Наконец, из разваливающегося ящика допотопной тумбочки, которая, видимо, служила и обеденным столом, он вытащил бумажный пакет со шкатулкой. Шкатулку он торжественно вручил Алексею. Тот, почему-то волнуясь, открыл ее и увидел часы. Сверил с фотографией – вроде те.
– Что у них не работало-то?
– Да ерунда, пружинку одну надо было заменить, делов-то.
Он заметно повеселел, даже приосанился. Стало понятно, что он еще молод и следит за физической формой. Как-никак в фитнес-клубе работает. Или Андрей что-то напутал?
– А где вы, гражданин хороший, работаете? – неожиданно задал вопрос Алексей.
И, правда, неожиданно, потому что Африкантыч снова погрустнел и сгорбился.
– В фитнес-клубе в Кузьминках, да вот у меня и пропуск есть.
– А сегодня что же не на работе? – Выходной у меня, имею право.
– Имеете, конечно, имеете, гражданин Филиппов Василий Африкантович. Кстати, часы я у вас забираю, о чем оставлю расписку.
– А хозяева как?
– А нету больше хозяев, убили их. Я это дело расследую. Кстати, когда вы их видели в последний раз?
– Никогда не видел.
– То есть как? – удивился Алексей.
– А так. Мне эти часы принес ихний охранник из подъезда, он тут недалеко квартиру снимал.
Какие-то чудеса, подумал Алексей. Воистину, чудеса. Дорогущие драгоценные часы доверить охраннику из подъезда? Какой-то нонсенс!
– Какой охранник, как зовут? Адрес, телефон.
– Да я уже и не помню. Анна Дмитриевна, так жену у ювелира звали, мне позвонила и попросила приехать посмотреть часы. А я ей сказал, мол, чо я поеду, пусть кто-нибудь привезет. Было это, дай бог памяти, в начале октября. Или в сентябре, что ли? Нет, точно, в октябре. Или первого, или второго. Не позже. Потому что третьего я уехал на сборы, а часы к тому времени уже починил. Мне их как принесли, я за час и управился. И пружинка нужная у меня как раз была.
– А почему сразу не отдали?
– Дык я звонил раз пять или шесть, а хозяйка трубку не брала. Я про них и забыл. И парень этот, охранник, от хозяев съехал, а куда, не сказал. Вот и лежат у меня.
– А как супруги Горчаковы вас узнали? – заранее зная ответ все-таки спросил Алексей.
– Дык, Мишка Коваленко и порекомендовал, – ответил Африкантыч и обрадовано хлопнул в ладоши, – вот и вспомнил, как его звали, охранника-то этого: Мишка Коваленко.
Конечно, как же его могли звать, если он был прописан по этому адресу, только в другой квартире, правда, за полгода до того, как принес часы в починку.
– Знакомы с ним были хорошо или так, шапочно? Африкантыч надолго призадумался. Чтобы это не показалось странным, начал покашливать, поглаживать себя по груди, будто не может говорить, приступ случился, сейчас водички попьет и все скажет. Алексей терпеливо ждал, а вот Андрей вдруг рассвирепел:
– Так, кончил цирк ломать, давай говори, нечего тут, а то я, знаешь?
И он как-то очень выразительно подвигал спиной, именно спиной. Алексей потом пробовал повторить это движение перед зеркалом, не получилось.
Африкантыч перестал кашлять и изображать смертельно больного, присел на засаленный диван и побабьи пригорюнился.
– Ну? – подогнал его Андрей.
– Да как? И вроде не дружили, и вроде дружили. Встречались у меня иногда, когда я свободен был, и он не дежурил. А примерно год назад он уехал. Квартиру другую нашел или бабу новую, я не знаю.
– Насчет бабы давай-ка подробнее. Как зовут, где работает, где живет.
– Вроде работает в такси, ну, которые по телефону принимают вызовы. Даже приезжала один раз так шикарно, на иномарке, на такси, в смысле, – уточнил Африкантыч и опять надолго задумался.
Алексей не мешал ему, пусть вспоминает. Все равно все скажет, что знает. Утаивать ему нет резона, он в этом деле, похоже, не замешан. А пока надо срочно сменить тему, это сбивает собеседника с мысли, и он иногда выдает информацию, о которой даже не собирался упоминать.
– А что грязно так живете, Василий Африкантович? Хуже бомжа, ей-богу. Хотя бы пол помыли, а то наступать страшно.
– Да знаю я, самому противно. Только времени совершенно нет. График работы у меня – 4 дня через день, с 7:30 до 22:30. Перерыв на обед не предусмотрен, перекусываю прямо в зале между тренировками, устаю как собака. Пока до дому доеду, уже полночь. А в 5:30 вставать. В выходные тупо отсыпаюсь. Знаю, что надо уборку сделать. Вот вы уйдете, посплю еще часик и начну.
– Это хорошо. Так как насчет бабы?
– В общем, оставалась она у него ночевать. Это когда хозяева на дачу уезжали. А при них даже не заходила. Условие такое было. Вот у меня условий таких нет, так и женщины нет тоже.
– А что так? Парень ты молодой, гормоны, поди, играют?
– Играют-то играют, да куда я ее приведу? Сюда, что ли?
И правда, куда? Уж точно, не в этот свинарник.
– А познакомился бы с хорошей девушкой, она бы тебе и уборку, и обед, а там, глядишь, и поженились бы.
– Пока молодой, буду гулять, – решительно заявил Африкантыч.
– Так, ладно. А имя той бабы, которая у гражданина Коваленко ночевала, ты помнишь?
– Нет. Как выглядела, помню, а как звали, нет.
– Ну ладно. Давай тогда так: посмотри на эти фотографии, может, кого-нибудь узнаешь.
И Алексей выложил на свою папку, устроенную на коленях, фотографии Натальи, Лидии Авдошиной, домработницы Насти и Анны Корчак. Африкантыч, не раздумывая, указал на знакомое лицо. Алексей присвистнул от удивления.
– Ты серьезно?
– Да, а что?
– И ты думаешь, что эта женщина работает в такси? Это тебе гражданин Коваленко сказал?
Африкантыч задумался, потом ответил:
– Нет, прямо он не говорил. Но рассказывал как-то про знакомую, которая работает диспетчером в такси. А когда эта баба приехала на такси, я решил, что это она. А она что, не там работает?
Еще больше все запуталось.
– Так, давай-ка собирайся, съездим к следователю, надо твои показания официально оформить.
– А можно не сегодня, а завтра? – Тебе же завтра на работу?
– В гробу я ее видел, эту работу, – с сердцем сказал Африкантыч, – хоть сачкануть можно будет. Только вы мне повесточку и адрес четкий.
– А ты в бега не подашься?
– А чо мне бегать? Я ничего дурного не сделал: часы вернул, следствию помогаю, чо мне?
– Ладно, давай завтра к 9:00 подгребай к нам в отдел, паспорт не забудь. И приберись тут, – отдавая написанную тут же, на коленке, повестку, приказал Алексей.
Когда вышли из квартиры, воздух в подъезде показался очень свежим, а уж на улице вообще нектаром.
