Стессель громко расхохотался:
— Это ты здорово сказал, Владимир Николаевич. Самотопы! Что правда, то правда, — самые настоящие самотопы! Завтра же всем расскажу, как ты ловко их окрестил».
Другая неприятная характеристика русских флотоводцев — «пещерные адмиралы» — происходит уже из недр самого флота. Ее автор — главный командир Черно-морского флота и портов Черного моря вице-адмирал Григорий Чухнин. Чухнин намекал на то, что четыре порт-артурских «флотоводца» — контр-адмиралы князь Павел Ухтомский (1848–1911), Иван Григорович (1853–1930), Михаил Лощинский (1849–1917) и Роберт Вирен (1856–1917) — предпочитали отсиживаться в крепких блиндажах, нежели атаковать неприятеля.
Отметим, что двое из «пещерных адмиралов» после Русско-японской войны достигли более чем высоких постов в российской военно-морской иерархии и вышли в «полные» адмиралы. Григорович в 1911–1917 годах был последним морским министром Российской империи, а Вирен в 1909–1917 годах занимал пост главного командира Кронштадтского порта и военного губернатора Кронштадта
Что же касается друга адмирала Степана Макарова, князя Ухтомского, то он в 1906 году «по болезни» вышел в отставку в чине вице-адмирала Лощинский же в 1906–1908 годах «исполнял должность» главного инспектора минного дела, а затем также вышел в отставку вице-адмиралом
Теперь самое время перейти к морскому фольклору — знакомому и не очень.
Например, мало кто знает, что одна из старейших песен русских моряков написана, возможно, Петром Великим. Речь идет о напеве «Как на матушке на Неве молодой матрос корабли снастил». Эта песня была постоянной в репертуаре военных хоров Российской империи и входила в число наиболее любимых императором Николаем Первым.
Самым «морским» танцем, вероятно, следует признать «Яблочко». О его происхождении до сих пор спорят исследователи. Так, одни музыковеды видят его истоки в веселом старинном кельтском танце «джига», популярном до сих пор в Англии, Шотландии и Ирландии. Его название происходит от английского слова jig, что в переводе на русский язык означает «шутка».
Джига была танцем не только моряков, но также бедняков, бродяг и преступников. Виртуозом считался тот, кто мог за несколько секунд ударить по деревянному полу или палубе десятки раз (были умельцы, делавшие за 15 секунд до 80 ударов).
Надо заметить, что собственно «Яблочком» танец стали называть гораздо позже его появления на кораблях русского флота Дело в том, что именовали его «хорнайп», а у русских — «матлот».
Что же касается варианта танца со словами, то его связывают с украинской припевкой, где есть такие слова:
Ой, яблучко, куды ж котится?
Пусти, маты, на вулыцю,
Гулять хочется!
Особенно популярным «Яблочко» было на Черном море, откуда и разошлось позже по флотам и фронтам Гражданской войны.
Теперь попробуем проследить историю нескольких морских песен, которые уже давно стали народными, несмотря на наличие авторов.
Множеством легенд обросла знаменитая песня «Раскинулось море широко». Некоторые утверждают, что это народная песня, написанная кочегаром Зубаревым еще в 1900 году (сам Зубарев позже погиб в Цусимском сраже-нии). Естественно, что песня называлась «Кочегар».
Долгое время ее приписывали и Федору Предтече — матросу парохода «Одесса». Он якобы написал ее в 1906 году в длительном тяжелом переходе под впечатлением смерти молодого кочегара-земляка.
На самом же деле эти стихи написаны еще в XIX веке. И, вполне возможно, либо Зубарев, либо Предтеча, скажем так, «отредактировали» первоначальный текст под современные им события.
Автором знаменитой песни (стихотворения «Моряк») является уроженец окрестностей Мариуполя Николай Федорович Щербина. На музыку слова (их существует несколько вариантов) были положены композитором Александром Гурилевым. В романсе «Не слышно на палубе песен» (первоначальное название — «После битвы») были следующие слова:
Раскинулось небо широко,
Теряются волны вдали,
Отсюда уйдем мы далеко,
Подальше от грешной земли.
Произведение Александра Гурилева было чрезвычайно популярно во время героической обороны Севастополя в 1854–1855 годах, однако петь его стали немного по-другому — моряк стал русским, а Эгейское море превратилось в Черное. В последующих вариантах оно стало вообще Красным. И теперь чаще всего романс поют следующим образом:
Не слышно на палубе песен, и Красное море шумит…
Долгое время авторство было неизвестно, и даже в сборнике работ Гурилева от 1944 года указывалось, что это «популярный русский романс конца XIX века неизвестного автора». Рукопись со стихами была обнаружена только в 1953 году в московской библиотеке имени В.И. Ленина. И только тогда стало окончательно ясно, что написаны они в Таганроге Николаем Щербиной.
В хранящемся в Российской государственной библиотеке украинском литературном альманахе «Молодик» (он вышел в Санкт-Петербурге в 1844 году) есть стихотворение «Моряк». Начинается оно следующим образом:
Не слышно на палубах песен:
Эгейские волны шумят.
Нам берег и душен, и тесен;
Суровые стражи не спят.
Добавим, что «канонического» варианта песни, видимо, и не существует. Более того, есть варианты и про Ладожское озеро, и даже — про Подмосковье. Если же верить Леониду Утесову, который, по его словам, записал полный текст у старого железнодорожника, то куплетов в ней было «бессчетное количество». И действительно — вариант Зубарева состоит из 21 строфы, а записанный в середине 1990-х годов вариант в исполнении Андрея Макаревича (альбом «Песни, которые я люблю») насчитывает 10 куплетов.
Теперь самое время перейти к песням про крейсер «Варяг», вернее — к двум наиболее известным из них.
Наиболее популярная до сих пор знаменитая «Наверх вы, товарищи, все по местам», опубликованная в санкт-петербургском «Новом журнале литературы, искусства и науки» в апреле 1904 года Отметим, что опубликованные стихи представляли собой довольно точный перевод, сделанный поэтессой Евгенией Студенской (1874–1906). Оригинал же появился в германском журнале Jugend за несколько недель до того. Автором стихов является австрийский писатель Рудольф Грейнц (1866–1942).
Стоит отметить, что текст слов песни с 1904 года неоднократно подвергался «редактированию» в соответствии с политической конъюнктурой. В частности, в моменты потепления взаимоотношений с Японией убирался куплет, где упоминались «желтолицые черти». Впрочем, такая же участь позже постигла песню «На границе тучи ходят хмуро» — после нормализации взаимоотношений с Японией слова «и летели наземь самураи» заменяли при исполнении на слова «и летела наземь вражья стая». Как видим, история имеет тенденцию повторяться.
