Наиболее удачным вариантом для отставника из нижних чинов было устроиться в портовом городе, заведя некое дело, чаще всего — торговое. Очень часто на первое обзаведение шла «заслуга» (так назывались деньги, сэкономленные при отказе от водки, масла и других товаров в дальнем походе). Так, в начале XX века за каждую не выпитую чарку матрос получал 8 копеек.
Альтернативой было устроиться швейцаром либо какой-либо другой прислугой в офицерское Морское собрание, либо в семью моряка — отставные матросы пользовались большой популярностью из-за своей честности, а также высокой выносливости.
Значительная часть стариков занималась частным извозом на небольших лодочках яликах (их так и звали — яличниками). Бум извоза переживал Севастополь — в силу своего расположения на берегах нескольких бухт, не имеющих и поныне ни одного моста
В 1888 году Городская дума Севастополя утвердила тарифы на услуги яличников. Переезд через бухту в «общем» ялике обходился в три копейки. Наем ялика от Городской пристани на Северную сторону или к кораблям на рейде стоил 30 копеек, а в Инкерман — рке 7 5 копеек. В ночное время такса удваивалась.
По данным на 1914 год, яличный извоз в главной базе Черноморского флота был делом весьма востребованным. Стоимость поездки от Городской пристани на Северную сторону для группы не более чем из пяти человек составляла 20 копеек, от шести до десяти человек — 30 копеек.
За поездку на Корабельную сторону (до Павловского мыса) платили десять копеек, а в конец бухты — 40 копеек на группу менее чем из пяти человек. Если же клиента нужно было сначала отвезти, затем подождать, а потом еще и отвезти обратно (при сроке «простоя» не более одного часа), то тариф вырастал до 60 копеек.
От всех пристаней до стоявших на рейде боевых кораблей группу не более чем из пяти человек везли за 25 копеек, а туда и обратно с «простоем» одного часа — уже за 60 копеек.
Ялик можно было нанять и «по часам». Группа не более чем в пять человек за час платила 30 копеек (из расчёта не менее чем двухчасового заказа), а группа не более чем из десяти человек — 50 копеек. За целый день с одним гребцом платили два рубля, с двумя гребцами — три рубля, а при плавании под парусом — «по соглашению».
Стоит сказать, что севастопольские яличники продержались до времен после Великой Отечественной войны, а в годы Российской империи успешно выдерживали конкуренцию даже с небольшими судорожными компаниями.
Так, в 1896 году попытку разработать «золотое дно» извоза в Севастопольских бухтах предпринял статский советник Рафаэль фон Гартман, заключивший с городом договор концессии на организацию электрического трамвая и парового сообщения по бухтам. Примечательно, что непосредственно водным транспортом должно было заниматься «Общество финляндского легкого пароходства», успешно работавшее в Санкт-Петербурге. Там же строились и паровые барказы, которые собирались в Артиллерийской бухте Севастополя.
Открытие сообщения с большой помпой состоялось пятого октября 1897 года, а к 1901 году «Общество финляндского легкого пароходства» владело в Севастополе уже шестью барказами и четырьмя пристанями. Казалось, бизнес идет прекрасно, но к 1904 году все права и имущество концессии были выкуплены городом. Одни говорили, что Гартман «прогорел», другие — что городу оказалось мало тех трех процентов отчислений, которые концессионеры должны были платить с выручки от перевозки пассажиров.
Так или иначе, но яличники продолжали возить и возить пассажиров по бухтам.
Некоторые «отставники» открывали небольшую торговлю. И лишь единицы могли рассчитывать на государственное обеспечение.
В Морском уставе Петра Великого есть отдельная статья, посвященная изувеченным в бою и «состарившимся в службе».
«Ежели кто изувечен будет в бою, или иным случаем, во время службы своей, что он в корабельной службе негоден будет, того к магазеинам, в гарнизоны или штатскую службу употребить, повысив чином; а ежели так изувечен, что ни куды ни годен, то такою в юшпитали кормить до его смерти; а ежели в юшпитали быть не похочет, то награжден будет годовым жалованьем, и дать пашпорт.
Тож разумеется и о старых».
Но не все было так просто — на начало XX века в России была всего одна «специализированная» государственная богадельня для нижних чинов Морского ведомства.
С конца XVIII века в Санкт-Петербурге на Каменном острове существовал созданный императрицей Екатериной Второй по предложению наследника престола, будущего императора Павла Первого, Инвалидный дом для увечных чинов флота.
Официально заведение именовалось «Каменно-Островским Инвалидным Корпусом». Он был рассчитан на 54 человека, причем первоначально принимал как офицеров, так и нижних чинов. В числе призреваемых должен был быть штаб-офицер «со званием главною командира и с обязанностью наблюдать за поведением инвалидов, и доносить рапортами о состоянии заведения», два обер-офицера и 50 нижних чинов. Отметим, что 19 ветеранов должны были относиться не к Морскому ведомству, а к иным государственным учреждениям, однако обязаны были иметь за спиной участие в морских сражениях и морских кампаниях.
Документ о создании богадельни датируется 19 января 1766 года. Деньги на содержание предлагалось вычитать из оклада, причитавшегося Павлу по чину Генерал-адмирала (главного начальника флота и Морского ведомства) — 5925 рублей 33,5 копеек в год. Отчет 1770 года среди болезней, которыми страдали инвалиды
[62], отмечает такие как «дряхлость ногами»,«шум в голове»,«коренные зубы выпали и животом скорбен»,«глазами худо видит», «выше пупа грыжа прогрызла»,«моча не держится» и так далее.
Изначально инвалидов селили в помещениях Каменноостровского дворца самого Павла (тогда еще наследника престола). С ними могли жить также жены и дети.
Первое здание для Инвалидного дома было возведено в 1776–1778 годах, а в 1806 году его перестроили по проекту зодчего Адмиралтейства в Санкт-Петербурге Адриана Захарова (1761–1811). В 1978 году Инвалидный дом вновь кардинально переделали (вернее — полностью снесли и построили заново «по мотивам» старого), чтобы возвести к Олимпиаде 1980 года Школу высшего спортивного мастерства (Каменноостровский проспект, дом 68).
Первоначально Инвалидный дом представлял собой каменный барак длиной около 200 метров. По его продольной оси шел коридор, по сторонам которого располагались небольшие однооконные комнаты с каменными полами. Обстановка напоминала лазареты того времени.
Фасад здания был украшен Мальтийским крестом. Как известно, Павел Первый состоял великим магистром Мальтийского ордена (ордена Святого Иоанна Иерусалимского), рыцари которого во времена Крестовых походов не только воевали, но ухаживали за больными и ранеными. Одно из названий рыцарей ордена («госпитальеры») дало имя современным госпиталям. Здание постоянно перестраивалось и достраивалось, к нему прибавлялись новые «покои».
