Как Максим смог догадаться, с первых же шагов за ним велось пристальное наблюдение. К решению немалого числа вопросов его не подпускали и близко. Это означало, что он имеет минимальную степень посвящения в реалии райотдела. Но по прошествии времени кто-то решил задействовать его «по крупняку». Не так давно тот же «однозончанин» сообщил ему, что им обоим предстоит поучаствовать в некоем мероприятии.
– Короче, Макс, одного слишком уж понтового фраерка надо будет угомонить, – вполголоса пояснил он. – Ты как, в случае чего не струсишь?
Сразу же поняв, о чем идет речь, Новиков испытал некоторый ступор: ему, по сути дела, открытым текстом было предложено поучаствовать в заказном убийстве. Он сказал, что чувствует себя неважно, и «кореш» тут же «отыграл» назад, с натянутым смехом пояснив, что это была шутка. С этого момента Максим потерял всякий покой. Экзамен на право быть членом этой банды оборотней он провалил, и теперь под большим вопросом, как его жизнь сложится дальше.
– А тот кореш, что позвал тебя на «дело», он сейчас где? – поинтересовался Гуров.
– На кладбище… – с долей сарказма пояснил Новиков. – Когда я услышал про ДТП, где сразу четверо погибли, а пятый, гражданский, оказался в реанимации, то сразу же понял, что меня «подписывали» на убийство Андрея Самойлова. Слава богу, удалось отвертеться от такого «счастья». Если бы поехал, то выбор был бы один: или самому стать убийцей, или быть убитым вместе с тем, кого заказали.
– Максим, а ты не в курсе, кто он такой, этот патлатый, с противной такой, шакальей мордой? – пренебрежительно поморщившись, поинтересовался Станислав.
– А-а-а… – понимающе кивнул Новиков. – Леник Гаражов по кличке Пупс. Главная «шестерка» Шаминского по всяким «нестандартным» делам. Ну там проконтролировать поступление откатов, привезти к нему на дачу девочек из борделя, подслушать, что трендят подчиненные… Киллеров контролирует, чтобы не надумали имитировать выполнение заказа, а делали все, как приказано, – буква в букву. Как я теперь понимаю, он со Слонищевым был откомандирован в Москву, чтобы убрать Людмилу Самойлову… Но назад почему-то приехал один. У Шаминского, говорят, была истерика.
– Этот Слонищев ему так дорог? – хмыкнул Станислав.
– Не столько дорог, сколько боится, что, если тот попадется в руки честных оперов и развяжет язык, пожизненное ему обеспечено. Если только вообще доживет до суда.
– Ему это может обеспечить Паук?
– Ну а кто же еще? Он тут всевластный хозяин. И Шаминский, и Хлямпиков у него на побегушках. Хотя, я слышал, даже они реально не знают, кто он такой. Ну, в смысле, может, и видели, но контачат с ним только по телефону.
– Хреново! – На лице Гурова отразилось крайнее недоумение. – Если это так, то-о… Постой! А эта информация реально достоверна?
– Скорее всего да… – Новиков, наморщив лоб, изобразил руками какой-то неопределенный жест. – Видите ли, как-то раз я проходил мимо кабинета Шаминского и через приоткрытую дверь случайно услышал его перебранку с подполковником Пеховым…
Смысл услышанного Максимом был в том, что Шаминскому что-то срочно требовалось согласовать с боссом – как они именуют Паука, но тот почему-то не выходил на связь, из-за чего Шаминский кипятился и орал на весь кабинет: «Ну и как его нам найти? Что за херня? Как до него дозвониться?!» Зам, тоже выражая недоумение и недовольство, посоветовал: «Созвонись с Пашкой, может, он в курсах?» Как можно было догадаться, речь шла о Хлямпикове. Шаминский, зло фыркая и матерясь, выпалил: «Да он тоже ни черта ничего не знает! Уже созванивался!»
