Боуэн–Лодж кивнул, и на Хиггинса набросился Фентон с вопросами по поводу приказа покинуть судно». Он пытался заставить его признаться, что Патч не давал такого приказа, смущал его, копался во всех мелочах. Однако подвергать Хиггинса перекрестному допросу было нелегким делом. Из каждого его ответа становилось ясно: он не доверяет Патчу и ни за что не отступит от своих показаний.
Сэр Лайонел повел себя иначе. Его интересовал только груз. Что заставило свидетеля поверить, будто в ящиках, погруженных в Иокогаме, были взрывчатые вещества? Обнаружил ли он что–нибудь тревожное при погрузке?
Когда председатель повторил вопрос, Хиггинс ответил, что в то время он еще не входил в командный состав судна.
– Когда же вы были наняты вторым помощником? – спросил Боуэн–Лодж.
– За день до отплытия. К тому времени судно было уже загружено, люки трюмов зачехлены и судно стояло в фарватере.
– Вас ознакомили с декларацией?
– Нет, я увидел ее позже.
– Так почему же вы сочли, что на борт взята взрывчатка?
– В доках ходили такие слухи.
– А среди экипажа?
– Тоже.
– Вы когда–нибудь видели, чтобы взрывчатые вещества паковали в ящики и помечали как авиационные моторы?
– Нет, но я слышал, что иногда взрывчатые вещества выдавали за что–то другое, чтобы избежать, как бы вы сказали, санкций.
– Но у вас не было никаких доказательств, что в ящиках находится совсем не то, что написано в декларации?
– Нет.
– Вы старались пресечь эти слухи?
– Ну, если честно, то нет. – Хиггинс впервые показался неуверенным.
– Почему?
Шея Хиггинса напряглась и побагровела.
– А зачем, если уж на то пошло? Меня это не касалось.
Боуэн–Лодж, подняв бровь, взглянул на сэра Лайонела. Следующий вопрос касался тех четырех дней, когда судно стояло на банке в Рангуне.
Да, признался Хиггинс, он сошел на берег вместе с остальными. А почему бы и нет? Не каждый день владельцы отпускают команду на берег на двадцать четыре часа, возмещая все затраты. Причина? Мистер Деллимар был хорошим парнем и знал, как обращаться с матросами!
– Когда вы вернулись на судно, – сэр Лайонел снова задавал вопросы прямо свидетелю, – говорили ли вы с кем–нибудь из экипажа «Торре Аннунциаты»?
– Да, я говорил с первым помощником, парнем по имени Слейд. Он пришел к нам на судно, чтобы выпить со мной и с шефом.
– Вы спросили его, чем они занимались на судне?
– Нет. Но Слейд сам рассказал, что из–за канцелярской путаницы им пришлось освобождать место в трюмах, чтобы загрузить какие–то стальные чушки.
– Вы говорили об этом с Адамсом?
– Нет.
– Но вы виделись с ним, когда вернулись на «Мэри Дир»?
– Да.
– Не намекал ли он, что команда с «Торре Аннунциаты» сгружала груз с борта «Мэри Дир»?
– Нет. – И быстро добавил: – Если бы случилось нечто подобное, он бы знал, потому что, когда я встретил его, он был на ногах и чувствовал себя прилично, пролежав два дня в постели.
– Если Адаме был болен, то вы, как я понимаю, отвечали за погрузку хлопка?
Хиггинс кивнул, и сэр Лайонел задал ему вопрос:
– Вы не заметили никаких изменений в положении груза?
– Нет, не могу сказать.
– Вы совершенно уверены в этом?
– Конечно, уверен.
Сэр Лайонел выставил вперед свою маленькую головку и неожиданно жестко и сурово спросил:
– Как вы можете быть уверены? Вы же сказали, что нанялись на судно после погрузки?
Но Хиггинса не так–то просто было сбить с толку. Он провел языком по сухим губам, и только это выдало его замешательство.
– Может быть, я и не был там во время погрузки, но я был, когда мы разгружали японский хлопок и вискозу. Я специально приметил, как укладывались ящики, потому что знал: мне придется грузить кипы хлопка–сырца, как только они будут готовы. Сэр Лайонел кивнул:
– Еще один вопрос. Вы сказали, что оказались на борту «Мэри Дир» за день до отплытия. Как это получилось?
– Ну, до этого меня не брали.
– Вас нанимал капитан Таггарт?
– Нет, мистер Деллимар. Капитан Таггарт лишь подписал бумаги. Меня нанимал мистер Деллимар.
– Почему?
– Что вы имеете в виду? – нахмурился Хиггинс.
– Я спросил, почему он вас нанял? Вы были единственным, кто претендовал на эту должность?
– Да нет, не совсем… Я хочу сказать… – Хиггинс взглянул в зал и снова облизал губы. – Все получилось не так. . — ~ .
– Вы хотите сказать, что должность вам предложили не так, как обычно? Вас нанимал лично мистер Деллимар?
– Ну да.
– Будьте любезны, объясните суду, как именно это произошло?
Хиггинс замялся:
– Ну, так получилось, что мы встретились, ему был нужен второй помощник, а мне работа, вот и все.
– Где вы встретились?
– В каком–то баре на берегу. Названия не припомню.
– Вы заранее договорились о встрече? Хиггинс покраснел, и жилы на его шее надулись.
– Да, договорились! – Он произнес эти слова сердито, словно бросая вызов сэру Лайонелу.
Но сэр Лайонел лишь проговорил:
– Благодарю вас. Это я и хотел узнать.
Он сел, установив для себя два факта: если компания Деллимара планировала крушение, то перемещение груза в Рангуне представляло хорошую возможность для этого; Хиггинса же выбрали орудием для совершения этой операции. Правда, ничего определенного против Хиггинса у него не было, и это, как он потом признавался Хэлу, не на шутку тревожило его. Ему требовались веские доказательства, чтобы защитить своих клиентов, отказывающихся платить страховку. Окончательную решимость ему придали показания других оставшихся в живых, и особенно показания рулевого Юлза, который был на капитанском мостике вместе с Хиггинсом, когда начался пожар.
Юлз был робок, застенчив и давал показания заикаясь, но тем не менее с непоколебимой настойчивостью утверждал, будто Патч отдал приказ быть готовыми покинуть судно. Адвокат Патча оказался на высоте и так напугал свидетеля, что Юлз все время бросал жалобные взгляды на Хиггинса, словно ища поддержки. Однако тот даже не пошевелился.
Юлза допрашивали последним перед перерывом на ленч. Хэл мог бы и не говорить мне, что Патчу придется несладко, когда за него снова примутся различные адвокаты. Но ведь суд еще не добрался до истины. Да и где она, эта истина?
Хэл задал мне этот вопрос за ленчем, и я смог только ответить:
