Затем посмотрел на свой жалкий серый носок, с тонкой тканью в районе пальцев, и прислонился к стене, продолжая трястись.
К мертвому чужому осторожно подошел капитан Бракетт с девочкой на руках. За ним проследовала лейтенант Парис – пистолет у нее по-прежнему был наготове.
– Вставайте, доктор Мори, – сказал Бракетт. – Вы наш билет с этой планеты.
Мори поднял на него взгляд, пустой и отрешенный.
– Возьмете меня с собой?
Бракетт посмотрел на девочку, которую держал на руках, но взгляд его, казалось, устремился куда-то далеко, словно он видел кого-то еще.
– Как по мне, здесь уже произошло достаточно смертей, а?
Лейтенант Парис помогла доктору встать, и он проковылял к двери в одной туфле, благодарный всем и вся за то, что на шее у него в нужный момент оказался тот самый ключ.
Доктор Мори открыл дверь в ангар, и его обдало прохладным воздухом.
Он снова почувствовал себя живым.
ДАТА: 26 ИЮНЯ 2179 ГОДА
ВРЕМЯ: 14.29
Эвакуационный корабль неистово трясло, когда он преодолевал насыщенную пыльной взвесью атмосферу Ахерона. Бракетт положил Луизу в капсулу для гиперсна, но крышку закрывать не стал. Девочка заслуживала знать, что случилось, быть частью того, что произойдет с ними дальше. Она была всего лишь ребенком, но Бракетт не собирался скрывать от нее ужасную правду. Он собирался дать ей погоревать и, если получится, утешить. Он также надеялся, что она окажется достаточно сильной, чтобы осознание того, чего она лишилась, не сломило ее.
А еще он надеялся, что окажется достаточно сильным и сам.
– Мы выходим из оболочки, – прокричала лейтенант Парис из кабины. – Кто-нибудь желает в последний раз посмотреть на планету, пока еще есть возможность?
– Нет, спасибо, – проворчал Бракетт.
Он перевел взгляд на доктора Мори. Тот выглядел бледным и ослабленным, но главное, что он будет жить. Через несколько минут, когда стихнет турбулентность и они встанут на курс, Бракетт достанет пулю у него из плеча и зашьет рану. Будет больно, но зато на корабле есть препараты, которые смогут приглушить боль. Только Бракетт не станет их ему предлагать: Мори заслуживал все те муки, что ждали его впереди.
– А вы, док? – спросил он.
Мори покачал головой.
– У меня там ничего не осталось.
Бракетт кивнул, но сам ощутил, как его желудок сжимается в крепкий комок. Выровняв дыхание, он прогнал это чувство. Он еще погорюет о Ньют и Тиме, об Энн и об упущенных возможностях, но расклеиваться ему нельзя. На месте сердца сейчас у него образовалась пустота, где был лишь холод и тьма, и такой она, по-видимому, останется навсегда. Но у него оставались кое-какие дела, так что нельзя было позволять скорби помешать им.
«Используй ее, – подумал он. – Извлеки выгоду для себя».
– Лейтенант Парис, – позвал он, взглянув в переднюю часть корабля. – Полагаю, на навигационном компьютере установлен заданный курс.
– Так точно. На Стыковочную станцию. Бо́льшую часть времени мы проведем в гиперсне.
Бракетт изучающе посмотрел на доктора Мори, подумав, насколько же вероломными были члены научной группы. Они с самого начала знали, что на Ахероне существовала угроза столкновения с чужими. Причем знали достаточно хорошо, чтобы подготовить для себя план побега. И когда «Вейланд-Ютани» приказала послать изыскателей на те координаты, они знали, что Джорденам грозила серьезная опасность.
Даже когда худшие из опасений подтвердились, они были сильнее заинтересованы в изучении чужих и выполнении своей миссии для Компании, чем в поиске способов убить тварей – и сохранить жизни людей.
Колонистов можно было пустить в расход.
Даже детей.
Но установили такой порядок не доктор Риз или доктор Мори. Его спустили свыше, от их руководства.
– Выключи его, – тихо произнес капитан. – Выключи навигационную систему.
Доктор Мори поднял глаза, с удивлением и тревогой изогнув брови.
– В чем дело, капитан? – спросила лейтенант Парис.
«Не лейтенант, – подумал он. – Уже нет».
– Отмени заданный курс, Джулиса, – сказал он. – И если можешь, придумай, как сделать так, чтобы они нас не отследили. Мы не летим на Стыковочную станцию.
– Капитан, что вы задумали? – спросил доктор Мори.
– Раньше я считал ксеноморфов демонами, доктор, – ответил Бракетт, достаточно громко, чтобы услышала и Джулиса. – Но они не демоны. Они беспощадные убийцы, бесконечно чужие для всех разумных существ во Вселенной… но они лишь следуют собственным биологическим императивам. Злобы в них нет.
Бракетт мрачно улыбнулся.
– А вот «Вейланд-Ютани»… Если во Вселенной и есть зло, бич, на который нужно направить луч света, а потом уничтожить, то это Компания. И вот в чем отныне будет заключаться моя битва. Моя война. И если вы не хотите, чтобы вас скрутили на первой же планете, где мы окажемся, доктор Мори, то это будет и ваша война тоже.
В открытой камере для сна Луиза тихонько забормотала, сощурившись, немного пошуршала и, наконец, проснулась. Бракетт взял ее за руку, и ее маленькие пальчики ухватились за его, крупные и покрытые шрамами.
– А теперь начнется настоящий бой.
ДАТА: 26 ИЮНЯ 2179 ГОДА
ВРЕМЯ: 16.18
Ньют, Тим и остальные дети, игравшие в Лабиринт чудовищ, всегда называли его «клубным домом», но она знала, что пространство, в котором она укрылась, никогда не предназначалось, чтобы служить домом или хотя бы комнатой.
Прямоугольник был футов в десять длиной и в шесть шириной, и если Ньют могла стоять в нем в полный рост, то взрослому пришлось бы нагнуться, присесть или опуститься на колени. Кое-что из вещей там уже имелось – одеяло и куча свитеров, курток, книг, брошенных коробок с едой и несколько игрушек. Из клубного дома отходило с полдюжины труб, и один вентилятор загонял воздух сверху. Иногда от этого становилось слишком жарко, иногда слишком холодно, но это было ее место и здесь она была в безопасности.
Чужие ни за что не могли ее здесь отыскать, а большего и не требовалось…
Если только ей не хотелось поесть или попить.
Ньют закуталась в одеяло и прислонилась к металлической стене коробки. Прижала к груди Кейси, очень осторожно, потому что у куклы голова уже начинала отрываться от туловища.
– Все будет хорошо, – прошептала она Кейси, слыша собственное колотящееся сердце. Широко распахнув глаза, она смотрела на трубы. Ньют знала, что они ее не достанут, но все равно боялась.
В уме проносились картинки – мелькающие словно молнии, но она тряхнула головой, прогоняя их.
Мама.
Брат.
