— Подтверждаю, — кивнул Турншер.
— На другой день, — продолжал Пейрони, — Петушиного Рыцаря захватила объездная команда… По крайней мере, захватили человека, признавшегося, что он Петушиный Рыцарь. Его выдал один из его сообщников. На него надели кандалы; это произошло в деревне Шатней возле замка Сео. Я в тот день находился в замке. Мне любопытно было увидеть Петушиного Рыцаря, и я отправился в деревню.
— Вы его видели? — спросила мадам де Госсе. — Каков он?
— Я видел колосса с густыми волосами, с бородой и усами, скрывавшими его лицо. Он походил на хищного зверя. Руки его были скованы за спиной. В ожидании подкрепления караульные посадили его в пустую цистерну; а отверстие закрыли огромным камнем, с отверстием для воздуха; у камня поставили двух часовых. Когда через два часа явились судьи с объездной командой и отодвинули камень… в цистерне никого не оказалось: Рыцарь исчез.
— Как же он сбежал?
— Неизвестно.
— Часовые изменили и помогли ему?
— Часовые ни на минуту не оставались одни, вокруг толпилось много любопытных.
— А цистерна была пуста?
— Совершенно.
— А следы побега обнаружили?
— Никаких. Я сам осматривал цистерну.
— Как это страшно! — воскликнула Антуанетта д'Этиоль.
— Не пугайтесь, мадам, — сказал Ришелье, вставая из-за стола и предлагая руку своей очаровательной соседке, — эти господа подшучивают над нами. Я уверен, что месье де Вольтер ничему этому не верит.
— А может быть, и верю, — возразил Вольтер. — Мне тоже известно о Петушином Рыцаре нечто пугающее.
— Что? Что? — спросили несколько голосов одновременно.
— Я так же, как виконт де Таванн, не могу вам ответить.
На этот раз удивление было всеобщим.
— Если мы останемся здесь еще минуту, — сказала Антуанетта, улыбаясь, — то окаменеем от страха. Солнце светит великолепно, не угодно ли вам прогуляться по парку?
— Конечно, — сказала мадам де Вильмюр. — У нас есть время до начала охоты.
Мадам д'Этиоль и Ришелье вышли из столовой, открывая шествие.
Пейрони подал руку мадам де Госсе, которая была его соседкой за столом.
— Кстати, доктор, — сказала она ему, — я знаю кое-что про вас.
— Что же, мадам?
— Я вас встретила недавно, а вы меня не заметили; очевидно, вы возвращались с любовного свидания.
— Помилуйте, мадам!
— Уверена: вы были в маске.
— В маске? — повторил Пейрони, вздрогнув. — Когда же это было?
— Несколько недель тому назад… в ту самую ночь, когда шел очень сильный снег… Вспомнила! Это случилось, когда мадам де Рие давала большой бал по случаю дня рождения принца де Конде — 30 января.
— 30 января… вы меня видели?
— Да! Я возвращалась домой. Шел сильный снег, и карета ехала тихо, без шума. Проезжая мимо вашего дома, я машинально посмотрела на вашу дверь и увидела человека в черном плаще, который вкладывал ключ в замок. На лице этого человека была черная бархатная маска. Дверь открылась. Стук кареты заставил человека повернуться. При этом движении маска упала, и я узнала вас.
— В самом деле?
— Да. Признайтесь, доктор, когда такой человек, как вы, надевает маску и закутывается в плащ, отправляясь ночью бродить по Парижу, ведь не к больным же он направляется?
— Почему же нет? Хирурги часто хранят врачебные тайны.
— Неужели?
Пейрони со своей спутницей спускался со ступеней крыльца в сад, когда лакей в темной ливрее почтительно подошел.
— Что ты хочешь, Жерве? — спросил знаменитый хирург.
— Отдать вам письмо, — ответил лакей.
Доктор взял письмо и быстро пробежал его глазами.
— Кто тебе отдал эту бумагу?
— Всадник, только что проехавший мимо замка.
— Он окликнул тебя?
— Нет. Я был в большой аллее, у ворот. Всаднику походивший на офицера, приехал со стороны леса. Он остановился, увидев меня, и спросил, не я ли лакей Пейрони. Я ответил, что я. Тогда он достал бумагу и карандаш, написал записку, не сходя с лошади, и приказал отдать ее вам незамедлительно.
— Хорошо.
Жерве поклонился и отошел.
— Опять тайна! — сказала, смеясь, мадам де Госсе. — К счастью, я не любопытна, а то вырвала бы у вас из рук эту таинственную записку, чтобы узнать, о чем идет речь. Это любовное объяснение или вызов?
— Ни то, ни другое.
— Что же это?
— Математическая задача.
— Что вы!
— Взгляните сами!
Пейрони подал ей бумагу.
— Господи, какая тарабарщина! — воскликнула мадам де Госсе. — Это, верно, писал колдун.
Действительно, мадам де Госсе не могла понять ничего в бумаге, поданной лакеем доктору. Там была только одна строчка:
А+С'В = Х-12/3
— Вы ответите на эту интересную записку? — спросила мадам де Госсе после некоторого молчания.
— Сейчас — нет. Отвечу, когда решу задачу.
IV
Искренний друг
— Итак, вы счастливы? Вы совершенно счастливы?
— Зачем вы задаете мне этот вопрос, герцог?
— Потому что я искренне к вам привязан, мой очаровательный друг.
Этот разговор происходил в маленькой аллее парка Этиоль.
Антуанетта шла медленно, закрываясь от солнца зонтиком из страусовых перьев. Глаза ее были задумчивы, она выглядела сильно взволнованной. Ришелье шел рядом с ней, играя со своей табакеркой; слегка склонив голову, он искоса поглядывал на Антуанетту и беседовал с непринужденностью знатного вельможи, который во всех обстоятельствах умеет владеть собой.
— Когда я вижу вас — такую прелестную, очаровательную, грациозную, — продолжал герцог, — мне кажется, что вы не знаете, зачем родились и для чего предназначены.
— Что вы хотите этим сказать? — спросила Антуанетта нерешительно.
— Что вы могли бы занять совсем другое положение в свете, а не то, которое вам отвел случай.
— Но… Чего еще мне желать от жизни?
— Спросите ваше сердце и ум, они дадут лучший ответ.
— Они молчат.
Ришелье наклонился к Антуанетте.
— Моя царица красоты и грации! — произнес он фамильярным тоном покровителя. — Неужели вы всегда будете со мной столь скрытной? Ах! Еще так недавно женщина, такая же молодая, очаровательная, остроумная, восхитительная и обожаемая, открывала мне свое сердце. Бедная герцогиня де Шатору! Она знала, каким верным другом я ей был.
