И он выскочил из комнаты раньше, чем я успел его остановить. Я сердито повернулся к Шону:
– Зачем ты ему это сказал? И что за безумная цена? Я вообще не знаю, нужен мне такой жилец или нет!
Дизель испугался моего резкого тона и зарычал, и мне пришлось его успокаивать, пока я слушал Шона.
– Ну, во-первых, я думал, что он не захочет столько платить. А во-вторых, я решил, что, раз у него алиби, он безопасен, а нам, может быть, удастся вытянуть из него какую-нибудь информацию.
– И какая информация тебе понадобилась? Собираешься расспрашивать его о семье?
Шон усмехнулся:
– Уверен, выспрашивать не придется – он все сам выложит. И среди его болтовни могут оказаться и ценные сведения.
– Ну, может быть… – неуверенно протянул я. И решил: пусть Шон возится со Стюартом, вдруг и правда выведает что-нибудь полезное.
– Ладно, идем, – сказал я и поднялся. – Пора приступить к инвентаризации.
– Конечно, – ответил Шон. – Когда Стюарт соберет вещи, я съезжу с ним, покажу ему дорогу, а потом вернусь, чтобы тебе помочь.
– Хорошо, – сказал я, когда мы проходили через холл. – Поселим его в большой комнате на третьем этаже, над моей спальней.
Заместитель шерифа Бейтс сидел на стуле перед библиотекой. Когда мы с Шоном, Дизелем и Данте подошли к нему, он поднял взгляд от мобильного телефона.
– Здравствуйте, – сказал он, встал и отпер дверь.
– Спасибо, – сказал я, и Шон со спутниками первыми вошли в комнату. – Скажите, шериф, а что стало с моей сумкой? Кажется, когда я уходил обедать, ее здесь не было.
Бейтс пожал плечами:
– Если ее тут нет, значит, ее забрали в управление. Думаю, об этом лучше спросить шерифа Берри. Может быть, она вернет вашу сумку, если ее не рассматривают как улику.
– Спасибо, так и сделаю, – сказал я.
Бейтс зашел в комнату вслед за нами, принес стул, поставил в нескольких шагах от входа и закрыл дверь. Из чего я заключил, что Канеша не хочет, чтобы остальные видели, чем мы здесь заняты.
Шон посадил Данте в кресло и велел ему сидеть смирно. Дизель свернулся калачиком рядом на полу.
Я достал из коробки пару хлопчатобумажных перчаток для Шона, взял первую тетрадь описи, и мы возобновили работу с того места, на котором я остановился накануне утром. Мне казалось, что с тех пор прошла уже целая неделя. Я старался гнать от себя воспоминания о теле мистера Делакорта.
Я читал названия, а Шон просматривал полки, и если какой-нибудь книги не оказывалось на месте, мы начинали искать ее вдвоем. Так дело шло значительно быстрее. Примерно час мы трудились без перерывов.
В дверь постучали. Бейтс приоткрыл ее и заговорил с пришедшим.
– Сейчас спрошу, сэр, – сказал он.
Прикрыв дверь, он подошел к нам с Шоном.
– Тут мистер Стюарт Делакорт, – сказал он. – Хочет с вами поговорить.
– Спасибо, шериф, – сказал Шон, – я знаю, зачем он пришел. – Он обернулся ко мне. – Дай мне ключи от машины, я съезжу с ним и скоро вернусь.
Я отдал ему ключи и предложил взять с собой Данте. Собака изведется, если останется здесь без Шона.
Я продолжил работу, а Бейтс занял свое место у двери. Дизель решил, что про него слишком долго не вспоминали, подошел и стал тереться о мои ноги. Пришлось отложить опись и уделить ему немного внимания: я знал, что иначе он начнет бодать меня под коленки и мяукать. Когда он хотел общаться, то заявлял об этом весьма настойчиво.
Через несколько минут Дизель отстал от меня и наше себе место под рабочим столиком. Так он видел меня и мог отвлечь в любой момент, когда ему вздумается. Мейн-куны бывают очень ревнивы, по крайней мере, так о них пишут, и Дизель временами проявлял это качество, требуя ласки даже тогда, когда это было не вполне уместно. Зато сейчас он был не прочь подремать под столиком.
Я работал, не отрываясь, до возвращения Шона, и удивился, когда посмотрел на часы – была уже почти половина пятого.
– Прости, что я так надолго застрял, – Шон покачал головой. – Представляешь, по дороге к нашему дому Стюарт три раза заблудился. Ехал за мной на своей машине, и, как я ни старался, он меня терял.
– Да ты шутишь, – сказал я, – здесь же совсем недалеко.
– Вот именно, – ответил Шон. – Правда, мне показалось, что он всю дорогу болтал по мобильнику, – он вздохнул. – Я его проводил до дома, помог отнести вещи, потом ему снова понадобилось вернуться сюда и забрать все, что он забыл, и на это тоже ушло время. Я едва от него отвязался. Когда я уходил, он самозабвенно передвигал мебель у себя в комнате.
– Пусть двигает, – сказал я. – Чем бы дитя ни тешилось. Мне все равно не очень нравится, что он будет у нас жить, но я решил, что отвечаешь за него ты, а не я. – Тут я заметил, что Шон вернулся без собаки. – А где Данте?
– Со Стюартом, – Шон засмеялся. – Он так понравился Стюарту, что тот меня упросил оставить его с ним, чтобы не скучать до нашего прихода. Я был не против, и Данте вроде бы тоже. Да и мне удобнее работать, если не надо каждые пять минут проверять, чем он занимается.
Дизель оживился, когда вернулся Шон, и начал ходить по комнате – видимо, в поисках своего четвероногого приятеля.
– Шон оставил Данте дома, – объяснил я Дизелю. Кот развернулся и ушел обратно под стол.
– С ума сойти, – сказал Шон. – Клянусь, он понимает каждое твое слово!
– Это правда. Иногда даже жутковато становится, – я помахал описью, которая была у меня в руках. – Давай-ка еще поработаем и поедем домой.
И мы продолжили работу: я читал, а Шон проверял полки. Через несколько минут Шон вдруг сказал:
– Пап, я тут кое-что заметил, – он потер подбородок. – Нам пока что попадаются только старинные книги. По-моему, еще не было ни одной, изданной после 1900 года.
Я ненадолго задумался:
– Да, похоже, ты прав. Может быть, когда мистер Делакорт начинал собирать книги, он интересовался в основном изданиями до 1900 года. Но я знаю, что в коллекции есть и книги, напечатанные в XX веке: например, первые издания Фолкнера и кое-что из Юдоры Уэлти
[17].
– Тогда понятно, – сказал Шон и снова повернулся к стеллажу.
Я прочел следующее название, и тут мы услышали, что в дверь стучат. Бейтс открыл, я был сосредоточен на работе и не особо прислушивался. Однако тоненький голосок Элоизы Моррис привлек мое внимание, я обернулся и увидел, что она стоит в дверях. Бейтс нависал над ней с растерянным видом – и немудрено, поскольку одета она была по моде XIX века.
А потом я заметил, что она держит в руках. Это был пропавший том описи.
