Нам мало что известно о дальнейших действиях пиратов с Лас-Трес-Мариас. Они были слишком малочисленны для того, чтобы предпринять попытку захвата манильского галеона. В округе уже не было мест, на которые можно было бы совершать набеги, и теперь, когда их было так мало и они находились одни среди враждебного моря, у них не было никакого желания сражаться с испанским флотом. Вполне вероятно, что буканьеры поплыли в Нижнюю Калифорнию, чтобы кренговать свое судно, перед тем как направиться на юг. Иезуит П. Сигизмундо Тараваль, который, по всей видимости, писал в 1740-х годах, говорит, что остров Пичелингов (около Ла-Паса) был назван в честь пирата, который «давным-давно, еще до завоевания», кренговал там свое судно. Под завоеванием, вероятно, имеется в виду захват Калифорнии иезуитами, начиная с 1697 года.
В начале 1691 года некие рыбаки, посетившие острова Лас-Трес-Мариас, нашли остатки верфи и таи-ник с провизией, оставленный пиратами, что может указывать на то, что они выплыли непосредственно из Ла-Паса, не желая рисковать и еще раз появляться на своей старой базе. По всей видимости, они покинули акваторию Мексики в начале 1690 года, далее поплыли к островам Хуан-Фернандес, где поделили награбленное добро, которое составляло по 8 или 9 тысяч песо на человека. Затем добрались до Перу и захватили несколько судов, на борту одного из которых находилось большое количество золота и серебра.
Фроджер говорит, что, прежде чем достичь островов Хуан-Фернандес, пираты находились в Тихом океане уже семь лет. Барни в «Хронологической истории» сообщает, что английский капитан Стронг, находясь у берегов Гуаякиля 21 августа 1690 года, «узнал, что некий французский приватир
[7] причинил огромный ущерб этому побережью за последние шесть недель». При попытке возвратиться в Атлантику они потерпели кораблекрушение в Магеллановом проливе, потеряв большую часть своих сокровищ. Далее они провели десять холодных месяцев, строя лодку из тех обломков, которые остались после крушения их судна. Менее двадцати буканьеров, которые остались в живых, кое-как добрались до Вест-Индии в 1692 году. Фроджер в своем произведении говорит, что они достигли Кайенны, и одна из групп вернулась во Францию до 1695 года и предоставила информацию, которую он смог использовать в своих произведениях.
Английские приватиры и контрабандисты
После Рэтисбонского соглашения, подписанного в 1684 году, карибским буканьерам день ото дня становилось все труднее заниматься своим гнусным ремеслом. Теперь во многих портах вместо радушного приема, некогда оказываемого им, их ждала виселица. Однако в это время Европа переживала запутанный период заключения союзов и войн, который позволял некоторым пиратам продолжить свою деятельность под видом законных приватиров. К. концу 1688 года голландец Вильям Оранский делил английский престол, и традиционные враги Испании – Голландия и Англия – объединились с ней в борьбе против Франции. Этот союз, на несколько лет лишивший окруженную врагами Францию возможности направлять своих приватиров в воды Тихого океана, почему-то не помешал компании английских торговцев отправить капитана Джона Стронга в Южное море под предлогом борьбы с французским присутствием в этом регионе.
У Стронга было хорошо вооруженное судно и большое количество разнообразного европейского товара для ведения контрабандной торговли с испанскими колониями. Он вошел в Тихий океан через Магелланов пролив в мае 1690 года, и, несмотря на то что в некоторых портах англичанам оказывался враждебный прием, ему удалось довольно быстро реализовать большую часть своего товара в Перу и Эквадоре. Каково же было удивление Стронга, когда он узнал, что в Тихом океане действительно побывало французское судно. Это было крохотное судно, на котором пираты с островов Лас-Трес-Мариас возвращались домой. Стронг вернулся в Атлантику в конце 1690 года.
