– Полковник Савельев вам покажет, как жаловаться, – предупреждали старики.
– Что, опять батожьем будет учить?
– А вы как думали?
– Не посмеет.
И долго бы шли дебаты, если бы кто-то не задал вопрос:
– А кто поедет в Петербург?
– Я поеду, – вызвался Пугачев. – Если вы меня делегируете, я готов поехать в столицу и передать императрице прошение.
Казаки согласились. Они собрали ему на проезд деньги и вручили ему грамоту, где излагали свои жалобы и прошения. Но это было не на руку командованию полка, и Пугачев 8 февраля 1772 года при выезде из Моздока был задержан и доставлен в военную комендатуру.
Уже на следующий день есаул Агафонов рапортом докладывал полковнику Иванову: «На допросе Пугачев показал, что зовут его Емельян Иванов сын Пугачев, родился в Зимовейской станице и служил до 1771 года в Донском войске. В декабре 1771 года он бежал на Терек и остановился в станице Ищерской, где, отдохнув у малороссиянина Харитона, направился в Дубовскую станицу. Здесь он явился к атаману Павлу Татаринцеву и просил о зачислении его казаком в Терско-Семейное войско, с жительством в станице Дубовской. Татаринцев удовлетворил просьбу Пугачева, однако позднее он был отпущен в станицу Ищерскую, где атаманы и старики просили его, чтобы он взял на себя ходатайство за них о испрошении в государственной военной коллегии к произвождению денежного жалованья и провианта против Терско-Семейного войска казаков».
– При обыске у Пугачева изъяли: печать свинцовую «под видом Донского войска», прошение казаков, билет и деньги, – докладывал Агафонов.
В Моздокской тюрьме Пугачев пробыл только пять суток, а затем бежал с охранявшим его солдатом Венедиктом Лаптевым. Извещая о побеге Пугачева из тюрьмы, плац-майор Повесткин доносил полковнику Иванову: «Сего числа (13 февраля) по полуночи в 9 часов, выпросись у часового 1-й роты солдат Венедикта Лаптева Донского войска казак Емельян Пугачев, который содержался на гауптвахте, и из-под часов сих, видимо, согласясь, бежали». Далее сообщались приметы Пугачева и солдата Лаптева. О бегстве Пугачева сразу объявили во всех казачьих городках и станицах, но его не нашли, и только через год он появился на реке Урал грозным предводителем крестьянского восстания, всколыхнувшего многострадальную крепостную Россию. Далекие отзвуки суровой войны доходили до берегов вольного Терека. Однако, несмотря на брожение и недовольство, выступления казаков не произошло.
Глава II
Планы Потемкина и реальность
1
В пять часов утра, когда за окнами еще была темнота, новый генерал-полицмейстер Чичерин заставал Екатерину с первой чашкой кофе в руках. Следовал доклад о базарных ценах. Самое насущное – хлеб, дрова, мясо, рыба. В случае повышения цен Екатерина сразу приказывала:
– А куда смотрит полиция? Если кто вздумает продавать хоть на копейку дороже, таких наживщиков штрафовать жестоко…
Так полицейскими мерами она удерживала стабильность цен на столичных рынках. Затем появился генерал-прокурор Вяземский, и она спросила, как обстоят дела в Тавриде.
После поражения крестьянской войны под предводительством Е. И. Пугачева в 1773–1775 годах царское правительство начинает проявлять особый интерес к освоению и захвату южных плодородных земель, особенно за счет захвата земель в Северном Причерноморье и в Приазовье. Осуществлению этих планов способствовали и внешнеполитические успехи России. Первая русско-турецкая война при Екатерине закончилась в 1774 году Кучук-Кайнарджийским «вечным» миром. По нему Россия добилась провозглашения независимости от Турции Крымского ханства, подтверждались древние права на Кабарду, а также по соседству с кубанскими владениями крымского хана Россия имела теперь обширную область, простирающуюся между реками Доном и Еей. На территории казацкой Новослобожанщины, Славяно-Сербии, пограничной Украины, вплоть до Кубани раскинулось Новороссийское наместничество – Новороссия. Здесь под началом правителя Новороссии, всесильного фаворита Екатерины Григория Потемкина, развернулось бурное строительство.
– Так что же сообщают с Новороссии? – переспросила императрица.
– Жалуются на него помещики, сообщают, что по разрешению светлейшего земли тамошние раздаются бесплатно.
– И что же он им отвечает?
– Им бы, дуракам, не беглых у меня сыскивать, а по доброй воле селить мужиков в местах новых. Земли Таврические, кои ныне копейки стоят, через полвека доходы миллионные приносить будут. Хватятся потом, да поздно будет.
– Это он верно подметил, – заметила Екатерина, – я ему верю.
И действительно деятельность Потемкина была наяву. Екатерина гордилась им. Южные земли наполнялись людьми, росли города, сельские поселения. Прокладывались дороги, задымили первые фабрики, сошли со стапелей Херсона первые русские корабли, построенные для Черного моря.
Потемкин полюбил этот край. В злобе на негрубое, но твердое отстранение от ложа императрицы Потемкин переключил свою бешеную энергию на эти земли. Он решил убедить царицу, доказать делом, что вернее у нее друга нет. Друга не бездельного, а пекущегося о ее благе, расцвете Отечества.
– Она мне земли и крепостных жалует, а я ей этот цветущий край преподнесу, – делился он с приближенными.
Но как дело показать? Все только начинается, строится, в лесах стоит. Умело надо показать. Убедить царицу, разжалобить, растопить в любви и преданности. Сказать, что только ее воля, сила, мудрость, предвиденье и разум позволили осуществить столь великое дело. И он пишет ей:
– Я, матушка, прошу воззреть на здешнее место, как на такое, где слава твоя оригинальная и где ты не делишься ею с твоими предшественниками. Тут ты не следуешь по стезе другого.
Потемкин знал, как завидовала Екатерина делам Петра. «Здесь же Великий не успел, руки на Балтике двадцать один год были связаны», – размышлял Потемкин. Он требовал широкого размаха во всем. Обратил он свое внимание и на Северный Кавказ.
2
В 1777 году князь Г. А. Потемкин представил императрице Екатерине докладную записку с конкретным планом освоения Северного Кавказа и Предкавказских степей. По этому плану предполагалось сомкнуть линию от Азова до Моздока путем строительства по этой линии укреплений и заселения ее новыми поселенцами – казаками.
– С осуществлением этого плана, – утверждал Потемкин, – России представится возможность отделить «разного звания горских народов, от тех мест, коим нашим подданным пользоваться следует»…
По поручению Потемкина генерал Якоби совместно с подполковником Генерального штаба Германом, осмотрели предполагаемую Линию, условно названную Азово-Моздокской, и представили проект ее заселения. Эта Линия должна пройти от Моздока по рекам: Малке, Куре, Золке, Подкумку, Карамыку и Каласу и далее по землям войска Донского, через крепость ев. Дмитрия (нынешний Ростов-на-Дону) и до Азова.
Потемкин ощущал себя вроде Колумба, открывающего для Отечества новую Америку, хотя при дворе, в коллегиях и в сенате открыто говорили, что все начинания Потемкина – мыльные пузыри, прожектерство.