– Дело дрянь! – заключил Лев с нотками досады в голосе. – Очень скверно! Значит, я так понял, этот Паук в некотором смысле – человек-невидимка? Он как бы есть, и… его как бы нет вообще.
– Получается так… – согласился Новиков. – О нем у нас если и упоминают, то только шепотком. Рассказывают вообще хрен знает что. Например, про его парализующий взгляд.
– Ну про это мы уже слышали… Только вот насколько эту байку можно считать правдоподобной? – вставил Крячко.
– Скажу честно, – ответил Максим, – с ним не сталкивался и на себе этого не испытывал. А вот капитан Ляканов… Ну один из тех четверых, что погибли в ДТП с Самойловым, лично мне рассказывал, что однажды сталкивался с Пауком почти вплотную. И тот на него только глянул, он сразу же будто окаменел. Отходил потом минут десять.
– А вот об этом – максимально подробно! – попросил Лев.
Новиков, напряженно наморщив лоб, пояснил, что, в общем-то, каких-то характерных деталей он не знает. Разговор с капитаном Лякановым состоялся месяца два назад в дежурке. Тот был дежурным по РОВД, а Максим – его помощником. Как-то так, от скуки, и завязался разговор, в ходе которого и был упомянут Паук.
– По рации сообщили, что на пересечении улиц Советской и Марксистской – это почти в центре – столкнулись «копейка» с «Фольксвагеном». «Фолькс» выскочил со второстепенной и влепился в водительскую дверь «копейки», из-за чего у водилы оказалась сломана левая рука. Вот… Ляканов, как это услышал, сразу же ржать начал. Мол, этот перекресток у наших гаишников уже давно считается местным «бермудским треугольником». Ну и рассказал, что сам он там однажды чуть не протаранил какой-то навороченный «Порше».
По словам Ляканова, в тот день был он трезвым и, проезжая на своем «Рено» по Советской, скорость превысил всего раза в полтора. Едва приблизился к Марксистской, как на перекресток вылетел тот самый «Порше» с тонированными стеклами. Столкновение с ним казалось неизбежным. И тут, почти одновременно с «Порше», с другой стороны на перекресток вылетела «четверка». Ляканов лишь в последнюю секунду успел вывернуть руль и погасить скорость, врезавшись в «жигуленок». Столкнувшиеся машины юзом развернулись, и перекресток оказался заблокированным.
Донельзя злой на «фраера дешевого», который спровоцировал ДТП, Ляканов выскочил из машины и ринулся к «Порше», намереваясь сказать его хозяину все, что о нем думает. И в тот самый момент, когда он начал свой спич, стекло задней дверцы неожиданно опустилось на ширину ладони, и на него через эту щель взглянул какой-то странный тип. У Ляканова мгновенно одеревенел язык, перестали слушаться руки и ноги. Он с трудом отпрянул назад и мог лишь наблюдать, как «сарай на колесах», едва развернувшись на образовавшемся пятачке, быстро покатил прочь.
– Ну а с чего он взял, что именно тот тип и был Пауком? – недоверчиво хмыкнул Стас.
– На следующий день его к себе вызвал Шаминский и «вставил ума» по полной. Даже предупредил: если что-то подобное повторится, он его собственноручно пристрелит. Вот тогда Ляканов и сообразил, с кем его там свела судьба. В принципе это все, добавить больше уже нечего… – Максим виновато вздохнул.
– Ну не так уж этого и мало… – задумчиво покачал головой Гуров. – Теперь мы знаем, что ездит Паук на «Порше», что он в Мокрове появляется, а это означает, что он может постоянно обитать в пределах этого региона. Вопрос – где конкретно? Понятное дело, искать его в какой-нибудь деревне Петуховке было бы глупо. А вот в каком-то элитном поселке для местной «аристократии» – вполне реально. Нужно прозондировать все окрестные «долины нищих», «воруй-города», «санта-барбары» и прочие территории обитания толстосумов. Тебе они знакомы? – вопросительно взглянул он на Максима.
