Войдя в «Благословение Владыки», Гундер с удивлением увидел, что зал набит битком. Все посетители разом уставились на него, но при виде знакомого лица возобновили разговоры. Вышибала Мэссон сидел у входа в компании двух крепких парней, вооруженных мечами и дубинками со свинцом. Охранники были совсем не похожи на обычных уличных задир. Они задержали взгляд на трости Гундера, но, увидев, как тяжело купец на нее опирается, потеряли к ней интерес. Мэссон кивнул ему и тут же вернулся к окну, откуда просматривалась улица.
Друзья Гундера заняли для него место. Судя по мрачным, тревожным лицам он явно что-то пропустил.
– Выкладывайте, пока не лопнули.
– Отряд Избранных пытался арестовать одного человека, – тихо сказал Золл. – Моряка.
– Что он сделал? – спросил Гундер.
Золл пожал плечами.
– Ничего. Его обвинили в контрабанде – похоже, хотели отнять корабль. Пэррик – хороший человек, – добавил он, кивнув на крепкого мужчину возле камина: бритоголового, с крючковатым носом и сильными волосатыми руками. Взглянув на почтительные лица соседей, Гундер заключил, что Пэррик – капитан корабля.
– Все в этом зале, мужчины и женщины, встали на его защиту, – с гордостью сказал Айель. Он коротко окинул взглядом людей вокруг – обычное сборище местных жителей, разбавленное морринами и зекорранцами.
– Избранные на этом не успокоятся, – предупредил Рамальяс. – Кому-то повезет меньше.
– Хоть я родом не из Перицци, это теперь мой дом. Мы должны изгнать их из города, – объявил Гундер.
– Как? – спросил Золл. – Армия ушла на восток, а Избранных с каждым днем все больше. Они уже сильнее городского Дозора.
– Да, беспокойные времена, – согласился Гундер. – Вот, например, моя лавка. Пряности приходят со всех концов света, на них часто зарятся разбойники и пираты. Лишняя охрана на складе не помешала бы. Два-три драссийских «кулака» вернут мне спокойный сон. Или пять-шесть, чтобы наверняка.
В городе всегда можно было найти сотню-другую драссийских наемников, а в окрестностях – и того больше. Айель быстро ухватил суть.
– У меня есть очень дорогое вино. Как бы его не украли. С драссийской охраной я буду чувствовать себя в безопасности.
– Это денег стоит, – пробормотал Золл.
– Так заплатите, – отрезал Айель. – Я отдам последнее и пойду побираться по улицам, если будет нужно.
– Горстки драссийцев не хватит, чтобы изгнать из города Избранных, – с сомнением произнес Рамальяс.
– Я слышал о сторонниках королевы, которые хотят вернуть ей трон, – сказал Гундер.
– Видел я их, – скривился Золл. – Расхаживают перед дворцом и выкрикивают лозунги. Стадо овец. Один драссийский мечник легко их разгонит.
– Они по крайней мере хотят помочь.
– Да, от этих один шум. Я не о них говорил, – сказал Гундер, неопределенно махнув рукой. – А об истинных патриотах, которые не боятся запачкать руки.
– Я про таких не слышал, – нахмурился Айель.
– Это тайная организация, – сказал Гундер. – Среди них есть дельцы вроде нас. Риска почти никакого. Следующая встреча назначена на завтрашний вечер.
– Я приду, – тут же вызвался Айель.
– Я тоже, – обещал Рамальяс.
Золл замялся, и все повернулись к нему.
– Избранные… Я не согласен с их методами, но вдруг Тэйкон – действительно пророк?
– Если раньше и был, то теперь объявил себя богом. Он заменит все другие религии своей собственной, – пообещал Гундер. – Один храм Создателя уже сожгли.
– Случайность, – отмахнулся Золл.
– Где это видано, чтобы каменный храм загорелся сам собой? – спросил Гундер. – А теперь Тэйкон строит собственное святилище.
– Тэйкон…
– …потакает извращению вашей веры, – сказал Гундер, ткнув в него пальцем. – В глубине души вы знаете, что он не пророк. Все это знают, только слишком напуганы, чтобы сказать вслух. Поодиночке мы уязвимы, но вместе, при поддержке собственной армии, нас не остановить. Мы отберем наш город у Избранных и вернем королеве законный трон.
Повисла тяжелая тишина. Разговоры в зале текли своим чередом. Гундер слышал их краем уха – почти все велись в том же ключе. Люди были злы и возбуждены. Они чувствовали, что их оскорбили, только не знали, как развеять отраву, которая поразила их город.
Гундер дал друзьям немного подумать, а затем перевел беседу на другие темы.
Роза и ее подручные известят остальных влиятельных лиц. Завтра вечером заговорщики приступят к освобождению города. Стоило поспешить, пока Тэйкон не заставил их поклоняться своему идолу.
Глава 23
Солнце едва показалось над горизонтом, а Варгус и остальные уже стояли наготове, дожидаясь врага. Никто не разговаривал, даже шепотом. Лица были сосредоточены, и в каждом сердце пылала смертельная ярость. Обычно люди приободрялись, когда замечали на поле боя Варгуса, но сегодня им и без этого было что доказать друг другу.
Только пять боевых магов выстроились на передней линии, плечом к плечу с воинами. Если их беспокоило отсутствие Балфрусса, они этого не показывали.
Маги явились со всех концов света, но каждый доказал, что он такой же севелдромец, как и любой солдат. Кузнец, которого некоторые звали Титаном, сжимал и разжимал обожженные кулаки. Тяжелые мышцы перекатывались на голых руках, воздух вокруг искрился. Варгус видел, что Финну не терпится начать – тот уже начал черпать из Источника силу.
Еще больше беспокойства внушало неумолимое и спокойное выражение на лице Туле. Шаэлец не двигался и едва дышал – если бы не изредка моргающие глаза, можно было подумать, что он мертв. Они с кузнецом на всякий случай расположились далеко друг от друга. У Элоизы и ее мужа был расслабленный и как будто непринужденный вид, но Варгус чувствовал их тревогу. Маленький перволюд, Эко, мерил взглядом горизонт.
Казалось, прошло много часов, прежде чем появился враг. Море косматых и рогатых морринских лиц, смуглые зекорранцы и – впервые – свирепые ворги: зеленые береговые, бурые болотные и даже несколько синекожих, размером поменьше, из племен, что жили среди холмов. Первые лучи солнца пробились через зыбкие облака и заиграли бликами на море мечей, пик, топоров и щитов.
Надежды врага на внезапную атаку не оправдались. Армия Севелдрома была готова к бою. Где-то неподалеку протрубил огромный рог. Ровная нота сотрясла тишину, такая чистая, что дух захватило. И тут же миг красоты был разрушен кровожадным утробным ревом – это тысячи воинов объединили свои голоса в бессловесном крике гнева и ненависти.
Сегодня нельзя было уступить ни пяди земли. Никакой пощады, никаких пленников. Впервые с начала войны армия Севелдрома пошла в наступление на врага. Земля задрожала.
* * *
