Cтраница 42
Хотя круизы вдоль западного побережья Новой Испании для пиратов часто становились предприятиями довольно нерентабельными, их набеги доставляли испанцам много неудобств и финансовых потерь. Награбленные ценности составляли лишь небольшую часть ущерба, причиняемого пиратами испанским колониям. Потопленные суда, сожженные города, разорение сельского хозяйства пиратами и сдерживание его развития самими властями, разорение торговли и запреты на нее, а также другие прямые и косвенные результаты этих набегов исчислялись многими миллионами песо. Как мы уже ранее отмечали, в то время испанцами сравнительно мало было сделано для укрепления тихоокеанских портов и защиты судоходства, но угроза новой агрессии заставляла их идти на значительные расходы. Всякий раз, когда приходили вести о появлении врага в Тихоокеанском регионе (хотя тревога часто оказывалась ложной), спокойная жизнь вице-королевства заканчивалась и наступала пора хаоса и суматохи. Солдат вооружали, снабжали продовольствием и подтягивали к береговой линии, а суда снаряжали и отправляли в рискованные и дорогостоящие рейсы вдоль побережья. Только первоначальное строительство замка в Акапулько обошлось властям в 142 тысячи песо, а обслуживание постоянно расквартированных гарнизонов, как в нем, так и в других местах вдоль побережья, было постоянной брешью в государственной казне. Фортификационные сооружения в Панаме и обслуживание армады для эскортирования «серебряных» судов, идущих из Перу, обернулись еще одной статьей расхода для королевской казны. Постоянно существующая потенциальная опасность нападения пиратов на манильские галеоны обусловливала непомерно высокие цены на китайский товар и, соответственно, приводила к удорожанию жизни в Новой Испании и Перу.
Побочным результатом деятельности пиратов на западном побережье Мексики явилось то, что власти долгое время запрещали или не поощряли колонизацию прибрежных территорий. И на сегодняшний день мы ощущаем отголоски и пожинаем плоды старой колониальной политики, в результате которой огромные участки плодородных земель, растянувшихся вдоль западного побережья, стали зоной отчуждения.
