***
Делаю мягкий глубокий вдох, полностью заполняя легкие воздухом, а затем медленно выдыхаю, при этом стараясь расслабиться. Представляю, как все напряжение и беспокойство, накопившееся во мне за эти дни, уходит из моего тела, меняясь на чистую, не тронутую всякими тайнами энергию. И опять вдох, выдох. Вдох, выдох. Давай, Леора, успокойся и отбрось от себя мысли о всяких там чувствах к Дарену, Амалии, Баде, Вайле… В-а-а-а! Опять! Достали! Не дают даже на медитации сосредоточиться и лезут в голову! Вот… Засранцы!
И вот в таком ключе прошло двадцать минут медитации, за которые я успела обозлиться на весь мир трижды, если не больше. А все потому, что мне так и не удалось избавиться от мыслей, настырно лезших мне в голову. Никак не дают покоя и воспоминания о, как я поняла, дневнике Дарена, в котором парень так реалистично изобразил меня…
Я тогда была, мягко говоря, в шоке. Кто ж знал, что сероглазый парень талантливый, и руки растут у него из плеч, а не из… Кхм, в общем, оттуда, откуда нужно, в чем я убедилась не раз. Нужно будет при возможности расспросить Дарена о его творчестве и о том, почему он нарисовал меня, а не кого-нибудь ещё. Нет, ну а что? Парень меня, вроде как, недолюбливает, и если это так, то смысл ему тогда тратить своё время на рисования меня же? Эх, ладно. Не буду мучать себя различными догадками, а то навыдумываю себе невесть что.
Закончив медитировать, я встала и тихо, чтобы никого не потревожить, вышла из зала. Я собиралась было отправиться к себе в комнату, дабы немного вздремнуть перед ужином, но на выходе из учебного корпуса меня остановила одна очень самоуверенная и циничная особа.
– О, Бэсфорд! Какая встреча! Чем я обязана вниманию столь важной особы?
– Ой, Леора, прекрати язвить. Я по делу, – парень закатил глаза и облокотился о рядом стоящую колонну.
– Где твоя подруга?
Ах, да… Забыла сказать, после того случая в кафетерии Амалия стала избегать голубоглазого, объясняя это тем, что если перекинется с ним хоть словом, то стычки не избежать. И поэтому всегда, когда на горизонте появлялся Бэсфорд, Амалия исчезала в толпе адептов. Да так исчезала, что я ее находила только после ужина, стоящую у меня под дверью с кучей еды. Подруга категорически отказывалась пересекаться с черноволосым, и поэтому даже не питалась в кафетерии, предпочитая каждый вечер оккупировать мою комнату. Я все думала, что меня эта маленькая междоусобица обойдёт стороной, но, как видите, не судьба.
– Понятия не имею, – говорю я и собираюсь уйти, но парень с силой хватает меня за запястье и тянет на себя.
– Ты явно не поняла меня, Леора. Я задал вопрос, на который ты обязана мне ответить!
– Я тебе ничем не обязана, Бэсфорд, – как можно спокойнее отвечаю я и пытаюсь вырвать своё запястье из хватки.
– Да что ты говоришь…
– Оставь ее, Бэсфорд.
Неожиданно рядом появляется Дарен, после чего голубоглазый осел отпускает моё запястье и отходит на несколько метров.
– Тебе-то какое дело. Иди, куда шел, Дарен. У нас тут, между прочим, происходит вполне цивилизованный диалог. Тебе не о чем волноваться.
Парни несколько минут напряжённо смотрят друг на друга, забыв о моем присутствии, и я могла бы под шумок свалить, но совесть…
– Все, мальчики. Хватит испепелять друг друга взглядом, от этого никому лучше не станет. И, Бэсфорд, если тебе нужно поговорить с Амалией, то это только твои проблемы. Я тебе ничего не скажу.
Парень гневно посмотрел на меня и хотел было что-то сказать, но, видимо, в этот раз победил здравый смысл (не думала, что тот у него имеется), и маг просто молча развернулся и ушёл.
Я собиралась последовать его примеру и уже даже начала уходить, но, видимо, на сегодня это был не последний мой разговор с мужской половиной Академии.
– Леора, мы можем поговорить?
Эх, все равно он от меня не отстанет, так что хочешь, не хочешь, а поговорить придётся.
– Конечно. Ты что-то хотел?
– Да. Как ты слышала, у нас через две недели практика, и я думаю, нам стоит начать тренироваться. Все-таки мы напарники, а слабые и сильные стороны друг друга не знаем. Ну, точнее я твои знаю, а ты мои – нет.
– Серьёзно? И какие же у меня слабые стороны? – складываю руки под грудью и приподнимаю правую бровь. Моя любимая поза.
– У тебя слабая правая лодыжка, и немного хромают иллюзии. Это не сильно заметно, но факт.
– Но как…
– Что сказать, я сама наблюдательность! – гордо восклицает парень и улыбается своей белоснежной улыбкой.
Ладно, иллюзии, это он мог и заметить, но откуда он узнал о лодыжке? Что, хочу сказать, отдельная история.
– Ладно, – не стала я противиться. Все-таки он прав, нужно подготовиться к практике. – И что же ты предлагаешь? Тренировочный зал будет забит до отвала, не думаю, что там мы сможем нормально потренироваться.
– Да что ты? – стал язвить парень, на что я закатила глаза и прикрыла лицо рукой. – Да ладно тебе, Леора. Я же пошутил, – что-то у сероглазого слишком быстро меняется настроение. Сначала он сидит и пытается сжечь меня взглядом, а после отпускает глупые шуточки. Хм…
– Давай отбросим шутки в сторону и поговорим серьезно, Дарен. Где ты собираешься проводить наши тренировки?
Парень вновь улыбнулся во все тридцать два зуба и торжественно выдал:
– Под Академией! Раз ты, неудавшаяся шпионка, теперь знаешь об этом месте, то будет ошибкой этим не воспользоваться.
– Ты имеешь в виду то подземелье с кучей лестниц и туннелей, о котором ты велел мне молчать?
– Именно.
И вновь эта широкая улыбка.
Ну что ж, остается только надеяться, что во время этих тренировок не случится ничего непоправимого. К примеру, возрастания чувств к Дарену.
Глава 11. Воспоминания
Смутное влечение сердца никогда не ошибается в своих быстрых тайных предчувствиях.
Александр Иванович Куприн.
Две недели пролетели незаметно, а все благодаря многочисленным тренировкам, которые буквально выкачивали из меня энергию. Каждый день после ужина я мчалась в библиотеку, а оттуда – в подземелье, где мы с Дареном устраивали теневые бои. Было тяжело. Действительно тяжело. Все эти бои и даже обычные наставления сероглазого ужасно выматывали. И это не считая самой учебы, отработки и Амалии с Бадом, которые буквально убивали мои нервные клетки. А что касается ректора, то с той мы практически не контактировали. Пару раз она вызывала меня к себе в кабинет, но ничего особенного мы не обсуждали. Все ограничивалось обычными вопросами: "Как? Что? Когда? " – насчет Дарена, на которые я не могла ответить ничего стоящего. Говорить ей о его странным поведении было уже неактуально, а сказать о подземелье я не могла, да и зачем. Дилемма, что сказать. Вспомнив о подземелье, я решила напомнить мисс Каэре о карте Академии, которую она якобы собиралась мне дать. Наверняка в ней должно быть упоминание об этих загадочных туннелях под Академией, хотя бы малейшее. Но, как и ожидалось, мои грандиозные планы на карту обломались в корне. Карта, как сказала мисс Нерилская, куда-то пропала.