Тем временем Новая Испания, наконец, начала предпринимать реальные шаги для защиты своего тихоокеанского побережья. Исключительно с целью защиты мексиканских портов от пиратских набегов и обеспечения безопасности судоходства в этом регионе в Реалейе было построено два небольших галиота или галеры. Флагманскому судну было дано удивительное имя «Jesus Nazareno Santo Domingo у San Caspar». («Хесус Насареньо Санто Доминго и Сан Гаспар»). Меньшее судно под названием «Nuestra Seftora de la Soledad у San Francisco de Paula» («Нуэстра Сеньора де ла Соледад у Сан Франсиско де Паула»), длиной в 46 футов, имело 28 весел, а личный состав, не считая гребцов, насчитывал 50 солдат.
Эти суда не могли быть укомплектованы большим количеством артиллерии, скорее всего, на своих бортах они несли несколько легких орудий на вертлюгах, но их маневренность делала их незаменимыми для нанесения внезапных и молниеносных ударов. Первый из галиотов достиг Акапулько в декабре 1690 года, а второй – в марте 1691 года. В течение нескольких последующих лет они патрулировали побережье от Гуатулько до Нижней Калифорнии и эскортировали манильский галеон.
Последний теперь был уже лучше оснащен для самообороны. На его борту находилось от 10 до 30 тяжелых пушек и большое количество перьер, которые поднимались из трюма и монтировались к борту, когда судно по дороге на Восток подходило к побережью Верхней Калифорнии. Старый приказ держаться как можно дальше от берегов вплоть до приближения к Акапулько в 1690-х уже не выполнялся. Обычно в эти годы манильские суда при подходе к материку, до пересечения Калифорнийского залива и подхода к мысу Корриентес, сначала появлялись у мыса Сан-Лукас. Один или оба галиота береговой охраны ждали их около одного из этих мысов, а затем сопровождали до Акапулько. Весть о том, что пираты находятся у побережья Перу, заставила вице-короля осенью 1692 года направить оба галиота навстречу манильскому судну. Однако никаких следов пребывания пиратов в этих местах ими обнаружено не было. А ожидание манильского гиганта двумя судами береговой охраны у вод Калифорнийского залива оказалось напрасным, так как он во время своего обратного похода в западном направлении потерпел кораблекрушение. В ноябре–декабре 1694 года у берегов Салагуа, Акапулько и на побережье Соконуско были замечены суда, принятые ошибочно за пиратские, о чем сразу же было доложено властям. Вице-король снова направил свои галиоты на перехват врагу, один из которых дошел до островов Лас-Трес-Мариас. Позднее было установлено, что это три перуанских судна с грузом какао, сопровождаемые самим манильским галеоном, который намеренно обошел Акапулько, чтобы незаконно продать товар в Перу.
Когда в июне 1695 года война против Франции, которую вел король Вильям, завершилась, французы наконец получили долгожданную возможность направить свой флот в Тихий океан. Мощная эскадра из шести судов под командованием де Женне вышла из Ла-Рошеля с целью совершать набеги на испанские порты и грабить суда в Южном море. Однако эта кампания потерпела полное фиаско. Погода в Магеллановом проливе показалась де Женне настолько ужасной, что он оставил свою затею и весной 1696 года вернулся в воды Атлантики.
Рисвикский мир, заключенный в 1697 году, положил конец военным действиям между Испанией и Францией. В следующем году французская компания «Compagnie royale de la mer du sud» снарядила два корабля с 50 орудиями на каждом и несколько судов меньшего размера для ведения контрабандной торговли в Южной Америке. Командование экспедицией было возложено на офицера военно-морских сил де Бошес Гуана. Два больших судна в январе 1700 года вошли в Тихий океан через Магелланов пролив и продолжили свои путь на север, но, подойдя к побережью Вальдивии, были встречены залпами испанских орудий и вынуждены были ретироваться. Как только вице-королю Перу сообщили о появлении незваных гостей, навстречу им был выслан флот из Кальяо. Но, несмотря на это, де Бошес Гуану удалось продать весь свой товар в городах Арика и Ило, до того как он нашел убежище на Галапагосских островах в июне 1700 года. А в январе следующего года он вернулся в Атлантику.
