Далеко внизу лежали две груды обугленных костей. Возле них беззвучно догорали два желто-голубых факела, когда-то бывших людьми. И без Источника можно было почувствовать, как сила рекой втекает в Осколков – вернее, в то, что от них осталось. Неестественное пламя, которое они испускали, было устремлено в одну точку.
Там, на вершине городских укреплений, стояла стена белого огня высотой в человека, сиявшая ярче солнца. Балфрусс отвел глаза, чтобы не ослепнуть, но перед этим успел разглядеть, как в пламени движется фигура. Когда языки огня дрогнули и затухли, под ними обнаружился Финн.
Кузнец вышел из пламени невредимым, словно родился в нем. Энергия Источника переполняла его обнаженное тело, переливавшееся, как полированная сталь. Он сделал шаг по стене и остановился, высматривая точку вдали. В нем клокотало столько силы, что у Балфрусса заныли зубы и начало пощипывать кожу.
– Хотел сжечь меня? Меня?! – прогремел Финн. Слова его гулко пронеслись над полями.
Кузнец подошел к краю стены и шагнул вперед. Балфрусс с криком отчаяния перегнулся через парапет и посмотрел вниз, но вместо разбитых останков увидел обнаженную сияющую фигуру, которая, словно комета, устремилась к земле в оболочке голубого огня. От удара о землю вздрогнули стены, однако падение не причинило Финну вреда. Он тяжело затопал навстречу горящим фигурам. Небрежный взмах руки – и один из Осколков разлетелся на мелкие кусочки. Балфрусс почувствовал, что, лишившись марионетки, Чернокнижник ослабил контроль над Источником. Последнему из его учеников Финн щелчком пальцев оторвал голову. Крошечная искра в его теле погасла. Несчастному наконец-то позволили умереть.
– Покажись! – вскричал кузнец.
Балфрусс чувствовал, как земля дрожит под ногами, и, присмотревшись к Финну, понял причину. Тот все сильнее черпал из Источника. Голубые и белые языки пламени, плясавшие по его телу, теперь разбегались в стороны, выжигая на земле сияющий круг. Трава обращалась в пепел, грязь пузырилась и таяла, образуя топкое болото. Финн, весь в клубах черного дыма, шел навстречу врагу.
– Покажись, трус! – крикнул он в сторону западной армии, но Чернокнижник затаился. Скрежеща зубами, Финн продолжал идти, пока не оказался от войска на расстоянии полета стрелы. Рыча как раненый лев, он взмахнул рукой и запустил в солдат небывало горячим огнем. От людей в мгновение ока остались только жирные пятна.
– Покажись! – рыкнул Финн и ударил огнем по другому отряду, проделав новую брешь, а потом еще одну, и еще… С каждой секундой армия запада платила за трусость Чернокнижника дюжиной солдат. Сила кузнеца была безразмерна, атаки становилась все шире, и все больше воинов исчезало в огне.
Лучники осы́пали его градом стрел, но Финн лишь небрежно взглянул на них, выбросил вперед руку и обратил стрелы в пепел. Войско начало отступать, сперва в боевом порядке, затем врассыпную, а Финн продолжал превращать людей в шлак. Хотя он с каждым шагом отходил все дальше, воздух был настолько переполнен энергией, что у Балфрусса дыбом поднялись волосы на руках. Вместе с этим он почувствовал перемену – резкий кислый запах и теплое дуновение.
Только теперь он понял, что происходит.
– Нет, нет! – закричал Балфрусс. Не сводя глаз с фигуры, объятой огнем, он хотел коснуться Источника, но не сумел – что-то красное резануло по венам. Балфрусс, задыхаясь, упал на колени, его стошнило на камни. Когда желудок опустел, маг повторил попытку, но результат всякий раз был один и тот же – яростный физический отклик.
Поток силы, втекавший в Финна, все ширился. Попытка дотянуться до той же энергии была равносильна тому, чтобы засунуть руку в горящую печь. Все учителя говорили Балфруссу, что Источник неисчерпаем, и вот теперь он в этом усомнился.
Финн не черпал из Источника, он вобрал его в себя целиком.
