без видимых увечий. Васин ткнул пальцем в того, что
справа:
— Это Вовка.
Мы с Алексеем Дмитриевичем переглянулись.
— По-моему, никаких следов операции, — все-таки
произнесла я.
— Да, заштопали будь здоров. Шрамы были, но под
волосами их не видно. Если бы он мне их не показывал… За ухом, например, был
шрам, заметный…
— И человек на фотографии, которую показывал его
предполагаемый друг, не был похож на Петрова?
— Ну.., не очень. Понимаете, доктора сделали Вовке
практически другое лицо. Так он говорил.
— А Петров встречался с другом?
— Вряд ли. Когда я ему про того рассказал, заявил, что
никаких друзей не ждет. Даже особого любопытства не проявил, хоть я и советовал
заглянуть в «Зарю».
— А какие-то координаты тот друг оставил?
— Нет. Сказал, что зовут его Юрий и что Вовка поймет,
кто такой.
— Но Вовка не понял, а после этого решил, что за ним
кто-то следит?
— Точно. — Васин нахмурился, а потом добавил:
— Да.., странно как-то. Так вы думаете, его вовсе не по
пьяному делу убили?
— Ведется следствие, — туманно ответила я.
— Понятно.
— Вспомните, как этот друг выглядел.
— Как выглядел? Да обыкновенно. Лет тридцати, высокий,
крепкий.., особых примет не было. Если честно, я его плохо помню. То есть, если
встречу, наверное, узнаю, а так…
— Я могу взять фотографию?
— Берите, — пожал он плечами. — Если надо…
— А скажите, о пластической операции Петров вам
рассказал до или после появления друга?
— После, — ответил Васин и взглянул на
меня. — То есть об операции мне сказал этот друг, когда фотку показывал и
объяснял, что теперь Вовка может и не быть на нее похож. А уж когда я с Вовкой
разговаривал, он подтвердил и про ранение рассказал.
Мы поспешили проститься.
— Странно, что наше появление не вызвало у парня
удивления, — заметила я, когда мы были в лифте. — Ведь он служит в
милиции…
— А чего удивляться? Правая рука не знает, что делает
левая. Сам мент и давно привык. Одни приходят, потом другие…
Но я Ковалева уже не слушала, переваривая новую информацию.
— Так-так, значит, пластическая операция, изменившая
внешность… Неприкаянный дядя, почти что бомж, но с боевым прошлым… Появляется
бывший сослуживец, к которому он не испытывает интереса, а вслед за этим ему
начинает казаться, что за ним следят… Что скажете?
— В самом деле занятно. Кто-то искал бывшего
спецназовца, а когда нашел… Гость из прошлого?
— Похоже, что так. Второй убитый — дальнобойщик. Как
там его?
— Прибытков Геннадий Степанович.
— А у вас хорошая память, — похвалила я.
— Не жалуюсь, — хмыкнул мой спутник и назвал
адрес.
Я кивнула:
— Через двадцать минут будем там.
— Вдова его вам дверь не откроет, — усмехнулся
Ковалев. — В такое время добрые люди по гостям не ходят.
— Так мы не гости и не добрые. Хотя вы правы, —
пришлось согласиться мне после того, как я взглянула на часы. — С вдовой
встретимся завтра. А сейчас можно заглянуть к Агнессе, это как раз по дороге.
Мы с ней уже встречались и вполне можем считаться старыми друзьями. А старые
друзья наведываются в любое время.
— Далась вам эта чокнутая! По-моему, спецназовец
перспективнее. Допустим, убили его из мести, за какие-то старые прегрешения. Но
при чем здесь второй убитый и ваша подруга?
Мы уже были в машине, и отвечать я не стала. Сочла вопрос
риторическим. На повороте свернула под неодобрительным взглядом Ковалева.
Но встретиться с Агнессой не удалось: когда мы въехали в ее
двор, я увидела, что все окна на этаже, где она жила, темные. Скорее всего,
Агнесса уже легла спать. Если мы поднимем ее с постели, вряд ли она охотно
будет беседовать с нами.
— Придется ехать в гостиницу, — вздохнула я.
— Сочувствую, — усмехнулся Алексей
Дмитриевич. — Знаете, а вы настойчивая.
— Ага. У меня еще масса положительных черт.
— Но всем вы их не демонстрируете? — усмехнулся
он.
— Просто вы предвзято ко мне относитесь, мой дорогой
друг. Так и быть, отвезу вас домой.
— Нет, лучше я провожу вас до номера, а домой сам
доберусь. Надеюсь, интерес к нам ребят на темно-синей тачки скорее схож с
любопытством и они далеки от желания причинить нам увечья. Но все же…
