— В прошлом месяце готтентоты пытались угнать моих коров, — пояснил хозяин. — Собаки подняли лай, и пришлось стрелять прямо из окна. Не стоит вспоминать об этом. Балтазар, какие новости в городе? Откуда ты, молодой баас? Отведайте моего вина!
Расположились на веранде, где стоял грубо сколоченный стол, и пили кислое вино из толстых глиняных кружек. Бур внимательно выслушал ответы, задал новые вопросы, справился о ценах на рынке Капштада. Рассказ Ивана о войне в Европе не вызвал у него особого интереса.
— У нас с готтентотами постоянно идет война из-за пастбищ, — сообщил он, попыхивая короткой глиняной трубочкой. — Для дикарей быки и коровы как родные братья и сестры. Каждого из них называют по имени, узнают еще издали. На мясо забивают лишь старую скотину и делают это только по большим праздникам.
— Так у них скот единственное богатство, — заметил Балтазар. — Эти племена хоть и умеют плавить железо, ковать ножи и топоры, но землю не пашут, запасов не делают. Собственный скот для них святыня, а чужой только вводит в соблазн. Вот поэтому они и угнали коров у губернатора и оставили весь Капштад без мяса и молока.
— Губернатор и его чиновники просто дураки! Я же их предупреждал, что у готтентотов надо покупать не скот, а землю. Вот я, например, не стал платить дикарям деньги, они в них ничего не понимают, а прислал сукно, табак и медные браслеты. Так что теперь все эти луга мои. И телята с ягнятами, которые на них родились, тоже мои!
— А не захотят они вернуть землю? — спросил Иван.
— Уже пробовали, но я зажег сигнальные костры. Из-за горы прискакали братья Гофманы, суровые немцы, стреляют без предупреждения. А потом подоспел старый Лукас с сыновьями. Дикари пришли с копьями, а мы с карабинами. Так что, в конце концов, их вождю пришлось устраивать поминки по своим лучшим воинам, а нам заплатить за беспокойство новыми лугами и телятами. Мы свободные буры и устраиваем свои дела без губернатора и его канцелярских дармоедов. А теперь прошу к столу, обед готов.
Обстановка в доме Абрахама оказалась более чем скромной. На земляном полу и стенах соломенные циновки и шкуры зверей. Сколоченный из досок стол, тяжелые стулья, кровать — деревянная рама с натянутыми на ней ремнями. Окованные медью кожаные сундуки с одеждой и домашней утварью стояли у стен. Над ними развешены ружья, карабины, пороховницы, тесаки, рабочие инструменты, конская сбруя. На небольшом столике у окна лежит толстая книга в кожаном переплете с серебряными застежками — Библия. На столе выстроились оловянные тарелки и кружки с простым, но обильным угощением — ломтями баранины в жирной подливке, овечьим сыром, пышными горячими лепешками. На деревянных подносах лежали яблоки, виноград, арбузы, рядом с ними возвышались бутыли с домашним вином.
Миловидная смуглая женщина в простеньком полинявшем платье подавала кушанья, робко улыбалась гостям. Взглянув на ее фигуру, Балтазар спросил:
— Ожидаешь наследника?
— Это кого Бог пошлет, девочка уже есть. Через два года дочке Фридриха, это один из братьев Гофманов, будет пятнадцать, тогда справлю настоящую свадьбу. Приглашу пастора и гостей со всей округи. Вы тоже приезжайте.
— Спасибо за приглашение. Жив буду, приеду с подарками. Но я слышал, что на дочке Фридриха хотел жениться хромой Питер.
— Куда ему! Этот старый греховодник все время путается с чернокожими красотками. Теперь у него полный двор полукровок. Немец за него свою дочь не отдаст.
— Повезло тебе, Абрахам. Будет настоящая жена из нашего племени, и на ферме будут расти молодые буры, — вздохнул Балтазар. Заметив удивление Ивана, добавил, — Не хватает в нашей колонии европейских женщин. Вот мы и грешим с местными дикарками. У меня таких ребятишек четверо, но все крещеные. Старшего сына сам обучил грамоте и пристроил посыльным в портовую контору.
