Первая удача — домофон в подъезде отсутствовал, на двери был
обычный кодовый замок. Ковалев, приглядевшись к нему, нажал три цифры, и дверь
открылась. Нужная нам квартира находилась на втором этаже. Меня слегка знобило
от волнения, хоть я и скалила зубы. Нашу встречу с господином Талызиным я
представляла смутно, но надеялась, что некоторое мое врожденное нахальство не
подведет. Глазка на двери не оказалось, и это я тоже сочла удачей. Позвонила,
из-за двери послышались шаги, а потом прозвучал женский голос:
— Кто?
— Анатолий дома? — громко спросила я.
Дверь распахнулась. Девица лет двадцати смотрела на меня с
любопытством, быстро переходившим в неприязнь.
— А вы кто? — спросила она, переводя взгляд с меня
на Ковалева.
Тот легонько ее отодвинул и вошел в квартиру. Я шагнула следом.
— Он у меня куртку оставил, — сообщила я и сунула
ей в руки куртку. Спросила сурово:
— Его?
— Да… А где оставил-то?
— Он дома?
— Да, спит. А ты кто такая вообще?
— А ты?
— Я жена.
— Так он вроде не женат.
— Мы живем в гражданском браке. — Все еще держа
куртку в руках, девица явно прикидывала: сразу мне в физиономию вцепиться или
подождать объяснений. — Да кто вы такие? — не выдержала она.
— Я — девушка его мечты, а это мой брат. Где он спит?
Если не возражаешь, верну куртку лично ему в руки, чтоб потом не болтал, что я
ее заныкала.
Пока девица так и не решила, что ей делать, я направилась в
спальню, кивнув Ковалеву:
— Присмотри за дамой.
— Я сейчас закричу, — честно предупредила она.
— Лучше не надо, — мягко ответил Ковалев. Мягко,
но убедительно. Когда с тобой говорят таким голосом, как-то сразу начинаешь
верить, что орать и вправду ни к чему.
Талызин спал поверх одеяла — без носков и рубашки, но забыв
снять джинсы. Помещение не мешало бы проветрить. На наше вторжение парень
внимания не обратил. Судя по стойкому запаху перегара, причина такой
невнимательности была вполне уважительной. Однако, когда я прилегла рядом с ним
на постель, он заворочался. Я ткнула его локтем в бок, он приподнял голову,
мутно посмотрел на меня, а я улыбнулась и сказала:
— Привет.
— Привет, — буркнул Талызин, оглядел комнату,
перевел взгляд на меня и вновь огляделся. Чувствовалось, что-то в его голове не
укладывается. Наконец свое недоумение он смог выразить словами:
— Ты здесь откуда?
— Я здесь с улицы.
— А почему?
— Потому что добрая.
— Кто?
— Я. Куртка по тебе скучала и домой просилась, я не
могла ей отказать.
— Какая, блин, куртка?
— Твоя.
Он начал приподниматься, но тут в комнату вошел Алексей
Дмитриевич. Парень сделал резкое движение, собираясь вскочить, но я ткнула его
кулаком в солнечное сплетение, и он опять прилег.
— Где девушка? — спросила я Ковалева с
беспокойством.
— Запер в ванной, — ответил он и вздохнул.
— Похвально. Ты знаешь способы втолковать парню, что
дурака валять не в его интересах?
— Два десятка, — ухмыльнулся Алексей Дмитриевич и
подхватил ремень, который валялся на полу возле кровати. Накинул его на шею
парню, лежавшему на животе, и легонько потянул на себя.
— Класс, — кивнула я и наклонилась к самому лицу
Талызина.
— Да вы кто, уроды? — возмутился он.
— Неудачная попытка. Соображай быстрее. Я вернула твою
куртку, так кто я?
— Дура ты припадочная. Да я тебя… — Он хотел схватить
ремень руками, но Ковалев уперся коленом в его спину и предупредил:
— Лучше не рыпайся.
Я уже отметила, Ковалев мог быть очень убедителен. Парень
положил руки перед собой и задышал ровнее. Я скомандовала:
— Отвечать на вопросы сразу, без запинки, а главное,
без вранья! Зачем вам понадобилась девчонка?
— Какая… — договорить он не успел, дернул головой и
захлопал рукой по кровати, как борец, признавая поражение. Ковалев ослабил
хватку. — Да мы и знать не знали ни о какой девчонке.
— А чего возле ее квартиры вертелись?
— Ну…
— Попробуй соврать, и станешь инвалидом. У вас пенсия
по инвалидности полагается?
— Меченый велел за квартирой смотреть, — покаянно
сообщил Талызин.
— Зачем?
— Откуда мне знать? Велел приглядывать, вот и
приглядывали.
— Что, велел просто на окна таращиться?
— Сказал, может появиться мужик. Только сам не верил,
что появится.
— Поясни.
— Я слышал, как он одному пацану говорил: «Дурака
валяем, не придет он».
— Кто он?
— Мужик.
— Что за мужик-то, придурок?
— Мне чо, докладывают? Я человек маленький. Витька,
может, знает, а я ничего.
— Витька у вас за старшего?
— Да.
— Колись дальше.
— Дальше… Целый месяц возле дома проторчали — кроме
ментов, никто квартирой не интересовался. Меченый злился, что ерундой страдаем,
и велел с этим завязывать.
— Меченому кто приказал?
— Он мне не докладывает, — разозлился парень.
— Конспиратор, — съязвил Ковалев. — Что
дальше?
— Я и думать об этой квартире забыл, вдруг едем, а там
свет в окошке и тачка с чужими номерами во дворе. Ну, решили узнать, кто
пожаловал. Вот и все.
— Меченому об этом доложили?
— Само собой.
— А он что?
— Сначала разозлился, орал: мол, упустили и все такое.
Велел из-под земли тех людей достать. Ну, узнали, что девка в «Заре» живет. А
он сегодня вызвал и сказал, чтоб не рыпались.
— То есть девушка вам теперь неинтересна?
— Мне она и раньше была ни к чему.
— За ее машиной кто следил?
