И вот теперь, выйдя из троллейбуса, он двигался медленной, чуть семенящей походкой к нужному дому. Он шел по противоположной стороне улицы, аккуратно, незаметно для других, осматривая окрестности. От его опытного взгляда не ускользала ни одна деталь, ни один подозрительный фактик. У соседнего с нужным ему домом стояла аварийная машина. Это еще ни о чем не говорило, но настораживало. Интуиция почти никогда не подводила его, ну за редким исключением, когда кроме интуиции срабатывало и просто везение. А о его везении еще и в те времена в конторе и так ходили легенды. У соседнего подъезда рядом с нужным ему какой-то мужик возился под капотом машины. Факт! Что это он так поздно занимается с машиной? Виктор Иванович перешел улицу, остановился у подъезда, неподалеку от копающегося под капотом человека, вытащил из кармана очки, бумажку и начал ее внимательно рассматривать, словно пытаясь сравнивать номер дома и квартиры с написанным на бумажке. Света, падающего из окон квартиры, было явно недостаточно, чтобы прочитать необходимое, и старик беспомощно завертел головой, пытаясь найти кого-нибудь, кто мог бы прийти на помощь.
– Что, отец, заблудился? – спросил старика крепкий молодой парень, подойдя к нему от машины. Он вытирал руки тряпкой, внимательно глядя на старика.
– Вот, посмотри, мил человек, – дрожащим голосом попросил старик, протягивая ему свою бумажку.
– Нет, дед, это не сюда, а в следующий подъезд, гдето, наверное, этаж шестой, – он вернул бумажку назад и провожал старика взглядом, пока тот добирался до соседнего подъезда, и только тогда снова пошел к машине.
– Глухо. И на этажах, наверное, все перекрыто. Так глупо попасться! Или все-таки рискнуть? – Виктор Иванович медленно двигался по подъезду в сторону лифта, прикидывая, как поступить дальше.
– Раз караулят на улице, может, караулят и в подъезде. В квартирах, на лестничных площадках. Это какую же массу народа нужно задействовать, чтобы охватить все места их возможного появления? А вот это вряд ли, и значит, есть шанс возможной слабинки здесь, в этом доме, в месте не столь очевидном.
Он нажал кнопку вызова, дождался лифта и решительно шагнул в открывшиеся двери. Вышел он на седьмом этаже, осмотрелся и пошел влево, в сторону угловой квартиры. В подъезде было тихо, было тихо и за дверями. Он нажал на звонок три раза: длинный, короткий и снова длинный. Ожидание было недолгим, и дверь приоткрылась ровно на величину накинутой цепочки. В дверь выглядывал пожилой, невысокий, худенький человек в очках. Он с сомнением посмотрел на старика и спросил:
– Чем обязан?
– Здесь проживает доктор Ватсон? Или он уже в Одессе?
– Доктор будет попозже, – очкарик скинул цепочку и пригласил гостя заходить в квартиру. Он тщательно закрыл дверь, снова накинул цепочку и только тогда снова обратился к гостю:
– Слушаю вас внимательно.
– Ты чего, старый пенек, даже в свои бинокли плохо видишь?
– Витя, это ты, что ли? Совсем не узнать. Неужели опять в деле? Сколько же лет мы с тобой не видались? Считай, лет десять. Как ты тогда из посольства ушел через Сингапур… Да раз в пять лет поздравительная открытка по круглым датам.
Он говорил очень быстро, видно было, что радостные чувства перехлестывают через край.
– Ну, совсем заболтал. Гена, мы что так и будем стоять в коридоре?
– Это я так, от неожиданности. Проходи в комнату. Я сегодня дома один, мои все на даче. Сейчас сооружу по капельке коньяка и поболтаем.
– Ну, если только по капельке, а то я совсем ненадолго, времени в обрез.
– Да, я быстренько, – ответил Геннадий и быстро пошагал на кухню.
В это самое время молодой человек, копавшийся в машине у соседнего подъезда, уже отправил мэмээской в центральный офис фотографию очередного человека, сделанную миниатюрной цифровой фотокамерой. В принципе старик не вызывал никаких подозрений, но приказ был однозначен: всех входящих в этот подъезд! Было просто невозможно охватить все места вероятного появления разыскиваемых лиц гасящими группами, поэтому было всего несколько готовых к выполнению акции мобильных групп и мощная ЭВМ, ведущая анализ фото всех подозрительных лиц с мест их возможного появления. Вот она-то мгновенно идентифицировала старика с разыскиваемым лицом. По условному сигналу мобильные группы начали быстро блокировать район и нужный дом.
Виктор Иванович прошелся по комнате, оценил красивую под старину обстановку, постоял у книжного шкафа, пробежав глазами по обложкам книг, дожидаясь, когда появится хозяин с обещанным коньяком.
Геннадий появился из кухни, вкатывая небольшой из цветного пластика столик на колесиках, заставленный бутылкой коньяка, рюмками, тарелочкой с лимоном, блюдцем с сахаром, двумя маленькими кружками для кофе.
– Кофейник уже закипает, еще буквально минута. Кстати, вчера о тебе спрашивал наш бывший сослуживец из моего отдела в разговоре по телефону, я даже удивился, с чего бы вдруг, вроде вы с ним не контактировали. Он еще произнес какую-то непонятную мне фразу. А теперь и ты сам здесь.
Он снова ушел на кухню.
Вдруг на кухне что-то загремело и послышался сдавленный вскрик хозяина.
Виктор Иванович бегом бросился на кухню, екнувшим сердцем уже понимая, что случилось. Он присел на корточки и буквально на мгновение выглянул в сторону кухни через раскрытый дверной проем и сразу отдернул голову. Но и этого было достаточно неизвестному стрелку, чтобы произвести еще один выстрел. Буквально доли секунды не хватило ему, чтобы и этот выстрел стал смертельным, а так просто на стене вспучилась дырка от попадания пули, как раз напротив того места, где только что была голова несостоявшейся жертвы. Но этого мгновения хватило и Виктору Ивановичу, чтобы разом охватить всю картину произошедшего. Геннадий, его старый друг, с которым они в свое время прошли огонь и воду, не раз выручая друг друга из сложных ситуаций, лежал мертвый. Это было очевидно по той неловкой позе, в которой лежал он, с неестественно подвернутой рукой, зажимавшей турку с остатками вылившегося на пол кофе. По лицу сбегала струйка крови из дырки на самой серединке виска. Очки нелепо висели у лица, зацепившись дужкой за одно ухо.
Рваться помочь смысла не было. Помочь тут, наверное, не смог бы и Владимир, если бы он вдруг оказался здесь.
Они его достали окончательно. Сначала они гонялись и пытались убить его самого вместе с племянником, теперь убили явно невинного человека, только за то, что тот по неведению посмел контактировать со своим старым сослуживцем. Он и раньше считал, что контора, при всей ее безусловной необходимости государству, творит достаточно мерзопакостные вещи, особенно у себя дома и особенно в последние годы. Ну а этот выпад его достал окончательно. Конечно, сам виноват, расслабился, не просчитал ситуацию, не подстраховался, и все из-за проклятого дефицита времени. Да, видно, и постарел, форму потерял. И вот итог. А ведь Геннадий знал что-то очень нужное и хотел сказать, да вот не дали. Наверняка на полную катушку была включена подслушка. И каково будет родным, когда вернутся домой? Тому, кто стоит за всем этим, придется ответить за все.