— Ох, слаб человек и велик соблазн от дочерей Евы, — согласился Абрахам. — Когда я свою Марию увидел на распродаже у индийского купца, а она как глянула своими глазищами, то и торговаться не стал. Теперь вот на Библии ей поклялся, что после того, как женюсь на немке, наших детей не оставлю. В поле они работать не будут, всех пристрою в доме, обучу ремеслу. Они же не дети из колена Хамова!
— Кто же они? — забыв о приличиях брякнул Иван. После скудного больничного пайка и терпкого вина у него уже начало шуметь в голове.
— Разве ты не слышал о нашем праотце Ное? — грозно спросил хозяин. — Или ты Библию не читал?
— О Ное знаю! Он построил ковчег с многими палубами, где разместил свою семью и многих животных. Во время Всемирного потопа совершил успешное плавание и всех высадил на сушу. Потом стал выращивать виноград и делать вино.
— Эх ты, моряк! Земное у тебя на уме, — снисходительно промолвил хозяин. Тем не менее, познания Ивана его не удовлетворили, и все с благоговейным вниманием выслушали историю Всемирного потопа и семьи Ноя.
— Но был грех у нашего прародителя, — заключил он свой рассказ. — Однажды он крепко выпил и уснул в прохладной тени. Сын его, Хам, увидел отца в таком виде и посмеялся над ним. Когда же Ной проснулся и узнал о случившемся, то разгневался и проклял непочтительного сына. И повелел он потомкам Хама быть рабами других его сыновей — Сима и Иафета. С тех пор и пошло разделение народов. Сыны колена Хамова стали чернокожими жителями жарких стран, потомки Сима поселились в горных восточных странах, а Иафета на морских берегах и островах. Так само Проведение указало нам главенствовать над ленивыми и глупыми чернокожими дикарями.
— Ну уж не такие они и глупые, свою пользу всегда стараются получить, — возразил Балтазар.
— Все знают, что ты дружишь с бушменами. Этих дьяволов-невидимок даже готтентоты боятся. Понимаю, что они помогают тебе на охоте, но, смотри, не погуби свою душу, общаясь с такими колдунами, — предупредил Абрахам. — Ты, молодой баас, скоро сам ужаснешься, когда встретишь этих оборотней.
Глава 35
Дом Абрахама скрылся за перевалом, и потянулись безлюдные места. Возле ближайшего брода охотники нашли кучи золы, мусор и утоптанные скотом речные отмели.
— Уходят готтентоты из этих мест, — сказал Балтазар. — Теснят их буры, захватывают пастбища.
— А в Капштаде не хватает еды.
— Дороги еще не построены. Абрахам и его соседи ездят в город два-три раза в год, продают зерно и сало. В лавках закупают порох, кофе, одежду и просто общаются с земляками, чтобы самим не одичать. Вот когда проложат настоящий торговый путь, весь край будет заселен. Взгляни, сколько свободной земли лежит кругом!
Быки не спеша топтали красно-бурую африканскую землю, тянули фургоны с холма на холм. Перед путниками открывались все новые дали, просторные долины и светлые реки. Плоские вершины поднимались над поросшими лесом и кустарниками склонами, а горные цепи, словно морские волны, вздымались одна над одной и растворялись в небесной голубизне где-то на востоке. Все чаще встречались большие стада диковинных зверей, о которых не упоминалось даже в чудесных сказках. Были среди них кони с белыми и черными полосами на боках, лохматые быки с крутыми рогами, долгоногие бескрылые птицы с пушистыми хвостами, высоченные пятнистые зверюги с длинными шеями, которые забавно скакали на своих ногах-ходулях. По берегам проток плескались толстые твари, так похожие на громадных свиней. Они хрюкали и разевали страшные клыкастые пасти. На одной поляне показалось приземистое коротконогое чудовище с длинным рогом на конце носа. Но больше всего встречалось больших и мелких то ли коров, то ли козлов, которые паслись на открытых местах и никого не подпускали близко к себе.
