Пока вокруг бушевала битва, он, Туле и Финн каким-то чудом держали оборону против учеников Чернокнижника. Говорили, что Балфрусс, едва началось сражение, уничтожил одного из Осколков, и хотя доказательств этому не было, Таландра верила слухам, ведь за считаные минуты до этого у него на глазах погиб Кровный брат. Королева слабо разбиралась в магии, но знала, что эмоции играют в ней важную роль. Балфрусс вполне мог этим воспользоваться, дав выход ярости.
Нужно было как можно скорее известить о трагедии Узермезеса IV. Таландра не хотела, чтобы король Пустыни узнал о смерти Дариуса из чужих рук. Сразу после собрания она выразит в письме к нему свои глубочайшие соболезнования.
Королева дружелюбно улыбнулась магу и указала на единственный свободный стул напротив. В сущности, собрание могло сойти за обычный военный совет, если бы Граэгор не стоял у нее за спиной, а стол, где обычно были разложены документы и карты, не пустовал.
Хотя в последнее время несладко пришлось всем, при виде Балфрусса Таландра подумала, что меньше всего война пощадила магов. Когда он только приехал в Чарас, в его глазах на сытом румяном лице сверкал озорной огонек. Сейчас под воспаленными веками темнели круги, лицо посерело и осунулось, длинная борода и спутанная копна черных волос придавали ему дикий вид. Еще один день, проведенный в бою, истощил его, однако ум не потерял остроты. Таландра видела, как Балфрусс обвел взглядом кислые лица в зале и остановился на Граэгоре, стоявшем позади королевы.
Не ускользнула от внимания мага и закрытая дверь, за которой, как он наверняка догадался, поджидала стража. Охранники сопровождали во дворце всех гостей, но попытаются ли они остановить его, если он решит выйти? Этот и сотня других вопросов, должно быть, вертелись сейчас у него на уме.
К удивлению королевы, Балфрусс с непроницаемым видом – под стать ее собственному – откинулся в кресле. Можно было его не томить: он явно знал, зачем его вызвали. Посреди тяжелого молчания Таландра заговорила.
– Расскажите мне о Чернокнижнике.
– Что вы хотите знать? – спросил Балфрусс.
Не оглядываясь, Таландра потянулась назад и предостерегающе взяла Граэгора за руку. Старого генерала трясло от ярости. Не хватало еще, чтобы он совершил какую-нибудь глупость. Против боевого мага сталь была бессильна. Бессильна, если он вовремя заметит ее, тут же поправила себя королева. Мысль была недостойная – после всего, что маги сделали для ее страны, – и все же она не могла этого не учитывать.
– Когда вы первый раз с ним встретились?
– Он нашел меня несколько недель назад. Стояла поздняя ночь, во всем лагере не спал я один. Поначалу я не понял, с кем имею дело, но после короткого разговора стало ясно, что он другой.
Королева вскинула бровь.
– Другой?
Балфрусс вздохнул.
– Он говорил вызывающе. Заявил, будто работает на интенданта, но было видно, что он привык отдавать приказы, а не исполнять их. Притворился, что нервничает, однако надолго его не хватило.
– Понимаю, – задумчиво сказала Таландра.
– Когда ты с ним сговорился? – прогремел Граэгор. Голос эхом разнесся по каменным стенам. Таландра закатила глаза и приготовилась отозвать обвинение, но вдруг увидела лица тех, кто сидел за столом. Им всем было не по себе от этой мысли, но в глазах мелькнуло что-то еще. В них как будто читалось сомнение. Один только Вэннок ответил королеве твердым, решительным взглядом. Он верил Балфруссу как самому себе. Таландра осторожно сказала:
– Я бы выразилась иначе, но… – В воздухе повис невысказанный вопрос.
Балфрусс фыркнул.
– После всего, что я сделал, как вы можете о таком спрашивать?
– Вы не ответили, – мягко возразила Таландра.
– Никакого сговора не было, – отрезал Балфрусс. Они с Граэгором не сводили друг с друга глаз, и уступать никто не желал. Учитывая упрямство обоих, встреча грозила затянуться.
– Ты сказал, он другой, – вмешался Вэннок. Возможно, он один во всем зале мог прервать их молчаливый обмен взглядами. – Так ты с самого начала знал, с кем имеешь дело?
Балфрусс всего на миг замешкался с ответом.
– Знал. И противостоял ему.
– Почему ты потом никому не сообщил? – продолжал Вэннок. – Если знал, то почему держал это в тайне?
Его голос дрогнул – достаточно, чтобы Балфрусс отвел взгляд от Граэгора. Маг удивленно воззрился на старого друга.
– Ты думаешь, я предатель?
– Нет. Но твое молчание необычно.
– Я не могу этого объяснить. Просто не видел смысла.
Граэгор презрительно фыркнул.
– Чего он хотел? – спросила Таландра, пока мужчины опять не сцепились.
– Позлорадствовать. Выяснить, что я за человек.
– И все?
– Для первого раза – все.
– Великий Создатель! – выругался Граэгор.
Таландра, чтобы отвлечь генерала, ударила кулаками по столу. Получилось больнее, чем она ожидала, и звук вышел совсем не такой громкий, зато боль позволила сосредоточиться. При мысли о зверски убитом отце в груди королевы шевельнулся гнев, и все-таки она не позволила чувствам взять над собой верх.
Во время самых жарких споров Маттиас всегда сохранял спокойствие, а Граэгор часто выходил из себя. Таландра поняла, что и по этой причине – одной из многих – ни один совет не обходился без седого генерала. Пока Маттиас оставался бесстрастным, Граэгор бушевал и выплескивал гнев – иногда и на самого короля, удобную отвлекающую мишень. Удивительно, что даже сейчас, спустя тридцать с лишним лет, ей было чему поучиться у отца.
– Сколько раз вы встречались с Чернокнижником? – спросил Тиас.
– С полдюжины. Всякий раз, когда он хотел похвастать и бросить мне вызов. По-моему, он искал встречи со мной из-за своего одиночества.
– Одиночества? – насмешливо переспросил Граэгор.
Балфрусс несколько раз глубоко вздохнул. Таландра заметила, что Граэгор по-прежнему держится за рукоятку своего топора, хотя и ослабил хватку.
Когда Балфрусс заговорил, голос его прозвучал устало.
– Чернокнижник во многом похож на ребенка. Он сильнее любого известного мне мага – может быть, даже включая Серый Совет, – но при этом постоянно ищет одобрения. Он хочет, чтобы я признал, будто мы похожи и ничем не отличаемся друг от друга. Тогда ему не будет так одиноко.
– Не понимаю, – сказала Таландра.
– Он долгие годы делал все, что хотел, и остановить его было некому. Представляете, каково это – владеть почти безграничной силой и не отвечать за свои поступки? – Балфрусс покачал косматой головой. – Он помог Тэйкону сколотить альянс, создал Осколков, убил вашего отца, развязал войну – и все это ничего для него не значит. Люди для Чернокнижника всего лишь игрушки. Наигравшись, он их ломает.
