Лжец не только приуменьшил число жертв до 19, но и сообщил свою глупейшую выдумку, что вошли солдаты в депо беспрепятственно, но потом по ним якобы стреляли, хотя и ни разу не попали. «На другой день утром, в полуверсте от станции, за семафором было найдено еще семь трупов в одном месте. Это послужило основанием для запроса Государственной Думы правительству. Депутат от Енисейской губернии Н. Ф. Николаевский уточнял: „На другой день после этого за семафором, в 100 саженях от того места, где была бойня, нашли еще семь трупов, и вот относительно этих трупов было недоумение, каким образом они оказались здесь. Это выяснилось через томских солдат, которых часть была взята Меллером-Закомельским в поезд, чтобы в Чите производить операции такого же рода. Когда Меллер-Закомельский вернулся, то эти солдаты тоже были возвращены в Канск и помещены для охраны канской тюрьмы. Вот они и сообщили, что эти семь человек были взяты в поезд Меллером-Закомельским. Для того чтобы узнать, насколько томские солдаты надежны в своих действиях, Закомельский велел вывести этих людей за семафор и приказал томским солдатам расстрелять их. Солдаты говорили, что положение их было ужасно: если они откажутся стрелять, то семеновцы расстреляют и их, и тех семерых человек. Если же они их только подстрелят, то семеновцы добьют окончательно. В результате эти семь человек были расстреляны ими наповал“ („Сибирские вести“, № 10 от 12 июля 1906 года)».
«К арестованным рабочим было предъявлено обвинение жандармской полицией по статье, гласящей „вооруженное сопротивление“; все эти арестованные числились по тюрьме за Меллером-Закомельским, и через три месяца с небольшим их разослали на время военного положения по разным глухим углам Енисейской губернии, где они до сих пор терпят страшную нужду и буквально голодают.
После учиненного массового убийства Меллер-Закомельский со станции Тинской (50 верст от Иланской) телеграфировал в Петербург, что на станции Иланской он со стороны рабочих встретил упорное вооруженное сопротивление, что произошел бой, рабочие усмирены и что потерь во вверенной ему части нет».
Рапорт Меллера-Закомельского Императору Николаю II от 8 февраля 1906 года: «Я нахожу, что для пользы дела необходимо было разгромить Читу, а не вступать со всякими союзами и комитетами в дипломатические переговоры. Разгром Читы послужил бы прекрасным уроком всем этим революционным обществам и надолго отнял бы у них охоту устраивать революции. Бескровное же покорение взбунтовавшихся городов не производит никакого впечатления» (Рапорт // Былое. 1917. № 3. Сентябрь. С. 142).
«Другой [агитатор] около станции Иланской, вскочив на ходу в мой поезд, начал пропаганду среди нижних чинов, но был выброшен на ходу и вряд ли когда-нибудь возобновит свою преступную деятельность. Два таких агитатора, из которых один был в военной форме, выданные эшелонами запасных на станции Мысовой и вполне уличенные в их преступной деятельности по найденным у них прокламациям и по их собственному признанию, были расстреляны» (Рапорт // Былое. 1917. № 3. Сентябрь. С. 138). То есть Меллер-Закомельский считал неэффективным бескровное усмирение волнений и полагал, что агитация сама по себе должна наказываться смертью.
«Собственной Его Величества Николая Александровича Романова рукою на докладе командира карательной экспедиции на Восточно-Сибирской железной дороге было начертано: „Переговорите с Вел. Кн. Николаем Николаевичем. Возможно ли оказать помощь отсюда? Для примера необходимо было бы, арестовав зачинщиков-вольноопределяющихся, предать их военно-полевому суду и расстрелять. Действие будет потрясающее“»731.
Гомель. 1906.
«13–14 января 1906 года. Погром в Гомеле. Хотя официальные данные упоминают лишь об одном погибшем, произведенные на основе донесений полиции, рапортов командиров армейских команд и показаний очевидцев подсчеты показывают, что в ходе погрома были убиты не менее четырех человек и 11 человек получили ранения»732.
Ревель. 1906.
16 января 1906 года. «Очень тяжелы подробности расстрела Бернгарта Лайпмана. Несчастный 16 января только что вернулся из Ревеля к своей семье. Это был образованный человек, музыкант и интеллигентный деятель (брат его довольно известный в Ревеле художник). Едва только Лайпман вошел в свой дом, как появился с шестью солдатами офицер запаса фон Ренненкампф (брат маньчжурца). Лайпмана арестовали, предъявив ему обвинение в том, что он будто бы подговаривал крестьян не платить помещикам аренды. Военный суд собравшихся офицеров был краток – Лайпману присудили 100 ударов плетью. Лайпман запротестовал, категорически заявив, что он предпочитает расстрел, чем такой позор. Его заявление уважили. Несчастного расстреляли!»733
Мысовая. 1906.
18 января 1906 года. «На станции Слюдянка карательными войсками задержан эшелон с оружием, следующий из города Чита в город Иркутск. Шестеро сопровождавших эшелон читинских дружинников во главе с Иваном Бабушкиным арестованы и по приказу генерала Меллер-Закомельского расстреляны на станции Мысовая»734.
Мозгон. 1906.
«16 февраля 1906 года карательным отрядом Меллер-Закомельского на станции Мозгон были расстреляны телеграфисты станции Хилок: Алексей Цехмистер, Иннокентий Леонтьев, Иван Тримазов и Николай Беловицкий»735.
Хилок. 1906.
«18 февраля 1906 года каратели расстреляли рабочих и служащих на станции Хилок: Степана Галова, Федора Боровицкого, Аветиса Мкртичяна, Владимира Шардзиевского, Адольфа Марчинского, Вениамина Розенфельда, Павла Беляева. Они были деятельными членами Хилокской организации РСДРП»736.
Верхнеудинск. 1906.
«23 февраля в Верхнеудинске в здании железнодорожной школы состоялся суд при отряде Ренненкампфа, рассмотревший дело тринадцати служащих станции Верхнеудинск… Смертный приговор был вынесен Гольдсобелю, Медведникову, Гордееву, Шульцу, Милютинскому, Носову, Микешину, Лиморенко и Нашинскому. Пигилевич, Седлецкий и Дмитриев были приговорены к каторжным работам.
Затем Ренненкампфом был утвержден следующий окончательный приговор: подсудимых Гольдсобеля, Медведникова, Гордеева, Шульца и Милютинского подвергнуть смертной казни через повешение, а остальных – сослать на каторгу: Нашинского, Лиморенко, Микешина, Носова, Ингилевича и Седлецкого на восемь лет, а Дмитриева на четыре года.
25 февраля вблизи станции Верхнеудинск приговоренные судом к смертной казни Гольдсобель, Медведников, Гордеев, Шульц и Милютинский были повешены. По приказу Ренненкампфа семьи казненных были немедленно высланы за пределы Забайкальской области.
Всего генералами Меллер-Закомельским и Ренненкампфом был казнен 31 человек, из них Меллер-Закомельским 13 человек – без суда и следствия.
Кроме того, Ренненкампфом было сослано в каторжные работы 63 человека: 36 человек без срока, один на 20 лет, трое – на 15 лет, один – на 12 лет, двое – на 10 лет, 16 – на восемь лет, один – на шесть лет и трое – на четыре года. Трое отправлены на поселение с лишением всех прав состояния, приговорены к арестантским ротам – четверо, к тюремному заключению на восемь лет – один, к заключению в крепости – двое и один офицер приговорен к исключению со службы с лишением воинского звания»737.
