Он перепрыгивает пропасти между зданиями. Приземляется, перекатывается, вновь вскакивает и бежит. Его шаги легки и почти беззвучны. Он огибает дымовую трубу, отталкивается, взмывает в воздух и летит, парит, раскинув в стороны руки, возносясь над городской суетой.
Все его движения грациозны.
Он снова приземляется и продолжает бежать, не замедляя шаг. Следующее здание выше. Он цепляется за пожарную лестницу. Холодный металл обжигает ладонь, мышцы рук напрягаются, когда Мэтт подтягивается и взбирается на карниз.
Новый разгон, новый прыжок с крыши на крышу. С легкостью и спокойствием канатоходца Мэтт балансирует на проводах.
И тут…
…он чувствует сбоку движение. Мэтт замирает, насторожившись, и тут же прячется в тень.
Рядом есть кто-то еще. Мэтт прощупывает окружающее пространство и улавливает запах. Человеческий, приятный. Жасмин, цитрус – свежий, летний аромат духов. Женщина. Мэтт медленно поворачивает голову, пытаясь определить ее местоположение.
Вот она. Он чувствует ее быстрый от возбуждения пульс. Удары то появляются, то исчезают, проносясь мимо него со скоростью ночного экспресса.
Вдох, выдох. Улыбка.
Мэтт выходит на открытое пространство, подставив лицо ветру.
Снова звук. Легкие шаги по крыше.
Ему бросают вызов.
Мэтт пускается в погоню за вторгшейся в его мир незваной гостьей. Она быстра, успевает даже оглядываться и улыбаться ему. Она буквально летит над крышами, удаляясь от Мэтта.
Он не может в это поверить. Это невозможно. Это его мир.
Его территория. Никто не способен знать ее лучше него, но тем не менее нашелся человек, способный оставить его далеко позади, будто их гонка на самом деле – утренняя пробежка в парке.
Тут фигура женщины исчезает за краем крыши. Сердце Мэтта замирает. Она просчиталась, упала и разбилась насмерть.
Он тормозит у края и проверяет, что внизу. Ничего. Ее будто след простыл. Мэтт даже не может больше уловить ее запах – мешает мусорный бак внизу. Мэтт спрыгивает вниз, поскальзывается на чем-то липком и шлепается на задницу.
Раздается смех.
Он резко оборачивается.
Кто-то мягко ступает по асфальту. Мэтт поворачивает голову и видит перед собой кота. Выгнув спину, тот трется о его ногу. Мэтт машинально гладит кота, по-прежнему не понимая, куда пропала девушка.
Смех раздается снова. Мэтт бежит к выходу из переулка и останавливается.
Пахнет жасмином. Вон она.
Направляется в парк.
Мэтт цепляется за ее запах, как ищейка. К аромату духов теперь примешался легкий, отнюдь не неприятный запах пота. Теперь-то ей не уйти.
Мэтт срывает с головы маску, чтобы не мешала, и продолжает погоню.
Девушка играет с ним, не испытывая ни капли сострадания к слепому. Она пересекает оживленную улицу в надежде, что он бросит погоню. Мэтт не бросает и слишком поздно осознает ошибку. Его едва не сбивает машина. Оглушительно гудит клаксон, визжат покрышки, мгновенно возвращая Мэтта в тот судьбоносный день, с которого началась его новая жизнь.
Он отвлекся, как последний болван. Мэтт прыгает, думая, что с легкостью перескочит через крышу автомобиля, но цепляется ногой за фонарь с шашечками и валится в сугроб. Дыхание перехватывает. Поморщившись, Мэтт перекатывается на бок. Снег больно щиплет лицо. Откуда-то снова доносится смех.
Он вскакивает на ноги и продолжает преследование.
Внезапно в ночи раздается крик. Мэтт сворачивает в направлении, откуда донесся звук. Перед ним бетонная дорожка, ведущая в парк. Крик повторяется, на этот раз переходя в тихий игривый смех.
Мэтт спотыкается о какой-то предмет. Он нагибается за ним и понимает, что это кроссовка.
Нахмурившись, Мэтт оставляет ее лежать на месте и шагает дальше. В десяти шагах он находит вторую кроссовку, чуть поодаль – шарф. Потом…
… штаны. И футболку.
А еще дальше, на дереве – трусики.
Что здесь, черт побери, происходит?
Он останавливается под деревом и тянется к ветке.
– Ни с места, извращенец!
Мэтт делает как велено.
– Повернись! Медленно.
Мэтт повинуется. Перед ним двое полицейских: один пожилой, опытный, другой молодой, нервно сжимающий рукоять пистолета. Если понадобится, Мэтт легко их уложит. В конце концов, убежит. Но в таком случае ему придется нарушить правила, а он прекрасно помнит, как сделал это в прошлый раз. В результате погибла девушка.
Больше он подобного не допустит.
– Стив, найди девушку, – говорит старый коп, – а я присмотрю за этим уродом.
Молодой коп поспешно удаляется, а старый лениво подходит к Мэтту.
– Парень, только не делай глупостей.
Мэтт протягивает ему сложенные руки.
– Даже не думаю, сэр. Возникло какое-то недоразумение.
– Ну-ну, обычная песня. Удостоверение личности есть?
Мэтт вздыхает и достает из кармана кошелек. Полицейский внимательно изучает документы. Мэтт готов поклясться, что слышит, как брови копа лезут вверх в недоумении.
– Эээ… тут сказано, что ты слепой.
– Так и есть, офицер.
– Что, совсем слепой?
– К сожалению, да. С детства.
– Так какого черта ты тут забыл в такой час?
– Не мог уснуть, решил прогуляться. Я учусь на юриста, у меня экзамены на носу.
– Слепой юрист? Ну ты, парень, даешь.
Полицейский возвращает ему кошелек. Возвращается молодой коп.
– Ничего не нашел, – отчитывается он. – Ни девушки, ни трупа, ни следов.
– Идем, Стив, нечего тут искать. – Старый коп берет молодого за руку и уводит к машине.
– Что, даже задерживать его не будем? – удивляется Стив.
– За что нам задерживать слепого? За нахождение в общественном месте?
– А он слепой?!
Мэтт оставляет спорящих копов и неторопливо идет к выходу из парка. Он чувствует, что за ним наблюдают и получают от его злоключений несказанное удовольствие.
На следующий день наступает настоящая, суровая зима. Всю территорию университета заваливает крупными, тяжелыми снежными хлопьями. Сугробы высятся не только на тротуарах, но и на подоконниках.
– Не могу понять, – бормочет Фогги сквозь шарф.
– Что именно? – дышит на ладони Мэтт.
Они вместе идут к университетским воротам.
– Я зубрю с утра до ночи, а ты едва заглядываешь в учебники.
– И?