Языки пламени вокруг его ног разбегались все дальше, оставляя на обожженной дочерна земле пузыри и трещины. Облака сгустились и потемнели. Налетел легкий дождь, загремел гром.
Западная армия отступала по всему фронту, однако от Финна им было не убежать. Многие в спешке падали, другие спотыкались о них или бежали по их телам, оставляя товарищей лежать в грязи. Широко разведя руки, Финн отправил вслед за солдатами огненный вал. Тот быстро нагнал беглецов. Никто не услышал их воплей и просьб о пощаде: сотни людей тут же сгинули в пламени. Над землей поднялись шипение и треск – горел человеческий жир. Финн разбрасывал огонь направо и налево, без труда убивая солдат десятками и не давая им времени даже крикнуть.
Небо окончательно почернело, дождь хлынул сильнее, однако воздух остался теплым. Гром все рокотал, но ни одна молния, даже самая крохотная, не прорезала небо. Когда дождь намочил Балфруссу губы, он почувствовал горький привкус пепла.
Что-то мелькнуло на краю его зрения. Повернув голову, Балфрусс увидел, как из Финна все выше и выше поднимаются языки пламени. Огонь побелел, и над головой кузнеца стали кучиться облака.
Наконец из дрогнувших рядов неприятеля появилась фигура в красной мантии. Круги огня, расходившиеся от Финна, тут же исчезли, оставив после себя почерневшую землю.
Даже издалека Балфрусс услышал крик кузнеца, полный боли и гнева. В этом яростном вопле было все, что он потерял, когда непрошеный дар навсегда изменил его жизнь. Он должен был прожить ее тихо и незаметно – днем работая в кузнице, вечером возвращаясь к любимой жене, – а вместо этого стоял, одетый в живой огонь, посреди залитого кровью поля. Несмотря на старания Балфрусса, кузнец ненавидел свою силу и пошел бы на все, чтобы от нее избавиться.
Вслед за воплем на Чернокнижника молотом обрушился поток силы. Удар по щиту был так силен, что колдун подлетел в воздух. Пламя, охватившее тело Финна, раздулось до облаков и подожгло их. Небо стало лиловым, затем почернело, гром грохотал, как засбоившее сердце. Не успел Чернокнижник очнуться от первого удара, как пришел второй. В этот раз колдун с головой ушел под землю, в огромную расщелину, вокруг которой на пятьдесят шагов растрескалась почва.
Ужасный крик пронесся над равниной – это Финн, охваченный пламенем, упал на колено. Изо всех сил противясь разрушительной энергии, бушевавшей в его теле, он с усилием поднялся, неуверенно шагнул вперед и с суровой решимостью продолжил надвигаться на врага. Однако каждое движение давалось ему все с большим трудом. Направлять энергию из Источника всегда было делом нелегким, а Финн перешел все пределы. Балфрусс не представлял, как кузнецу до сих пор удавалось удержать такую огромную силу. Теперь он терял контроль.
Чернокнижник, весь в грязи, выбрался из расщелины и рухнул на землю, не в силах пошевелиться. При виде поверженного врага Финн сделал еще один шаг, но тут его кожа стала чернеть. От нее, будто сорванные ветром листья, отделялись крошечные кусочки, которые тут же летели к облакам над его головой.
Давление в воздухе нарастало. Среди громового рокота Балфрусс расслышал тихий стон. Финн не желал сдаваться. Он передвинул ногу, превозмогая невыносимую боль. Чернокнижник лежал на земле и не мог себя защитить. Финну оставалось сделать всего несколько шагов. Даже когда кузнец упал на колени, он тянул руку к врагу… Но добраться до него не успел. Тело кузнеца почернело и стало слоиться, по нему побежали трещины, из которых забил ослепительный свет. Он поднял голову к небу, и оттуда, с последним раскатом грома, пришла наконец молния. Одна, затем другая – заглушив его крик, они били и били туда, где он стоял. Небо расцвело пурпурным и красным, разряды стихийной энергии плясали вокруг упавшего тела. Чернокнижника отбросило в сторону, и Балфрусс потерял его из вида. А гроза, найдя выход накопленной силе, бушевала, поднимая огненный вал на маленьком пятачке земли.
